Возлюби вампира своего - Ирина Смирнова

Я опять кивнула, чувствуя, как меня продолжает сковывать холодом. Антерес не был стихийником, но его голос прекрасно справлялся безо всякой магии. Слово за словом, словно льдинка за льдинкой, замораживая меня изнутри.

Страшно?.. Наверное, да. Я боялась не нападения, которое уже не станет внезапным. Я не хотела остаться единственным взрослым в своем клане. Мне был нужен этот умный, язвительный и одновременно добродушный мужчина.

И тут неожиданно холод сменился печалью:

— Как бы мне ни было жаль друга, погибшего от руки твоего птенца, вина за его смерть целиком на мне. Это я его избаловал, не сумел обучить правилам, не остановил, когда он начал задираться к другому мальчишке.

Уф! Я с трудом сдержала вздох облегчения. Вся эта речь была не прелюдией перед дракой, а предупреждением для меня.

— Ты другая. Ты переживаешь за своих. И пусть они не боятся тебя, как все мы тряслись перед Филсом, но уважают и прислушиваются.

Вместо смеха, отчаянно рвущегося наружу, я выдавила что-то типа утробного хмыкания. «Уважают»... «Прислушиваются»...

Антерес словно смотрел на меня из какой-то иной реальности. Я еще более безответственная, чем он. И мне с большим трудом удалось заставить Дориша со мной считаться, хотя бы немного. Щенок до сих пор огрызается. Рыжая не доверяет и правильно делает. Новый птенец вообще пока темная лошадка.

Так что идеальное гнездо мечты пока лишь в мечтах. Странно, что Антересу оно привиделось в реальности.

— Не убивайся так, малышка, — рассмеялся Антерес, глядя на мое погрустневшее лицо.

— Ну не получилось из тебя пока сурового властного высшего. Придется потренироваться пару тысяч лет.

— Хорошо, что я не доживу до этого кошмара. — Руби, прыгнувший к нам еще волком, плавно перетек в человеческий облик и с гордостью указал рукой в небо: — Вон твои птенчики резвятся. Оба целые, хотя лешие на второго разозлились сильно. Ругали его, что к кровососам перекинулся. — И волчонок укоризненно посмотрел на меня.

Фыркнув на этот выпад, я пожала плечами и покосилась на улыбающегося Антереса. Вот оно, его «уважают», «прислушиваются». Дразнятся и нарываются. Внимания кому-то не хватает?..

Две летучие мыши приземлились рядом со мной, и довольный Дориш с гордостью представил мне бывшего зомби:

— Бертрам.

Неодобрительно хмыкнув, я нахмурилась, выискивая достойный выход из этой глупейшей ситуации. Да, сама виновата, тянула с имянаречением почти сутки, но использовать старое, человеческое — плохая примета, а рявкать на сияющего Дориша... совсем скверная. Особенно после комплиментов Антереса.

Даже интересно, когда меня стало волновать чужое мнение? Не отследила. Нет, выгоду создания положительного образа я уловила еще во время драки у озера, но еще совсем недавно мне было глубоко плевать на всех с верхушек елей. Мне ужасно не нравится, что я с каждым днем. да что там, с каждым часом становлюсь все более зависимой. Почему в дневниках создателя не перечислялись минусы жизни в клане? Только плюсы. которых я пока что не ощущаю.

— Он сам придумал! — с восторгом оповестил меня мой первый птенец. — Я ему рассказал про примету, и он придумал себе новое имя. Правда здорово?!

Мне пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть под насмешливо-ехидным взглядом голубых глаз. Антерес смотрел на меня с понимающим сочувствием. А я должна была сейчас как-то красиво выкрутиться, извернуться.

Объяснить, что так нельзя, и переименовать? Хм. Кстати, а почему нельзя? Хорошее, между прочим, решение для птенца двух создателей. Взять и самому придумать себе имя.

Он у меня вообще адски самостоятельный вышел. Захотел и обернулся летучей мышью. Захотел и прилетел ко мне на помощь. Захотел и пошел вытряхивать правду из леших. Захотел и.

— Красивое имя. Как раз для некроманта. Сверкающий ворон. — Я даже покивала в такт своим словам.

Новое имя действительно очень подходило бывшему зомби. Его рыжие взлохмаченные вихры сверкали в отблесках рассвета, в темно-серых глазах уже начали проявляться алые искорки. Похоже, новый птенец сменит цвет глаз раньше, чем мой первенец.

Интересно.

— Замороженная кровь мне не понравилась, так что я слетал и напился у своих бывших соседей. Они мою мать постоянно обижали, с тех пор как я в город уехал. Теперь долго не рискнут. А если снова полезут — опять прилечу.

— Эм-м-м. — Нечленораздельное мычание было единственной реакцией, которую я смогла выдать, ну и выругаться. Мысленно. Чтобы не спугнуть правильное начинание.

Сам. сам!.. добрался до еды, не сорвался и не угробил все село. Уф!

А я-то хороша, ответственный создатель! Бросила новорожденного без присмотра, и даже ни разу в голове не мелькнуло, что он сможет куда-то полететь, кого-то выпить.

За Дориша я больше переживала, отслеживала, взаперти первые сутки держала. А этого бросила, как подкидыша, и по своим делам полетела. Ответственность прямо фонтанирует, как кровь из неудачно прокушенной вены...

И главное, мой первый птенец прямо светится от гордости, вместо того чтобы речь толкать о правах человека.

Почувствовав мой изучающе-задумчивый взгляд, Дориш решил меня добить:

— Знаешь, это очень правильно — защищать слабых. Я тоже так хочу. Буду нападать на преступников или хулиганов. Они станут бояться творить зло и другим расскажут.

— Ага! — ко мне, наконец-то, вернулся дар речи. — Вы еще листочки им раздавайте с предупреждениями.

— Точно! — оживился Дориш. — И подписываться надо как-то красиво, но загадочно!

Антерес внезапно или поперхнулся, или просто пытался изо всех сил сдержать смех, но не справился и теперь давился кашлем, бедолага.

У Рубена на лице сменяли друг друга сарказм и растерянность. Надеюсь, хоть он-то догадался, что я шутила?!

— Вы совсем дурные или просто прикидываетесь так удачно? — заинтересованно уточнил Бертрам, глядя то на меня, то на Дориша. — У меня список тех, кого я припугнуть хочу, большой. На всех хватит. Но письма им подкидывать никакие не надо. Зачем? Чтобы было с чем в полицию идти? Так-то им никто не поверит, только у виска пальцем покрутят...

— Лешие тебя завели туда, куда нужно, парень. — Немного отдышавшись, Антерес с серьезным видом похлопал Берта по плечу. — Тут клуб мстителей, так что ты со своим списком замечательно впишешься.

— Эй, не обобщай. Моя стая живет в мире со всеми. Это у вас, кровососов, дурацкая привычка убивать друг друга, — недовольно пробурчал Руби. — Молодцы, конечно, а то расплодились бы, не прокормить. — Волчонок и дальше бухтел бы, наверное, всякие глупости, но под моим суровым взглядом притих и демонстративно отвернулся.

Бертрам оценивающе оглядел нас с видом опытного старшего товарища, и кивнул:

— Стерпитесь. со временем.