Лорд-Чародей - Лоуренс Уотт-Эванс

Его всегда интересовало, где именно родился и рос Лорд-Чародей. Наверное, чародеи начинают жизнь, как обыкновенные люди. Совершенно очевидно, что они не появляются на свет с зажатыми в ручонке талисманами и заклинаниями в голове. Однако Крушила никогда не представлял их детьми, не думал о том, что у Лорда-Чародея были родители, соседи, братья и сестры, дяди и тети, друзья и враги…

Представить себе все это он мог лишь с большим трудом.

Лорд-Чародей, очевидно, убил людей в Каменистом Склоне или его окрестностях. Почему? Кем были эти несчастные? Чем навлекли на себя его гнев? Были ли это те, кто так и не получил возможности принести извинения? Была ли смерть проводницы простым совпадением, или ее подстроил Лорд-Чародей, чтобы остальной Барокан никогда не узнал, что он сотворил?

Нет, это невозможно! Лорд-Чародей не может быть таким мелочным, чтобы ради сохранения тайны умертвить роженицу. Тем не менее Крушила испытывал какое-то нехорошее чувство, которое объяснял тем, что находится среди незнакомых лерров.

— Что же, теперь мы по крайней мере знаем, почему до остального Барокана не долетело ни единого слова, — сказала Ясновидица.

— Мы не знаем, — поправил ее Ведун, — а всего лишь предполагаем.

— А как же его земляки? Его родичи? Неужто подобное могло случиться? — недоуменно произнес Крушила.

— Скоро мы все выясним, — ответила Ясновидица. — Завтра, если быть точным.

— Если быть до конца точным, — вмешался Ведун, — то завтра мы всего лишь выходим в направлении Каменистого Склона. На пути нам могут встретиться препятствия, и даже прибыв туда, мы не обязательно сразу узнаем истину. После пяти лет изоляции местные жители в каждом пришельце могут видеть врага и неохотно пойдут на контакт с нами.

— А почему не спасителя? — спросила Ясновидица.

— Может быть, и так, — согласился Ведун.

— Значит, до завтра, — сказал Крушила.

Когда они перевалили через поросшую травой вершину холма, Крушиле стало казаться, что за ним наблюдают. И он подозревал, что чувства скорее всего его не обманывают. Глаза и уши у Лорда-Чародея могли быть повсюду, и он не мог не заинтересоваться тремя Избранными, самостоятельно, без проводника, бредущими к его прежнему дому.

Кроме того здесь, как и во всем Барокане, их окружали лерры, а после того как они миновали пограничный камень, все эти лерры были дикими, незнакомыми и неприрученными. Здесь не было жрецов, способных с ними договориться, не было сил, способных их обуздать, если не считать той магической защиты, которой обладают Избранные. Поскольку трое путников вступили сюда без приглашения или сопровождения, лерры земли, деревьев и небес явно не спускали с них глаз.

Жители и жрец безымянного поселения пожелали им счастливого пути, но сопровождать до границы отказались. Жрец честно признался:

— Мы не желаем видеть тех ужасов, которые могут приключиться с вами, а если мы проводим вас до границы, то не сможем этого избежать.

Пограничным знаком служил черный валун. Вырубленные на нем символы и надписи настолько пострадали от ветров и влаги, что Крушила не смог понять их значения. Остановившись у камня, он вопросительно взглянул на спутников.

— Некоторые лерры предпочитают, чтобы их не беспокоили, а знаки почтения их раздражают, поскольку пробуждают от сна, — сказал Ведун, встав за спиной Крушилы. — Но большинство духов ценит наше внимание, ибо оно указывает на то, что мы с уважением относимся к их могуществу.

С этими словами Ведун опустился на колени, склонил голову и возложил ладони на землю у основания черного камня.

— Какие бы силы ни обитали за этой чертой, — напевно произнес он, — мы приветствуем их и предлагаем мир. Мы не желаем вам зла и вторгаемся на вашу территорию только потому, что нас призывает долг. Укажите нам дорогу, если можете, просите чего хотите, а мы сделаем все, чтобы ускорить свой путь и выполнить все ваши желания.

— Я никогда не слышал этой молитвы, — заметил Крушила.

— Несколько лет назад я услышал ее от проводника из Гэлбека, — сказал, поднимаясь с колен, Ведун. — Мне показалась, что она годится для этого случая.

— Будем надеяться, — произнесла Ясновидица и махнула рукой: — А теперь — туда.

— Ты считаешь, что Каменистый Склон там? — спросил Крушила. — Мне казалось, он чуть западнее.

— Ты прав, но я показала туда, где когда-то пролегала тропа. Я это чувствую.

Крушила внимательно посмотрел на траву под ногами и на густой кустарник впереди, но никаких признаков тропы не обнаружил.

— После пяти лет запустения это неудивительно, — заметил Ведун.

— Вперед, — скомандовала Ясновидица и прошла мимо пограничного камня.

Теперь они шагали по диким местам. Впереди — Ясновидица, Крушила прикрывал тыл. Молодой Воин всегда чувствовал разницу между дружественными и дикими леррами.

На сей раз ощущение было острее, чем обычно. Воздух словно дрожал от враждебности, а чувство, что за ними наблюдают, с каждым шагом становилось все сильнее. Всякий раз, когда он оглядывался по сторонам, Крушиле казалось, что на него смотрят глаза злобных созданий, скорчившихся за кустами или сидящих на ветвях деревьев. Если он пытался сосредоточить на них взгляд, глаза мгновенно исчезали.

Он чувствовал, как другие лерры кружат около них невидимками. Леррами полнилась не только земля, но и воздух. Время от времени враждебные духи касались его кожи — их прикосновения были леденящими. Да, здесь была жизнь, но это не спокойное и упорядоченное существование управляемых жрецами поселений или хоженых троп, а хаотическое движение разъяренных шершней.

Любое передвижение за пределами городов и деревень означало встречу с дикими леррами, но с такой злобной тревогой, что господствовала здесь, Крушила еще не сталкивался. Возможно, это было вызвано тем, что уже много лет в здешних местах не появлялись проводники, однако нельзя было исключать, что за этой суетой стояло нечто большее. Колючая трава и ветви кустарника цеплялись за ноги, земля при каждом шаге проваливалась, кожу обдували порывы холодного и какого-то липкого ветра. Когда Крушила, почувствовав на себе взгляд, в очередной раз оглянулся, смотревшие на него глаза не исчезли.

— О… — выдохнул он, застыв на месте.

Ведун и Ясновидица тоже остановились и принялись вглядываться в глубь леса.

Это всего лишь белки, подумал Крушила. Но на них смотрели не только белки. Там были белки, птицы, бурундуки, ящерицы и змеи.

Бояться в любом случае было некого. Страшных чудовищ или диких зверей Крушила не видел. Самые обыкновенные лесные обитатели. Странно только, что они сидели, стояли или лежали совершенно неподвижно, пристально глядя на путников. «И на меня», — подумал Крушила. Его рука опустилась на рукоять меча.

Некоторое время зверюшки молча взирали на них, а затем тишину нарушил писклявый и одновременно скрипучий голос.