Каждому своё 2 - Сергей Тармашев

Единственное, что оставалось, это продержаться как можно дольше и надеяться, что помощь все-таки придет. Один раз капитан обещал вернуться и не обманул. И Дилара заявляла, что он их не бросит. Значит, он обязательно вернется, надо только суметь дожить до этого. Липкий противный холодок страха, придавленный сапогом силы воли, мерзко извивался в глубине сознания и нашептывал, что мужчины погибли, ни капитан и никто другой сюда уже не вернутся. Иначе они были бы здесь вовремя. Чтобы не позволить панике вырваться на свободу, Ингеборга закрывала глаза и вспоминала отца, с его любимой присказкой про два выхода, «даже если тебя съели». Нельзя сдаваться, ни в коем случае нельзя, даже если очень страшно. Тем более, если очень страшно! Большой страх имеет большую силу, если позволить ему взять верх, то загнать его обратно вглубь сознания может не получиться. А паника в ситуации, когда жизнь висит на волоске, это неминуемая гибель. И сейчас, успокаивая прижавшуюся к ней Кристину, Ингеборга изо всех сил старалась не растерять собранную в кулак волю. Лучше верить в чудо, чем не верить. Он придет, он обязательно придет, не может быть, чтобы они встретились на оставшемся от мира радиоактивном пепелище просто так, случайно, без всякого смысла. И борьба за выживание тут ни при чем! То есть она еще как при чем, но не только она…

– Ты отдашь мне свой скафандр? – Кристина, вытирая слезы, посмотрела на нее недоверчивым взглядом. – А как же ты?

– Надену отцовский, – Ингеборга помогла подруге надеть наушники. – Ходить в нем не получится, но просто лежать и дышать я вполне смогу.

– Но ты же достала из него батарею… – рука Кристины запуталась в проводе от наушников, и девушка, нервным рывком освобождаясь из случайно затянувшейся петли, едва не затянула провод узлом.

– Вставлю обратно, – Ингеборга ненавязчиво остановила дерганые движения Кристины и принялась распутывать узел. – Не рви, только сильней затянешь. Давай я сама распутаю. Проводные наушники не так удобны, но зато питания меньше расходуется.

Несколько секунд Кристина вслушивалась в эфир, потом с плохо сдерживаемой нервозностью стянула наушники и отдала их Ингеборге:

– Не могу! Так еще хуже! Этот бесконечный треск словно разъедает мне мозг! Там никого нет! Никого… Нас никто не вызывает…

– Может, попробуем выйти в эфир? – на границе светового пятна появилась Дилара. – Попытаемся сами их вызвать? Если они не доехали до нас совсем немного, то должны услышать!

– Потратим зря энергию, – Ингеборга тяжело вздохнула, забирая у подруги наушники. – Прием требует меньше, чем передача. А кроме этой батареи у нас больше ничего нет. Я бы хотела сохранить ее для скафандра. Через несколько часов нам придется открывать входной люк, после этого без скафандров будет нельзя. Если бы мужчины были где-то поблизости, мы бы их услышали. Раз этого не произошло, значит, мы не сможем услышать их ответ, даже если они услышат наш передатчик. Надо подготовить скафандры, пока еще есть время.

– У тебя есть скотч? – Дилара с тоской посмотрела во мрак, туда, откуда слышалось неровное дыхание ребенка. – Без скотча на Давиде скафандр не укрепить. Его собирали из кусков…

– Есть, – Ингеборга отложила наушники и поднялась с кресла. – Я помогу. Буди Давида…

– Там что-то было! – нервно воскликнула Кристина, хватая наушники. – Я что-то слышала!

Она натянула на себя наушники, на мгновение замерла и вдруг истерично закричала:

– Мы здесь! Мы здесь!!! Я вас слышу!!! Олег!!! Сюда!!! У нас заканчивается воздух!!!

– Кристи, не кричи! – Ингеборга сорвала с подруги наушники. – Они тебя не слышат! Передатчик работает только на прием!

Пока Ингеборга торопливо манипулировала сенсорами, выставляя необходимые параметры, вокруг нее собрались все обитатели бункера, включая болезненно кривящегося Давида. Чуть позади него Ингеборга заметила Светлану, кутающуюся в одеяло с нервным блеском в глазах. Но хотя бы не в истерике, это уже хорошо. Ингеборга вышла в эфир и выпалила:

– Олег! Это Ингеборга! Слышу тебя хорошо! Вы где?

