Бетагемот - Питер Уоттс

На уровне дна из него выходит кабель толщиной с канализационную трубу и змеей скрывается во мраке. Кларк рассеяно вызывает на экран следующую камеру.

— Эй, ты что там?..

Голос у Кевина вовсе не сонный.

Она оборачивается. Уолш приподнялся на коленях, словно собирался встать и застыл на полдороге. Впрочем, он не шевелится.

— Давай, возвращайся. Попробую еще разок.

Он расплывается в мальчишеской ухмылке. Маска: «Обезоруживающе милый соблазн». Она разительно про­тиворечит позе, которая приводит на память одиннадцати- летку, пойманного за мастурбацией на чистых простынях.

Кларк с любопытством разглядывает его:

— Что с тобой, Кев?

Он смеется — смех звучит как икота.

— Ничего. Просто мы... ну это... не закончили.

Тусклый серый комок застревает у нее в горле, когда

она понимает.

Для проверки Кларк снова оборачивается к панели и переходит к следующей камере наблюдения. Кабель виляет среди смутной геометрии теней и теряется вдали.

Уолш дергает ее за плечо, обнимает сзади.

— На выбор леди. Временное предложение, срок ско­ро истекает...

Следующая камера.

— Ну же, Лен!

«Атлантида». Кучка рифтеров собралась у стыка двух секций, подальше от предусмотренных наблюдательных пунктов. Кажется, проводят некие измерения. Некоторые нагружены чем-то странным.

Уолш замолкает. Ком в горле у Кларк выбрасывает метастазы.

Она оборачивается. Кевин Уолш пятится от нее, на лице смесь вины и непокорности.

— Ты бы дала ей попробовать, Лен, — говорит он. — Ну, посмотрела бы на это более объективно...

Она отвечает холодным взглядом.

— Поганец.

— Да ладно! — вспыхивает он. — Как будто я для тебя когда-то что-то значил!

Она подхватывает разбросанные куски подводной кожи. Те скользят по телу как живые, сливаются друг с другом, запечатывают ее внутри — благословенная жид­кая броня, надежная граница между «нами» и «ими».

«Только никаких „нас" нет, — понимает она. — Ни­когда и не было».

Она всерьез злится на себя за то, что забыла об этом, что совсем не предвидела такого поворота, хотя и до­ступ к мозгам любовничка у нее имелся, и месиво из вины, боли и дурацкого мазохизма так и рвалось оттуда, и все же она не вычислила неизбежного предательства. Конечно, она ощущала его озлобленность и обиду, но в этом не было ничего нового. Собственно, откровенное предательство ничего не меняло в их отношениях — не­чего было и замечать.

Она спускается в шлюз, не оглядываясь на него. Кевин Уолш — еще один мерзкий мальчишка. Хорошо, что она не успела к нему привязаться.

Слова гудят среди теней огромного строения: чис­ла, степени, показатели сдвигового напряжения. У пары рифтеров с собой планшетки, другие палят очередями высокочастотных звуков — через акустические поиско­вики. Один выводит большой черный крест на уязвимом месте стены.

Как там выразился Кен? «Ради скрытности, а не эф­фективности». Очевидно, этой ошибки они решили не повторять.

Конечно, ее ожидают. Уолш их не предупреждал — по крайней мере, по открытым каналам связи, — но к «тонко настроенным» невозможно подкрасться незаметно.

Кларк озирает всю компанию. Нолан тремя метрами выше смотрит на нее сверху вниз. Крамер, Чун и Гомес свободно рассыпались вокруг. Кризи с Йегером — слиш­ком далеко для визуальной идентификации, но рисунок сознаний воспринимается достаточно отчетливо, — устро­ились на корпусе подальше.

Вибрации Нолан заглушают все прочие: на месте прежней злобы теперь торжество. А вот гнев — чувство, что счеты еще не сведены — остался прежним.

— Не вините Кева, — жужжит им Кларк. — Он ста­рался как мог.

У нее мелькает мысль, далеко ли зашла Нолан в стрем­лении закрепить его верность.

Нолан демонстративно кивает:

— Кев — хороший мальчик. Для группы готов на все.

В машинную речь просачивается подчеркнутое «на все» — впрочем, Кларк уже уловила это в живом мозгу.

«Значит, вот как далеко...»

Она заставляет себя забраться глубже, выискивая вину и двоемыслие, но это, разумеется, бесполезно. Если Нолан когда и таила подобные секреты, теперь все позади. Сей­час она выставляет свои намерения напоказ, как орден.

— Так что же тут происходит? — спрашивает Кларк.

— Всего лишь готовимся к худшему, — отвечает Нолан.

— Угу. — Кларк кивает на крест на обшивке. — Го­товитесь или провоцируете?

Все молчат.

— Вы же знаете, что генератор под нашим контролем. Мы можем отрезать их в любой момент. Взрыв корпу­са — явный перебор.

— О, мы не станем применять излишнюю силу. — Это Крамер отзывается откуда-то слева. — Тем более что они всегда действовали так мягко.

— Просто сочли, что разумнее иметь запасные вари­анты, — жужжит Чен, виновато, но твердо. — На случай, если план А почему-то сорвется.

— Например?..

— Например, если чьи-то ручки выдернут хрен из кусачего ротика, — говорит Гомес.

Кларк разворачивается к нему лицом.

— Как всегда внятно, Гомер. Понимаю, почему ты неразговорчив.

— На твоем месте... — начинает Нолан.

— Заткнись на хрен!

Кларк медленно поворачивается от одного к другому, в животе у нее медленно закипает лед.

— Если они что с вами сотворили, то сначала сотво­рили и со мной. Если в вас и бросали дерьмом, то в меня бросали больше. Намного больше.

— Но вот попадало оно куда угодно, только не на тебя, — напоминает Нолан.

— Думаешь, я стану лизать им задницы только потому, что они промахнулись, когда хотели меня убить?

— А не станешь?

Она подплывает ближе, пока не оказывается лицом к лицу с Нолан.

— Не смей опять сомневаться в моей лояльности, Грейс. Я попала сюда раньше вас всех, жалкие гаплоиды. Вы еще скулили и ссались на бережку, маясь без рабо­ты, а я вломилась в их сраный замок и лично отпинала Роуэн с ее дружками.

— Это верно. Только два дня спустя ты вступила в их женский клуб. Бога ради, ты играла в виртуальные игры с ее дочерью!

— Да ну? А чем же провинилась ее дочь, чтобы об­рушивать ей на голову всю Атлантику? Даже если ты права — даже будь ты права — чем тебе ребятишки на­вредили? Чем перед вами провинились их родные, их слуги и мойщики туалетов?

Вибрация слов гаснет вдали. Низкое, почти субзву­ковое гудение какого-то аппарата после этого кажется особенно громким.

Может быть, сейчас в их коллективном изучении мелькает доля неуверенности. Даже и в Нолан чуть-чуть.