Целитель - Gezenshaft

пересказал слова Люпина касательно этих чар и сказал, как сам их делает. К сожалению, для себя я так и не узнал ничего нового.

— Что вздыхаешь, Грейнджер, слишком сложно? — Рон увидел лёгкое разочарование в моём взгляде.

— Просто не нашёл зацепки для решения своей проблемы.

— Что за проблема? — Поттер поправил очки-велосипеды.

— Любая форма Патронуса получается — дым, щит, волновая. А телесная — нет.

— Волновая же сложнее телесной? — набычился Уизли. — Брешешь.

Вместо ответа я просто вытащил палочку, направил её в потолок и создал волновой Патронус. Кончик палочки засветился ярким голубым светом, а от него в стороны начали расходиться волны голубого свечения, больше напоминая медленные ударные волны. Подобное привлекло всеобщее внимание, но я не стал держать заклинание слишком долго.

— Вот. А телесный — ни в какую, — подытожил я.

— Тут я не помогу, — без всяких обид и недовольства признал своё бессилие Поттер. — Профессор Люпин научил максимум телесному. Хотя, волновой и упоминал он, да… Вроде бы там нужно намного больше силы, но фокусироваться не столько на само́м воспоминании, сколько на эмоциях.

— Да, — просто кивнул я. — Но я на чём бы не фокусировался, всегда получается вот так.

— Ой, да подумаешь, — отмахнулся Уизли. — Я бы и не так смог. Пытается тут выглядеть слишком сильным.

— Точно! — улыбнулся Поттер. — Рон — ты гений.

— Эм… Ну да, я такой.

— Гектор, — Поттер устремил свой взгляд на меня. — Может быть ты по вкладываемым силам банально перескочил телесную форму?

— Тоже была такая мысль, — кивнул я, — но когда я начинаю контролировать силу, Патронус вообще бестолковый выходит. А без контроля, по инструкции — только мощный.

— Может быть стоит попробовать с неподходящей палочкой? — выдала мнение Дафна. — Ведь неподходящая палочка сильно ослабляет эффект заклинаний. У тебя какая?

Вспомнив слова Олливандера, процитировал, держа палочку перед собой:

— Тринадцать дюймов, акация с сердечником из шерсти единорога. В меру упругая. Сильная и разносторонняя, пусть и не приемлет Тёмную Магию…

Занятное воспоминание, которое я постоянно упускал из виду. Как понимать «Не приемлет Тёмную Магию», если я её вполне успешно использую? Может ли быть такое, что смени я палочку на другую, подходящую может быть и чуть меньше, но «приемлющую», то заклинания с применением Тёмной Магии станут более сильными или ещё что-то?

Мои слова о палочке, кстати, вызвали столько скепсиса в эмоциях Малфоя, что даже удивительно. Ну да, он ведь видел, как я в Дуэльном Клубе без проблем и очень успешно поливал манекен Сектумсемпрой, которую Драко мне показывал. Я бы тоже засомневался в своих собственных словах.

— Хм… Вот была бы сердечная жила дракона, — задумчиво протянула Дафна. — А так… Лично я так сразу не скажу, какая палочка будет действительно плохо тебе подходить.

— Ничего страшного, — улыбнулся я всем. — Как-нибудь в другой раз попробую. Можно будет, например, забежать при возможности к Кидделлу на Косую Аллею и попросить подобрать неподходящую палочку. Он не Олливандер, его от такого заявления инфаркт не хватит.

— Так, — Гарри огляделся, пытаясь понять, нужна ли где-то его помощь, и похоже заприметил свою новую цель. — Раз ты, Гектор, умеешь создавать Патронус, покажешь, если что, Малфою и Гринграсс?

— Разумеется.

— Отлично, — Гарри устремился в другой конец Выручай-Комнаты, но главное, увёл с собою Уизли. Вот почему шестой сын этой семьи не может быть таким же адекватным, как и все остальные?

