НЕЙРОС. Часть третья. Черные слезы - Павел Иевлев

— Что-то не хочется, дочка. Ты вечная неудачница, а я не считаю себя связанной долгами, включая родительский. Развлекайся сама, если хочешь. Меня не заставишь.

Дмитрий протягивает в её сторону планшет, который уже некоторое время крутит в руках. Кажется, что он хочет его ей отдать, Берана протягивает руку, но он лишь нажимает что-то на экране и она застывает в полудвижении. Потом встаёт и остаётся стоять по стойке «смирно». Глаза совершенно пусты. Знакомая картина.

— Я же говорил, в эту игру можно играть вдвоём, — улыбается Димка. — Берана, кажется, забыла, что у неё тоже есть импланты, а значит, и режим «командной строки». Она в твоём распоряжении, Калидия.

— Ты меня слышишь? — спрашивает Кали.

Берана кивает.

— Бери винтовку и пошли. Мне нужны меч и оболочка, а тем, кто здесь, не нужно больше жить. Может быть, это и не помешает Ушедшим вернуться, но хоть ковровую дорожку раскатать будет некому.

Женщина механическим жестом принимает оружие, отданное совершенно растерянной Шоней, сноровисто отсоединяет магазин, оттягивает затвор и заглядывает в патронник, присоединяет магазин обратно и требовательно протягивает руку.

— Отдай ей патроны и целевые очки, — напоминает Кери.

— А лучше и броню отдай, — советует Тоха. — Вы как раз одной комплекции, ей разве что в сиськах пустовато будет.

— У меня под ней одни трусы! — возмущается Шоня.

— Ты в них отлично выглядишь, — смущённо говорит Лендик.

А я уже и забыл про него, тихо просидевшего весь этот цирк в уголочке.

— Ты что, так за мной и подсматриваешь, онанист чёртов? — злится новая правительница. — А, чёрт с вами, любуйтесь!

Одежда Бераны Шоне чуть тесновата в груди, но это лишь выгодно подчёркивает формы. Зато она сразу стала выглядеть старше и величественней. У матери Калидии есть вкус к пафосной одежде. Они с дочерью скрылись за дверью, и, думаю, здешним уродам теперь есть чем заняться, кроме нас.

— Я закончила, — сообщает Нагма. — Только чур не смотреть!

Она торопливо убирает рисунок в сумку.

— Потом покажу, честно, пап. Ты же мне веришь?

— Больше, чем себе. У тебя получилось так, как ты хотела?

— Нет, у меня получилась так, как надо. Аллах посмотрел моими глазами. Наверное, ему стало интересно.

— И что теперь?

— Чудовища не получат наше время. Но и твоё, пап, придётся вернуть, — Нагма печально вздохнула, и глаза её заблестели слезами. — Я утащила его для тебя, не подумав. Хотела… Неважно. Зато у меня был самый лучший на свете брат.

— Потерпи, колбаса, скоро Алька родит тебе племянника.

* * *

— Народ, — спрашиваю я, — при коллапсе мира есть какой-нибудь аварийный выход? Откуда выдернуть шнур, куда выдавить стекло?

— Я слышала, что нужны корректоры, — сказала Алиана.

— И что они сделают? Расставят запятые?

— Заберут… Как там это называлось… Око урагана, вот! Или глаз бури? Его ещё называют «фокус коллапса». Когда его забирают из мира, то коллапс сразу прекращается.

— Откуда ты этого набралась? — удивляется Димка.

— Книжку читала. Она детская про приключения, но там один из героев — корректор, который спас девочку, которая тот самый «глаз бури». Очень трогательно, я даже в одном месте плакала…

— Люблю релевантные и достоверные источники, — ржёт Дмитрий. — Особенно фантастику для подростков.

— Я беременна! Мне положено читать всякую сентиментальную чушь!

— Ладно. И как должен выглядеть этот «глаз жопы»?

— Не жопы, а бури. Как угодно.

— Очень помогло.

— Но это всегда ребёнок, и глаза у него всегда очень синие, как у людей не бывает.

— О, чёрт! — вскочил я. — Нам срочно нужна Костлявая!

Караван премши увидели с коптера почти сразу. Он пылит уже совсем рядом с руинами.

— Все дети кланов с тобой? — хватаю её за куртку я. — Это важно!

— Во-первых, отпусти мои сиськи, мелкий прем. Может быть, я и отдамся тебе однажды, но точно не на подножке грузовика. Это пошло.

— Дети!

— Ну да, все тут. Никто даже не помер, как ни странно.

— Их глаза такие же синие?

— Час назад были. Как раз был привал, раздавали жратву.

— Вот вам и искомые «глаза бури». Целая куча, — объявляю я вытряхнувшейся из коптера команде. — Теперь надо как-то от них избавиться. Предупреждаю, я не Креон, бошки рубить не предлагать.

— Прем, дай вштыриться, — просит Лоля.

— Можешь подождать?

— Могу их забрать. Но нужно штырево.

— Забрать?

— Ну да, тут же мир сломан. Если по этой дороге поехать, то можно с неё свернуть так, что назад не вернёшься.

— А тут есть дорога? — удивляется Тоха, оглядывая пустошь.

— Была, — подтверждает Костлявая. — Если приглядеться, видны следы. Просто занесло песком.

— Она же глойти! Совсем дикая, необученная, но сильная, раз нас с Алькой вытащила, ― осеняет Дмитрия.

— И что? — спрашиваю я.

— Глойти водят караваны по дороге! Там нужна всякая артефактная хрень, но у неё и так получится, может быть?

— Надо вштыриться, прем! — настаивает Лоля. — Хорошо вштыриться!

— А, ладно, — я выгребаю из карманов ингаляторы, — забирай. Не передознись на радостях.

— А меня спросили? — говорит Костлявая. — Эти дети на мне и со мной!

— Они и останутся с тобой, — говорит Димка. — Глойти уведёт вас на Дорогу всем караваном, в этом и суть.

— Я не хочу ни на какую дорогу. Это мой мир, какой бы говённый он ни был.

— Костлявая, — неохотно напоминаю я, — ты мне должна.

— Подловил, — кривится она, — Может, я лучше тебе отдамся, а? Горячий секс с единственной в пустошах женщиной-премом? Уникальный шанс, пацан.

— Костлявая.

— Нет? Уверен? Я чертовски хороша.

— Не сомневаюсь. Но вспомни, о чём мы спорили.

— Что ничего не будет как раньше.

— Это уже не твой мир. Терять вам нечего. Будете бродячим кланом Дороги. Это лучшее, что ты можешь сделать для этих детей.

Костлявая думает, глядя вдаль и ковыряя песок сапогом, потом решается:

— Народ, по машинам! Отправляемся! А ты иди сюда…

Она хватает меня за плечи, впивается в губы поцелуем, а потом отталкивает.