Хранитель мечей. Рождение мага - Ник Перумов

Фессу потребовалось сжать зубы ещё крепче, до хруста и боли, чтобы не отвернуться и не броситься наутёк при виде открывшегося ему зрелища.

Поперёк комнаты лежало тело крепкого, дородного мужчины, так и не успевшего снять пекарский колпак. Он лежал на спине, черты лица были страшно искажены – не от боли, от ужаса; щёки и лоб покрыты ало-синюшными пятнами, в середине каждого кожа лопнула, кое-где обнажилась кость. О запахе не приходилось даже говорить; Фесс едва смог бы дышать, если б не Круг Отражения.

Вот только хватит ли сил поддерживать его достаточно долго?..

Тёмный рывком распахнул плащ, с нарочитым грохотом поставил на стол сумку с инструментами.

– Ххоров тут было много… Неясыть, поищи живых. Должны быть…

– Зачем? – угрюмо спросил Фесс. – Им мы всё равно не поможем.

– Если не поможем – то добьём, чтоб не мучились! – оборвал ученика Даэнур. – Не чувствуешь ауры боли, что ли, Неясыть?

Фесс чувствовал. И, наверное, даже острее своего наставника – потому что был человеком.

– Я буду вскрывать мужчину. Ты мне нужен, так что поторопись.

Фесс двинулся к ведущей на второй этаж лестнице – и тут в самой глубине, в углу за камином, раздался какой-то шорох. Неясыть рванулся туда – на полу, обнявшись, лежали дети. Двое, мальчик и девочка, оба нарядно одетые, словно они собрались на праздник. Мальчику было лет пять-шесть, девочке на глаз едва сравнялось четыре.

– Нашёл живых, – сообщил Фесс Тёмному. Оба ребёнка едва дышали. Красивое платье девочки было всё перемазано зелёной рвотой; слизь сочилась из глаз, из ушей, из носа; она дышала едва-едва, слабо и прерывисто; судя по всему, ей оставалось ещё от силы несколько минут.

Понятно, отчего ххоры пируют…

– Ищи ещё, – скомандовал Тёмный. – Они мне понадобятся… все.

Фесс послушно двинулся вверх по лестнице. Наверху нашлись старик и старуха, мёртвые – тел Неясыть касаться не стал, – и молодая женщина, высокая, полногрудая и светловолосая. Она тоже ещё дышала.

– Неси её сюда! – донёсся приказ Даэнура.

Фесс осторожно поднял тело. Оно казалось каким-то странно мягким, словно не имело костей; голова неестественно запрокинулась, изо рта поползла по щеке зеленоватая струйка.

Неясыть судорожно сглотнул. Женщина уже не имела сил кричать, она почти умерла – но отчего-то задержалась на самой грани бытия, испытывая при этом все муки, как если бы оставалась в полном сознании. Аура ее замутилась, черви-могильщики призрачного мира, пожиратели того, что остаётся в теле от души после того, как сама душа покинет плоть, уже тянулись к несчастной из всех углов сумрака.

«И что, эта гадость – тоже Тьма? – ужаснулся Фесс. – А ну, брысь отсюда!»

Ненависть удвоила его силы. Из глаз вырвалась молния, лопнула, поражая копошащуюся слизистую нечисть. Круг Отражения предостерегающе затрещал – обрушившаяся на него отдача была опасно велика.

– Прекрати! – взревел там, внизу, Тёмный. – Ты нужен мне здесь!

Осторожно ступая, Неясыть вернулся в большую комнату. Мужчина, уже освобождённый от одежды, лежал на столе. Даэнур склонился над ним с устрашающего вида кривым ножом в когтистой лапе.

– Положи женщину рядом с детьми, – скомандовал Тёмный. – Иди сюда и смотри как следует!

Чувствуя, что покрывается потом, Фесс повиновался. За его спиной раздалось слабое «мама…» – похоже, девочка даже на грани смерти чувствовала рядом мать.