— Ну, профессор Грейнджер, — хмыкнул Драко. — Учи нас.

— Да не вопрос.

Теория, практика, снова теория и, снова практика — довольно утомительный для многих процесс, но время за ним летит незаметно. Краем глаза я следил за успехами остальных, и вообще за учениками, видя все их перемещения, кто с кем общается или практикуется, и всё в таком духе. Шум, гам, ребята проявляют недовольство практически полным отсутствием прогресса — лишь у парочки начал появляться какой-то дымок с кончика палочки. Вот только даже это — уже неплохо. Похоже, ребята ещё не изучали сложных чар и заклинаний, которые практически невозможно создать сразу.

Именно в этот момент Поттер схватился за лоб в приступе боли. Похоже, болевой синдром был крайне сильным, ведь парня не просто подкосило — на пол свалило. Стоял он тогда в стороне ото всех, но в компании Рона и Гермионы — обсуждали план занятий, споря и поочерёдно тыкая руками в графики на доске.

В общем, Поттера скрутило и это не могло остаться незамеченным. Рон и Гермиона попытались привести его в чувство, но это не удалось. Остальные же стояли и не знали, что делать — обычная ситуация, шок, непонимание. Только я хотел было прояснить, что случилось, как всё почти прошло. Занятие решено было сворачивать, и все начали расходиться, пусть и выглядели слегка обеспокоенными. Я уходил вместе с Дафной один из последних, и услышал краем уха, что Рон и Гермиона настаивают на посещении Поттером директора, что нужно ему «сказать о Волдеморте». Интересно ли мне? Немного.

Когда мы с Дафной размеренным шагом уже спустились вниз, обсуждая прошедший день, нам навстречу вышла мадам Спраут.

— Мистер Грейнджер.

— Декан.

— Директор просил вас зайти к нему.

— Сейчас?

— Да.

Пришлось распрощаться с Дафной — украли у нас наши привычные моменты для глупостей. От сопровождения в лице декана я отказался, так что добрался до кабинета директора довольно быстро. Горгулий не было, проход на винтовую лестницу свободен, а дверь кабинета приоткрыта. Краем уха я слышал слова Поттера:

— …он в сильном гневе. Что-то случилось крайне для него неприятное. В гневе на министерство.

Моё появление в кабинете директора, свет в котором был слегка приглушен, тут же заставило Гарри замолчать.

— Директор, — кивнул я стоящему возле своего стола Дамблдору, а заметив Снейпа, кивнул и ему. — Профессор. Вызывали.

— Да, мистер Грейнджер. Северус?

— С завтрашнего дня, — Снейп почти не скрывал недовольство. — Вы и мистер Поттер будете посещать дополнительные индивидуальные занятия у меня. Вам придётся изучать Окклюменцию. Это понятно?

— Да, сэр. Стоило ли ради этого вызывать меня сюда?

— Можете направить свои претензии, — Снейп перестал изображать на лице лёгкое недовольство, — непосредственно директору, благо что он стоит перед вами.

— Я посчитал, — начал говорить Дамблдор, — что о подобных изменениях в графике лучше сказать вечером, пока планы на субботний день ещё только строятся. Ведь узнай вы о таком утром, были бы сильно расстроены. Но, я хотел сказать вам ещё кое что. Гарри, Северус, можете быть свободны.

Поттер и Снейп покинули кабинет директора, оставив нас одних.

— Мистер Грейнджер. Спешу вас обрадовать. Один известный нам волшебник, в доме которого вы гостили не так давно, согласился передать вам книги, от которых планировал избавиться.

Мне сразу стало понятно, о ком говорит Дамблдор. Похоже, Блэк-таки навёл порядок в доме и отсортировал книги.

— Я говорю вам об этом заранее, чтобы вы могли подготовить надёжное место для их хранения. В некоторых из этих книг есть знания и материи, о которых не следует знать многим ученикам.

— Понятно. Спасибо, наверное?

— О, не стоит, — отмахнулся Дамблдор, проведя рукой