Без права выбора - Надежда Олешкевич

Прикоснулась к губам и поморщилась, так как они ужасно потрескались. Поднялась. Как-то встала и на негнущихся ногах двинулась к зеркалу, чтобы взглянуть на себя. Оперлась на столик. Зажгла свечу.

— Какой ужас!

На меня из отражения смотрел чуть ли не призрак. Бледная, с почти потерявшими цвет глазами и торчащими во все стороны волосами, я выглядела пугающе. Едва не расплакалась. С трудом опустилась на стул и взяла щетку.

Руки тряслись. Я всхлипывала, ощущая жгучую обиду, и зло смахивала слезы. Расчесывала себя с остервенением, не заботясь о боли, вырывая волосы, намерено причиняя себе боль. Но не справилась и с одной прядью.

Щетка выпала из ослабевших пальцев на пол. Натянутая до предела нить самообладания лопнула, и я разрыдалась, спрятав в ладонях лицо.

За что?! Почему мне нельзя просто пожить для себя? Я хочу всего лишь насладиться последними днями, перед тем как отправиться в Чернолесье. И сил все это терпеть не осталось… Вот кому я причиняю вред? Неужели представляю угрозу и нужно издеваться надо мной подобным образом?

— Илиная, — всхлипнула я и, глянув на свое отражение, потянулась за щеткой.

Но не удержалась. Из-за головокружения свалилась сама, сбросив по пути все, что стояло на столе. Больно ударилась плечом и застонала, вновь ощущая обволакивающий разум туман.

Была яркая вспышка. Я почувствовала опаливший кожу жар и даже запах гари. Пожар?! Попыталась хотя бы повернуть голову. Понимала задворками разума, что нужно позвать на помощь, но уже не смогла выдавить и слова.

Агфар

— Кому ты рассказал о нашем разговоре?

— Агфар, — широко улыбнулся брат и отложил столовые приборы, — не обязательно так хлопать дверью.

— Эйнар, что и кому ты рассказал? — настойчивее произнес я, опершись руками на стол.

— Ты о том купце де Брант? — он ухмыльнулся, вновь взял вилку с ножом и продолжил отделять мясо от кости. Сейчас как никогда напоминал мать. Так же важничал, будто все держал под тотальным контролем. — Значит, маленькая лифара появилась в твоем доме неспроста?

— Я жду ответа.

— Агфар, тебе не кажется, что ты слишком над ней трясешься?

— Эйнар! — прорычал я в нетерпении. — Почему я возвращаюсь сегодня домой и узнаю, что лишил де Бранта лицензии? Это он распускает слухи или ты?

— А ты не лишил? — оторвался от своей тарелки брат.

Вот бы что-нибудь сломать! Стереть хотя бы удивление с лица Эйнара. После разговора с Лисаей меня тянуло уничтожить целый квартал, город, мир! Эши бунтовала. Меня трясло от самоконтроля, которым приходилось сдерживать свой дар. И если возле озера Очищения я всего лишь ударил в стену, то сейчас не обошелся бы малой кровью. Айна, да она составила огромный список, как разрушить нашу связь! Все эти пять дней моего отсутствия не просто сидела дома, а искала способы, как от меня избавиться.

Дожился! Раньше хотел того же, а теперь… боялся.

На вопрос брата я отрицательно покачал головой. Не спорю, собирался принять какие-нибудь меры, но вместо этого поехал к отцу Лисаи, передал лично в руки ее письмо, которое решил не читать, и поговорил с ним. Долго убеждал, что не причиню его дочери вреда. Приводил достаточно весомые доводы. Обещал позаботиться о мышке и, если ее намерение отречься от прошлого в храме Айны будет столь же крепким, самолично туда отвезти. Однако этот Эдвард оказался на редкость упертым человеком. Потому пригрозил ему лишением лицензии.

Да, я сказал. Так не сделал ведь! По сути, и не собирался — это было бы подло по отношению к Лисае. К тому же не хотелось прибегать к крайним мерам.

— А я подумал, что ты последовал моему совету и прижал купца, — скривился брат. — Не просто так ведь де Брант сразу отозвал прошение. Поджал хвост перед лицом опасности и трусливо залег в тень, — Эйнар вытер руки о салфетку и кинул ту на стол. — Агфар, ты же сам говорил, что с ним можно решить проблему только действием. Слова человек не понимает. Вот я и ответил знакомым на парочку вопросов так, как посчитал нужным. Они ведь интересуются. Это дело не обошла людская огласка. К тому же пусть знают, чем чревато встать на пути у Фаргоса.

— Я тебе когда-нибудь говорил, что ты дурак?

— Попридержи язык, братик. Да, ты у нас особенный, но не всесильный. И ты мне должен. Забыл? Впредь сопровождать твою жену я не намерен, ищи для этого более подходящую кандидатуру. Себя, к примеру.

Я собрался уже ответить, не скупясь на слова, но в столовой появилась мама. Задержалась в дверях. Бодрой походкой приблизилась к нам и протянула мне записку, сказав:

— Снова.

— Что на этот раз?

— Стая диких животных потоптала посевы, — сочувственно произнесла она. — Это какая-то напасть.

— Да ты проклят, братик, — усмехнулся Эйнар, но тут же поджал губы, встретив осуждающий взгляд матери. Кашлянул в кулак. Поднялся. — Я кое-что разузнал. Все имения вокруг твоего с поразительной скоростью процветают. Ни один пожар, болезнь или непогода не испортили урожай и не унесли жизни людей. Страдают лишь твои земли.

— Нужно немедленно ехать в Эшвуд. Еще немного, и ты лишишься всего, — сказала мама.

И она была права.

Я оказался на грани. Все рушилось! Моя жизнь превратилась в сплошную череду неудач. Я день ото дня боролся за дом, за работающих на меня людей, за урожай, за все, что принадлежало мне. Целые недели проводил в Эшвуде, неустанно следил за восстановлением земель, старался спасти то, что еще у меня осталось. Вот только мысленно был в другом месте…

Незавершенное дело с Лисаей давило не меньше. Я порывался вернуться в столицу, но едва отправлялся в город, как начинался сильнейший ливень, ломалось колесо в экипаже или лошадь теряла подкову. Это вправду было каким-то проклятием. Нас будто намерено разделили. И один шаг к ней оборачивался кошмаром.

А стоило набраться терпения и все же приехать домой, как нашел мышку, которая тут же замкнулась в себе, в библиотеке. Она не то что не слушала, а вовсе не слышала меня. Смотрела в пол, мотала головой. Даже не отреагировала на известие, что я не лишал ее отца лицензии. Лисая изменилась. Стала более отстраненной, подавленной, задумчивой. Другой.

Наверное, ей требовалось время. И я готов его дать, только чтобы вернулся блеск в нежно-голубых глазах и тепло в голосе. С юных лет привык со всем справляться один, но теперь, к своему же удивлению, понял, что нуждался в поддержке. В ней! В ее улыбке, желании помочь и открытости. В том, как коротким появлением она может разогнать грозовые облака, нависшие над головой, и озарить день улыбкой.

Я разрывался между Лисаей и терпящим крах имением. Уже влез в долги. Во что бы то ни стало собирался все исправить, потому заложил поместье, продал часть земель, нанял новых работников. Всячески изощрялся. Но будто бился лбом о стену. А нежелание мышки со мной разговаривать лишь подливало масло в огонь. Видимо, я взвалил на себя непосильную ношу. Нужно было выбрать что-то одно. Но разве мог так просто сдаться?