– Где-то рядом, – грубое рычание капитана отчетливо звучало на фоне сильных помех. – Что у вас? Энергия закончилась?

– Пять часов назад, – подтвердила девушка. – У нас заканчивается воздух! Почему вы не вышли на связь раньше?

– Потому что раньше мы досюда не доехали. Надевай скафандр и открывай люк!

– Как не доехали… – Ингеборга опешила, понимая, в чем дело. – Вы что, на передозировке?!

– Иначе было никак. Шевелись давай! Времени в обрез! Всем надеть скафандры и принять антирад! Выезжаем, как только вы погрузитесь!

– Разве вы не будете… – Ингеборга хотела уточнить, но рычание Порфирьева стало злобным:

– Побежала к люку, я сказал! Овечкин! Объяснишь им, что к чему, я в бункер! Лейтенант, подай скафандр для третьей бабы! Он где-то в твоем углу…

Дальнейших переговоров Ингеборга не слышала. Она передала наушники подбежавшей Диларе и устремилась к шкафу со скафандрами. Пока Дилара торопливо сообщала мужу о состоянии сына и повторяла окружающим его слова, объясняющие суть происходящего, она надела скафандр и выскочила в тамбур. Торопливо задраив внутренний люк шлюза, девушка поспешила к лестнице и принялась за средний. Здоровенный расплывчатый силуэт капитана вновь оказался сразу за ним, но на этот раз его было видно лучше из-за стандартной упаковки со скафандром в руках.

– Мы думали, что вы не успели добраться до нас, и теперь появитесь только через сутки! – выдохнула она, невольно ощущая жуткую радость при виде злобной капитанской физиономии.

– У нас слишком тяжелый груз, – хмуро прорычал в ответ здоровяк. – Двигаться пришлось медленнее, чем планировалось. Мы не успели сюда вовремя, и на отдых между циклами антирада энергии тоже не хватит. Либо мы доедем до «Подземстроя» на передозировке, либо переждем сутки и встанем с пустыми батареями километрах в пятидесяти. Выбора особо не было.

– Шесть с половиной часов до интоксикации, – быстро подсчитала Ингеборга. – В «Подземстрое» три биорегенератора и квалифицированные врачи, чем скорее доберемся до них, тем больше шансов свести последствия интоксикации к минимуму! Это для Кристины? – Она подхватила упаковку со скафандром и развернулась, торопясь вернуться в бункер. – Мы быстро! Хватит десяти минут!

– Стой, – Порфирьев поймал ее за локоть и развернул к себе. Он коротким движением выключил ей рацию и шагнул навстречу. Их лицевые щитки соприкоснулись, и капитан негромко произнес: – Подарок с собой?

– Да, я сделала все, как вы сказали, – подтвердила Ингеборга. – К счастью, мне не пришлось им воспользоваться. А что случилось?

– Пока ничего. Но скоро может. – Порфирьев сделал небольшую паузу: – В «Подземстрое» сильное перенаселение. Нам заявили, что там пять тысяч ртов с лишним, это больше чем вдвое превышает их расчетную вместимость. Семьдесят процентов этого количества – женщины. Так что дрожать от восторга при вашем появлении они не планируют. Судя по нашим наблюдениям, у них там какие-то проблемы с водоснабжением. И я думаю, что с продовольствием тоже. А если даже и нет, то скоро возникнут, учитывая перенаселение. И самое главное: их хозяин заявил, что из медиков у них лишь одна медсестра. Он даже хотел пустить нас в бункер без ретранслятора при условии, что вы действительно окажетесь квалифицированными медиками. Для этого он планировал провести вам тестирование в эфире. Их опытная медсестра должна была задавать вопросы, вы – отвечать. В случае вашего провала все мы остаемся на улице навсегда. Либо так, либо за ретранслятором и водной скважиной, за полтысячи километров. Мы не стали рисковать и выбрали второй вариант. Но имей в виду, если вы и дальше будете объявлять себя медиками, на вас будут возлагать надежды. И разочарование может привести к разным последствиям, которые я предсказывать не берусь. Пока будете собираться, подумайте, что будете рассказывать о себе. Все, иди! Надо поторапливаться, потому что оставшиеся восемьдесят километров еще предстоит пройти. А мы сейчас возьмем на борт еще полтонны перегруза.