Боевая экология. Как Greenpeace, WWF и другие международные экологические организации подрывают развитие России - Саид Гафуров

Западные планировщики цветных революций любят повторять уже проверенные опытом решения. Переживающий в наши дни настоящий ренессанс экологический протест поражает любого человека, который хотя бы бегло изучал «зеленую волну» 1980-х, тем, насколько события тех дней и сегодняшние похожи. «Это явление, — вспоминает главный редактор газеты „Зеленый мир“ Марк Борозин, — получило название „зеленая волна“, когда экологические требования выставлялись вместо политических. Выйти на улицу с лозунгами „Долой КПСС! Долой КГБ! Долой власть Советов!“ было еще невозможно, а вот митинговать по поводу переброски рек, влияния целлюлозно-бумажного комбината (ЦБК) на Байкал или проекта строительства ГЭС на Катуни стало можно. И все те, кто хотел бы выйти под лозунгами „Долой КПСС! Долой КГБ!“, вышли на улицы с экологическими протестами. За спасение Байкала от ЦБК выступали люди, в последний раз читавшие о Байкале в школьном учебнике, мало кто из них мог быстро найти Байкал на карте»[283].

Вообще экологическая сфера (вывоз мусора, промышленные выбросы, качество атмосферного воздуха, питьевой воды, строительство промышленных объектов и так далее) имеет серьезнейший протестный потенциал. «Зеленая» проблематика оказывает сильное эмоциональное воздействие, поскольку здоровье и дети остаются базовыми универсальными ценностями[284]. В некоторых городах (Братск, Красноярск, Липецк, Магнитогорск, Медногорск, Нижний Тагил, Новокузнецк, Норильск, Омск, Челябинск, Череповец, Чита) проблема выбросов в воздух стоит особенно остро.

Нынешняя «зеленая волна» имеет отчетливый мусорный запах. Сегодня боевые экологи блокируют строительство мусоросжигательных заводов (МСЗ). Современная перспективная технология, которая эффективно работает в самых «зеленых» западных странах, отечественным экоактивистам не подходит.

Федеральный закон[285] устанавливает иерархию приоритетов в отношении к отходам:

• максимальное использование исходных сырья и материалов;

• предотвращение образования отходов;

• сокращение образования и снижение класса опасности отходов в источнике их образования;

• обработка отходов;

• утилизация отходов;

• обезвреживание отходов.

Старающаяся быть объективной газета «Коммерсантъ» перечисляет[286] преимущества сжигания мусора по сравнению с другими методами работы с бытовыми отходами:

• сжигание позволяет почти в 10 раз снизить объем отходов, вывозимых на свалки;

• утилизируемая зола, оставшаяся после сжигания, не содержит органических веществ, которые приводят к самовозгоранию и распространению опасных инфекций;

• высокая степень очистки дыма: 0,6 г — совокупный объем диоксинов, которые выбросят в атмосферу четыре новых МСЗ за год (для сравнения: один пожар на свалке за две недели выделяет 100 г диоксинов);

• выделяемую при сжигании энергию можно использовать: 600–800 кВт. ч энергии из 1 т мусора — прогнозная выработка на МСЗ, использующем выбранную для новых МСЗ в России технологию колосниковой решетки;

• это распространенная практика утилизации мусора в цивилизованных странах с высокими экологическими стандартами;

• капитальные затраты на строительство МСЗ в Московской области на 16 % ниже стоимости аналогичного проекта в Европе;

• не менее 55 % оборудования для МСЗ должно производиться в России (по условиям конкурса), а это дополнительный стимул для развития российского производства.

Из минусов технологии мусоросжигания «Коммерсантъ» называет всего два: дороговизну и потенциальную опасность попадания на колосники того, что сжигать опасно или запрещено.

Между тем до трети всех отходов Вены, двухмиллионного европейского мегаполиса, сжигается на мусоросжигательном заводе Шпиттелау, расположенном практически в центре австрийской столицы. Завод, оформленный в уникальном стиле художником и архитектором Фриденсрайхом Хундертвассером, не только помогает столице Австрии избавиться от мусора, но и привлекает туристов.

В зеленой Швеции действует 34 аналогичных мусоросжигательных завода, которые одновременно являются и тепловыми электростанциями, только вместо угля или газа в топке сжигается обычный мусор. «Мы не рассматриваем это как отходы, — подчеркивает заместитель директора мусоросжигательного завода в Линчепинге Клас Густафссон. — Мы максимально используем энергетическую составляющую отходов»[287].

Современный мусоросжигательный завод в Европе — это исключительно экологическое производство. К примеру, КПД мусоросжигательных заводов в Швеции достигает 90 % по сравнению с 40 % обычных ТЭС. Использование мусора для производства тепловой и электроэнергии позволяет сохранять невозобновляемые ископаемые ресурсы. Энергетическая ценность 4 т мусора эквивалентна 1 т нефти, 1,6 т угля, 5 т древесных отходов. Конечно, есть у таких заводов и недостатки. Например, как и обычные ТЭС, они выбрасывают в воздух парниковый газ СО2. Однако метан, который образуется на свалках, является намного более мощным парниковым газом.

Одним словом, сплошные плюсы для экологии, но только не для российских боевых экологов.

В феврале 2018 года в подмосковном Волоколамске жители заявили, что стали ощущать неприятный запах с мусорного полигона «Ядрово», а в марте 50 детей отравились ядовитыми испарениями с полигона. В дальнейшем волоколамские протесты распространились на другие города Подмосковья, жители которых не хотели принимать мусор. Позже волна протестов прокатилась и по другим регионам — Архангельской и Ярославской областям. В Тверской области губернатор рекомендовал главам муниципальных образований поостеречься принимать мусор из других регионов — очевидно, опасаясь социальных последствий[288]. Самой серьезной мусорной кампанией стала серия акций в Архангельской области, направленных против строительства полигона твердых бытовых отходов для мусора из Москвы на станции Шиес[289].