Тёмный резко опустил клинок, словно разя врага на поле брани.

Тело несчастного пекаря раскрылось, точно книга. Фесс ожидал крови, ещё чего-то подобного – вместо этого на пол хлынула зелёная слизь. А среди этой слизи… видимая, конечно, лишь магическим зрением… Чёрная тень, что-то вроде зубастой многоножки, метнулась куда-то вбок. Тёмный от неожиданности отшатнулся, однако Неясыть не подкачал. Сухой треск, мелькание голубых искр – тварь зависла на самой границе двух миров, отчаянно извиваясь в сотворённой Фессом призрачной ловушке.

– М-молодец… – ошарашенно проговорил Тёмный. – Надо же… а я и не знал… Тащи её сюда, Неясыть… Понятно теперь, почему Светлые ничего не замечали… откуда ж им это знать…

– Учитель! – простонал Фесс сквозь стиснутые зубы. Круг уже еле держал.

– Всё, всё, уже перехватил! – опомнился Даэнур. – Ну, Неясыть, истинный ты Неясыть! Не излови ты этого зверя… Зато теперь легче будет. Надо звать Анэто… если, конечно, он не испугается прийти в заражённый дом.

– Не испугаюсь, – внезапно раздался спокойный и полный достоинства голос. – Мои поздравления, милорд декан, мои поздравления, студиозус Неясыть… я сейчас буду.

– Вот так так… – пробормотал Тёмный, когда в парадной двери что-то коротко полыхнуло, Сила отозвалась лёгкой отдачей и белый маг Анэто, ректор Академии Высокого Волшебства, бестрепетно шагнул через порог.

– Великий Свет! – Он покачал головой, разглядывая корчущуюся в воздухе многоножку. Даэнур уже успел полностью вытянуть её из мира мёртвых в обычный. – Что я могу сделать, милорд декан? Признаю, ваше искусство несравненно.

– Нам с Неясытью нужна Сила, – просто ответил Тёмный. – Как можно больше. Вам этих тварей не изловить, они подвластны только самому чёрному из моего волшебства. Нужны жертвы. Или… Сила, очень много Силы, чтобы изгнать их из Ордоса… или, точнее, перекрыть им сюда дорогу, потом изгнать будет уже легче.

– Ты знаешь их? – Анэто поднял брови. – Впрочем, все разговоры потом… здесь ещё трое живых, мы можем им помочь?

– Да, – кивнул Тёмный. – Эта тварь также способна чувствовать страх и боль, как и ее жертвы. Удерживайте её, милорд ректор, я буду вскрывать этого несчастного и управлять Силой, а Неясыть должен заставить бестию мучиться как можно сильнее и дольше. Тогда, быть может, спасём детей и их мать.

Фесс ощутил осторожное касание чужой Силы – Анэто словно принял у него из ладоней скованное магией существо.

– Начинайте, мой добрый друг, – мягко проговорил ректор. – И не стесняйтесь, командуйте мной, поправьте, если я что-то сделаю не так.

– Ну, Неясыть, чего ждёшь? – громыхнул Тёмный. – Или я у тебя зря зачёт по ритуальному мучительству принимал?..

Фесс молча поднял один из инструментов Тёмного и поднёс начищенную бронзу к самому «глазу» существа. Многоножка задёргалась – но Анэто держал крепко. Неясыть приблизил лезвие к самой голове существа.

«Пощади… – внезапно прошелестел в сознании чей-то бесплотный голос. – Пощади, и тебе воздастся… пощади, я обещаю тебе защиту… я проведу тебя тёмными путями, у тебя будет власть, золото, всё, что захочешь…»

– Мне уже предлагали, – громко, вслух ответил Фесс, и лезвие, вскрыв спинной панцирь, коснулось одного из нервных сплетений твари.

В ушах Фесса грянул отчаянный женский вопль, так что непонятно было, кто кричал – не то умиравшая жена пекаря, не то – пленённое им существо…