Городская охотница - Мария Устинова

— Вперед, — процедила я, и Никита нехотя выбрался наружу.

Чернов, в прошлом привыкший к соблюдению субординации, молчал, и не читал мне морали.

Я в зеркало наблюдала, как Никита топает к вампиру, бдительно следившему за окнами. Подошел, они о чем-то заговорили. Я перекинула трубку к другому уху и легонько приоткрыла дверь, дожидаясь удобного момента.

Никита протянул руку, показал на что-то вдоль здания и потом за угол. Вампир внимательно посмотрел в обе стороны, и они свернули.

Я распахнула дверь, вывалилась из машины и припустила к гостинице.

Микрофон мобильника я зажала ладонями, надеясь, что Эмиль не услышит тяжелого дыхания. Больно врезалась плечом в беленую стену здания и побежала вдоль — до крыльца. За ним меня уже не заметят.

Обогнула выщербленные ступени и бросилась за крыльцо. Прижалась к стене, переводя дыхание. Прислушалась: тихий хруст снега и никаких криков. В трубке Эмиль негромко отдавал приказы, из них стало понятно, что вниз они еще не спустились.

Окно было прямо надо мной. Высоковато… Казалось, что в непроглядной темноте за стеклом могло что-то скрываться… Мне одной придется плутать в темной брошенной гостинице… Рука сама потянулась к кобуре, но застыла на полпути.

И как прикажете запрыгивать в закрытое окно с телефоном в одной руке и с пистолетом в другой?

— Заходим, — негромко сказал Эмиль.

Раз он входит, то и я должна. Я пробежала вдоль стены, поглядывая на окна и выбрала последнее — достаточно далеко от всех. Быстро стянула пуховик, обернула им рукоятку, и ударила в стекло, стараясь бить не слишком сильно, чтобы осколки не прыснули в стороны.

Я боялась, что это будет громко, но стекло тихо хрупнуло и пошло трещинами. Привстав на цыпочки, я надавила и вытащила несколько осколков. Только бы не порезаться… Вампир может учуять свежую кровь…

Я быстро натянула пуховик — сквозь осколки лучше лезть в нем, чем без него. Оружие пришлось временно убрать. Я уцепилась за жестяной карниз, ногой уперлась в стену и подтянулась. Вот они, преимущества маленького веса.

В последний момент подошва скользнула по оштукатуренной стене, и я чуть не выбила зубы об острый край карниза. Смогла уцепиться локтем, пытаясь перенести вес на предплечье, но почувствовала, что безнадежно сползаю.

Сзади меня подхватили чьи-то руки и толкнули вверх.

— Держись, Янка! — сказал Чернов и меня беспардонно пропихнули прямо в осколки.

Я влетела в окно кубарем, и прокатилась по полу — в грязи, осколках и паутине.

— Что за грохот? — резко спросил Эмиль. — Что с тобой?

Я тихо выдохнула, вглядываясь в темноту гостиничного фойе, и вытянула пистолет. От дыхания клубился пар — внутри оказалось не теплее, чем снаружи. Все спокойно. В темноте ничего не двигалось и не пыталось меня сожрать. Сожалея, что у меня только две руки, я вернула оружие в кобуру.

Спазм отпустил горло, и я сумела ответить:

— Так… покурить вышла. Все нормально, Эмиль. Что у тебя?

— Все нормально. Кто-то идет к двери. У тебя точно все хорошо?

— Отлично.

Забрался в логово к вампиру-убийце и беспокоится по пустякам. С каких пор он стал таким беспечным?

Из кармана я вытащила фонарик и включила. Маленькое пятнышко света терялось в огромном помещении. Где-то здесь, в холле, обязательно должна висеть схема эвакуации при пожаре, скорее всего, рядом со стойкой регистрации. Но не уверена, что выходы из подвала будут на ней отмечены.

Я осторожно пошла вперед и под ногами захрустели осколки и мусор.

Сейчас сюда, на звон и шум, прибежит охранник Эмиля, если не совсем глухой. Надеюсь, Чернов убедит его, что здесь свои, но из холла надо убираться. К тому же, из окна беспощадно дует.

Уже смелее я пробежала через холл, мазнула лучом света по голым стенам. Мебели не осталось, только остатки упаковки на полу и прочий мусор, да монолитная стойка администратора.

Пахло снегом, пылью и старым зданием — запах подгнившего дерева и штукатурки. Плана эвакуации нигде не было. Я осмотрела стены, ощупала лучом света всю поверхность, поворачиваясь, но ничего.

Я попробовала представить, где могли устроить вход в подвал.

Вдруг заговорил Эмиль. Я слышала, как он представляется, что-то плетет о цели визита и просит разрешения войти. Значит, вампир пошел на контакт.

Я плотно прижала трубку к уху, стараясь не упустить ни слов, ни интонации. Луч фонаря остановился на широкой лестнице на второй этаж, пятно света подрагивало на ступеньках — руки дрожат.

В следующую минуту я чуть не стукнула себя фонарем по лбу и подбежала к лестнице. В голове появилась картинка годовалой давности: как я, в школе, выгоняю из-под лестницы подростков. На первом этаже она не заканчивается и ступеньки, перегороженные двухстворчатой решеткой, ведут вниз. В подвал.

Школа и гостиница — обе старой, дореволюционной постройки.

Как я сразу не догадалась?

Я укрылась в темноте, когда захрустело битое стекло — кто-то лез в окно вслед за мной.

Луч фонаря прогулялся вниз, до двери, оббитой войлоком, и я радостно сбежала по ступеням. Пятно света прыгнуло на дверь, и я вцепилась в ручку, толкнула от себя.

Дверь не открылась. Рука соскользнула с ручки и наткнулась на навесной замок. Ключа у меня не было.

— Да провались ты пропадом! — я со всей силы ударила ногой.

— Яна? — раздался негромкий голос Чернова сверху.

Значит, это он влез в фойе.

— Я здесь, — устало откликнулась я. — Под лестницей.

Хруст сменился буханьем тяжелых ботинок, и Чернов спустился ко мне.

— Проблемы?

— Где Никита? — вместо ответа спросила я.

— За окном сторожит. Мы все уладили. Я сказал тому парню, что это Эмиль нас сюда направил, — он довольно ухмыльнулся. — Дверь открыть не можешь? Посторонись-ка… Выбью.

Грохот первого удара заглушил войлок, но он же его и смягчил. Я отступила, не спуская фонаря с двери, и морщилась от каждого удара. Во мне боролись противоречивые чувства: хотелось, чтобы парень саданул посильнее, и боялась, что Эмиль услышит, хотя я зажимала трубку двумя ладонями.

Наконец, дужка замка отлетела, и я схватилась за ручку.

— Оставайся здесь.

— Зачем?

— Кто-то должен. Я с этим подвалом не знакома, вдруг этот урод пройдет мимо меня?

— А если не проскочит? Что тогда делать будешь?

— Кричать, — отшутилась я. — Нет, серьезно. Воевать с ним я не собираюсь, а шпионить лучше одной.

Дверь без скрипа отошла внутрь, и я посветила в темноту. Я снова достала пистолет, и фонарик пришлось взять в зубы. Нет, я не пошутила. По подвалам я не хожу без оружия, а в другой у меня телефон. Осмотревшись насколько хватало глаз и запомнив дорогу, я выключила фонарь и дождалась, пока восстановится зрение.