Восход Голубой Луны - Саймон Грин

Он поднял глаза и понял, что сэр Гайлем и сэр Бедивер продолжают стоять. «Садитесь, джентльмены, иначе кажется, что в комнате беспорядок.»

Гайлем живо дернул головой и уселся на краешек ближайшего к нему кресла. Он коротко улыбнулся Дарию и Сесилии, словно извиняясь за свое присутствие, бледно-голубые глаза его все время нервно помаргивали. Бедивер стоял, как на параде – с прямой спиной и держа руку на рукояти меча. Он не пошевелился, чтобы усесться. Дарий внимательно посмотрел на него. Бедивер сменил поврежденную кольчугу и куртку, и кроме легкой бледности ни следа не осталось от страданий, перенесенных им от рук Астролога. И все же, несмотря на спокойное выражение лица и естественный вид, в нем бело не больше спокойствия, чем у кота, сидящего в засаде рядом с мышиной норой. Скорее, это была смертельно опасная неподвижность человека, ожидающего очередного приказа убить кого-нибудь. Кто знает, подумал Дарий, наверное, так и есть.

Блейс с отвращением смахнул клочок паутины, прилипшей к рукаву. «Вам следует что-то серьезное сделать с вашим запасным выходом, Дарий: акустика отвратительная, а стены грязные.»

«И еще там очень дует», раздраженно сказал Гайлем. «Учитывая все время, что вы продержали нас там, я не очень удивлюсь, если подхвачу простуду.

Кстати, что это за место: кажется, что туннель тянется на мили?»

«Так оно и есть», ответил Дарий. «Это часть воздуховодов.» Он вздохнул про себя, поглядев на озадаченное лицо ландграфа, и решил, что лучше объяснить, хотя бы ради сохранения добрых отношений. «Сэр Гайлем, вы, должно быть, уже обратили внимание, что в моих палатах, как и в большинстве комнат Замка, нет окон. Поэтому, жизненно важно поддерживать внутри Замка циркуляцию воздуха, чтобы он не стал дурным и не отравил нас. В стенах Замка проложено множество воздуховодов и туннелей, чтобы снаружи подводить свежий воздух, а затхлый выводить вовне. Много лет я тратил большое время, исследуя и нанося на карту бесконечные мили воздуховодов Замка; неоднократно они доказывали на деле свои бесценные преимущества, когда дело доходило до сбора информации.»

«Наверное, это лучше, чем подслушивать в замочные скважины», неприязненно сказал сэр Блейс.

Дарий вежливо улыбнулся. «Вы должны признать, сэр Блейс, что при необходимости воздуховоды обеспечат нам превосходный маршрут побега.»

«Возможно», сказал Блейс, «однако, вам надо что-то сделать с этой книжной полкой вместо двери: она открывается и закрывается куда как медленно. В чрезвычайных обстоятельствах от нее не будет никакого прока.»

Дарий пожал плечами. «Противовесы очень стары, а у меня не хватает умения починить или заменить их. Пока они служат своей цели…»

«А как же миграция?», вдруг спросил Блейс. «Вы не перемещаетесь?»

«Я не переезжал из этих палат пятнадцать лет», спокойно ответил Дарий.

«Никто не знает секрета книжной полки, только вы и я.»

«Миграция?», нахмурившись спросил Гайлем. «Какая миграция?»

«Я расскажу вам потом», сказал Блейс. «Теперь, Дарий…»

«Я хочу знать немедленно!», огрызнулся Гайлем.

Дарий взглянул на Блейса, ожидая, что тот поставит ландграфа на место, однако к удивлению Дария Блейс проглотил свое раздражение и вежливо кивнул Гайлему. Интересно, подумал Дарий. Кажется, сэр Блейс не так уж сильно контролирует события, как он хочет всем показать.

«Вам следует вспомнить», терпеливо сказал Блейс Гайлему, «что Замок внутри гораздо больше, чем выглядит извне, поэтому для жителей возникают некие специфические проблемы. Одной из них является недостаток окон и свежего воздуха. Другая заключается в том, что под столь многочисленными слоями камня между внутренними и внешними комнатами в Замке возникает исключительно большая разность температур. Толстые каменные стены сохраняют тепло и самые внутренние комнаты всегда самые теплые. Поэтому летом король и высшие члены Высокого Совета живут во внешних частях Замка, где всего прохладнее. Когда наступает зима, они перемещаются к центру Замка, где всего теплее. Люди из низших слоев общества перемещаются в обратной манере. Те же, кто парит между двумя крайностями, вроде Дария, вообще не мигрируют. Теперь вам все ясно, сэр Гайлем?»

«Звучит весьма запутанно», сказал Гайлем.

«Так оно и есть», сказал Дарий. «Вот почему время нашего восстания столь важно. Когда миграция в самом разгаре, общая сумятица работает на нас.»

«Благодарю вас», вежливо сказал Гайлем. «Теперь я понял.»

«Тогда, наверное, нам следует перейти к делу», с нажимом сказал Дарий.

«Надо очень многое обсудить.»

«Что именно?», спросил Блейс. «Нам приказали оскорбить и изолировать короля и уговорить принца Харальда, и мы уже это сделали. Что касается меня, чем быстрее мы уберемся отсюда, тем лучше. Мне не нравится мое нынешнее окружение.»

«Нам также приказали быть осмотрительными», слегка покраснев, огрызнулся Гайлем. «Теперь, благодаря глупости Бедивера, король еще более склонен достать Куртан!»

«Он в любом случае его достал бы», возразил Блейс.

«Не обязательно! Мы могли отговорить его!» Гайлем с отвращением покачал головой. «По крайней мере вы, Дарий, сохранили свой разум. Если король согласиться на уничтожение Куртана, мы еще можем выбраться из ситуации без потерь.»

«Вы действительно думаете, что король откажется от Куртана?», скептически спросил Блейс.

«Не знаю! Может быть. Если мы станем продолжать дразнить свору, то наверное…»

«О, перестаньте хныкать», сказал Бедивер. Гайлем в ярости давился словами и тогда Бедивер повернулся и посмотрел на него. «Молчите», сказал Бедивер – и Гайлем послушался. В глазах Бедивера ярко вспыхнуло алое пламя м Гайлем почувствовал, что вся кровь сошла с его лица. Руки задрожали, а во рту вдруг стало сухо. Бедивер холодно улыбнулся и безумие медленно померкло в его глазах, или по крайней мере стало таким, как всегда.

«Никогда не говорите так», тихо произнес Бедивер, а потом отвернулся от потрясенного ландграфа и снова уставился в пространство на то, что видел только он.

Дарий секунду разглядывал молча кипящего воина и только потом убрал руку с отравленного кинжала. Он вздохнул про себя. Берсерки очень хороши в битве, но на военных советах им не место. Когда Дарию впервые рассказали о сэре Бедивере, иметь ландграфом того, кто мог быть еще и убийцей, казалось дельной мыслью, но сейчас он не был в этом так убежден. Очевидно, что этот человек был вне чьего-либо контроля, и когда восстание завершится – он должен уйти. Если предположить, что Бедивер так долго протянет.

«Встреча, которую хочет Харальд», вдруг сказал Блейс, прерывая неловкую тишину. «Она возможна?»

«Полагаю, что да», сказал Дарий. «Но это чертовский риск. Мне не нравится сама идея, что мы все соберемся в одном месте: если кто-нибудь предаст…»

«Вы можете выставить охрану, чтобы нас не потревожили.»