Штамп на сердце женщины-вамп - Дарья Донцова

– Конечно, нет, – засмеялся доктор. – А почему вдруг такое опасение?

Светлана заплакала и рассказала о своем состоянии.

– Тебе просто надо отдохнуть, – поставил диагноз медик. – Вот рецепт, попей капельки, они гомеопатические, отлично помогают.

Света покорно купила лекарство, но лучше ей не стало. А потом случилось событие, перевернувшее всю жизнь Зинкиных.

Артем умел отпирать замок на входной двери. Он проделывал это тихо, выскальзывал в подъезд и молча стоял у почтовых ящиков. Почему он так поступал? Спросите что-нибудь полегче. Зинкина сто раз задавала брату этот вопрос, но разумного ответа не услышала. Жильцы стали делать дворничихе замечания, они пугались, увидев у лифта темную, хранившую молчание фигуру. Светлана сердилась, ругала Артема. Но тот никак не реагировал на брань. В какой-то момент ей показалось, что брат над ней издевается, похоже, ему нравилось пугать людей.

В знаковый день Света затеяла глажку, чтобы не скучно было, включила радио, услышала звонок и открыла дверь. В тесный коридор быстро втиснулись Мария Ивановна и потный, взъерошенный Гена.

– Только не говорите, что вас Артем напугал и что он опять стоит у почтовых ящиков, – воскликнула Света. – Тема дома. Он в своей комнатушке на диване спит. Из квартиры больше не выйдет. Я сегодня новый замок поставила, очень хитрый, его брату не открыть.

Демидова схватила дворничиху за плечи:

– Хочешь получить в собственность трехкомнатную квартиру? Новую, просторную?

– Да, – опешила Света. – Но кто мне ее даст?

– Я, – отрезала Мария Ивановна. – Сделаешь кое-что и получишь.

– Что надо-то? – растерялась Зинкина.

– Слушай меня внимательно, – приказала Демидова. – В закутке у лифта лежит баба…

– Ё‑мое, – не дала договорить гостье Света. – Пьяница забрела? Где она храпит? У входа? Или с той стороны, где чулан запертый?

– Она не спит, – перебила ее Мария Ивановна, – умерла, вернее убита!

– Мама! – ахнула Света.

– Потом голосить будешь, – оборвала ее Демидова. – Мой сын Гена видел, как твой Артем ее изнасиловал, а потом задушил. Когда придет милиция, Геночка расскажет правду.

Светлана попятилась.

– Но это ложь! Тема спит. Можете сами убедиться.

– Хочешь получить собственную просторную кооперативную квартиру? – повторила Мария. – Навсегда?

Зинкина кивнула.

– Тогда придется признаться, что сумасшедший брат любит у ящиков стоять и сейчас там толкался, – сказала Демидова.

– А кто мне жилье предоставит? – прошептала Света.

– Я! – заявила Демидова.

– Но как? – не поняла Зинкина.

– Все получишь, – заверила Мария Ивановна. – Потом объясню подробно. Ну? Согласна? Артем, как обычно, находился в подъезде. Скажешь так, получишь апартаменты.

– Тему посадят в тюрьму, – испугалась сестра.

– Нет. Его поместят в клинику, будут лечить, ты на время отделаешься от психа, отдохнешь, – успокоила ее Мария Ивановна. – Долго его не продержат, год, не больше. Вернется твое сокровище в роскошные хоромы. Думай быстрее! На размышления тебе две минуты. Ну-ну-ну!

– Да! – выпалила Зинкина. – Я согласна.

– Фу, – вырвалось у Марии Ивановны, – давай сюда рубашку и брюки Артема. А еще выдери у него из головы прядь волос. Не отрежь! Пальцами вырви.

– Зачем? – пролепетала Света.

– Потом поговорим, – отмахнулась Демидова.

Зинкина выполнила приказ. Мария схватила шмотки, унесла их, но быстро вернула со словами:

– Пусть немедленно все натянет.

– Но тут кровь, – испугалась Светлана, – и на сорочке, и на штанах.

– Хочешь получить квартиру? – прищурилась соседка.

Зинкина кивнула.

– Тогда живо вели ему переодеться, – отрезала мать Геннадия.

Когда появилась милиция, Светлана так испугалась, что не могла и слова вымолвить, мямлила нечто маловразумительное. Опера поняли, что Зинкина в шоке, и не стали ее допрашивать. К следователю ее вызвали через неделю. Молодой румяный парень с сочувствием сказал:

– Ваш брат состоит на учете в психдиспансере. Соседи рассказали о привычке Артема Егоровича у почтовых ящиков стоять, и есть свидетель совершения насилия и убийства. К вам претензий нет. Живите спокойно. Против вашего брата много улик, на его одежде кровь жертвы, в ее руке прядь волос убийцы.

– А что будет с Темой? – робко спросила Светлана. – Его в тюрьму упрячут?

Следователь помолчал, потом произнес:

– Не могу ничего сказать по данному поводу. Но, полагаю, скорее всего его отправят на лечение. Светлана Егоровна, может, мои слова прозвучат жестоко, но вам будет лучше, если брата в клинику упрячут. Ваши соседи сообщили, какая вы заботливая сестра, но у вас нет ни мужа, ни детей. Нельзя свою жизнь сумасшедшему посвятить. Вы его очень любите, но надо и о себе подумать. Артему Егоровичу необходимо особое лечение, потому что он совершил преступление. Всем будет лучше от его изоляции.

– Где Артем сейчас? – спросила Света.

– Под наблюдением квалифицированных специалистов, – пояснил следователь. – Свидания с ним пока не разрешены. Вопрос о ваших встречах с братом буду решать не я, а доктор.

Артема заперли в особой психиатрической лечебнице, он провел там несколько лет. На втором году Зинкиной разрешили его навещать. Света регулярно приезжала к брату, привозила всякие вкусности. Теме лечение пошло на пользу, он стал спокойным, располнел, казалось, что больной всем доволен. Артем разумно объяснялся, благодарил за сладости и фрукты, просил принести ему карандаши. В клинике его пристрастили разрисовывать картинки, и Тема радовался как ребенок, когда Света приносила ему детские раскраски. А вот ее с каждым днем все сильнее и сильнее мучила совесть. Мария Ивановна не обманула, сначала она пристроила Зинкину уборщицей в институт, откуда недавно уволился ее муж. А потом Света получила и кооперативную квартиру. Как Демидовой удалось проделать этот финт, Зинкина понятия не имела, она в то время чувствовала себя укутанной в вату куклой. Все эмоции притупились. Света ходила на работу, завтракала-обедала, смотрела телевизор, но все это как во сне.

Мария Ивановна помогла ей переехать на новую квартиру, в которой уже была необходимая мебель: кухня, стол, кровать, диван. Еще Демидова вручила Зинкиной деньги и объявила:

– Мы в расчете. Живи счастливо.

– Тема под замком, – тоскливо протянула Светлана.

– И очень хорошо, – отрезала Мария Ивановна. – Устраивай свою личную жизнь.

– Плохо мне, – простонала Зинкина. – Зачем только я вам помогла?