Руки вверх, я ваша тетя! - Наталья Александрова

С другой стороны, требовалось узнать, чего же ему от неенужно. То есть речь шла безусловно о наследстве, Георгий сам дал ей это понять,когда упомянул имя Анатолия, ее второго мужа, и показал его фотографию.

Леонид наводил тень на плетень, заливал что-то о том, что вделе замешаны какие-то очень большие деньги. Тетя Каля не достигла бы никакихуспехов в своем бизнесе, если бы верила людям на слово. Поэтому она решила самаразобраться во всей этой истории. А для этого требовалось поговорить с ГеоргиемНахапетовичем без свидетелей в интимной обстановке. Оказаться с ним один наодин тетя Каля не боялась — не родился еще на свет тот мужчина, которыйспособен ее запугать.

Георгий Нахапетович, между тем, разливался соловьем. Ихвстреча произвела на него неизгладимое впечатление, пел он, и он ужасно рад,что может быть полезен такой женщине, как Калерия Ивановна. То есть ему вдвойнеприятно оказать ей услугу. То есть не услугу, а показать один документ, которыйможет полностью изменить ее жизнь…

«Короче! — чуть было не рявкнула тетя Каля. Не тянирезину, Георгий!»

Она сдержалась только усилием воли, потому что поняла, чторечь идет, разумеется, о завещании ее второго мужа. Сообразив это, КалерияИвановна слегка расстроилась — ведь завещание пропало из кабинета нотариуса,когда того убили, стало быть, ее новый знакомый замешан в убийстве. Как ни злаона была на него, все же вчера он заставил пару раз затрепетать ее сердце, такчто ей хотелось бы, чтобы он не был убийцей. Подумав немного, тетя Каля решила,что вот ее же тоже милиция, небось, подозревает, так что вовсе необязательноГеоргию было убивать нотариуса, мало ли как там дело обернулось. Следовало,однако, срочно этот вопрос прояснить. Тут, кстати, Георгий Нахапетович перешелк делу.

— Погода очень хорошая, — сообщил он, —просто так и манит на свежий воздух. Не хотите ли покататься, а потом пообедатьв очень приличном загородном ресторане?

Тетя Каля решила, что главное — это прояснить вопрос сзавещанием, и немедленно согласилась.

— Тогда жду вас через сорок минут на перекрестке возледома, — с облегчением проговорил голос в трубке.

— А зачем через сорок? — удивилась тетя Каля. Я иза пятнадцать минут управлюсь.

— Нет, ну какая женщина! — воскликнул ГеоргийНахапетович.

Тетя Каля всегда собиралась чрезвычайно быстро, а сейчас онаеще волновалась, как бы племянница не выскочила из ванной и не запретила ейвыходить из дома. Поэтому она решила собраться как можно быстрее и даже незадумалась, что надеть.

Разумеется, ни в какой загородный ресторан она не поедет, новыглядеть нужно прилично, поэтому тетя Каля достала из шкафа то самое новоешелковое платье, где по лиловому полю бежали крупные цветы тюльпанного вида.Быстро натянув на себя платье, тетя Каля наскоро причесалась и накрасила губы,после чего сочла себя вполне готовой для свидания. Опасливо оглядываясь надверь ванной, она шепотом велела Пу И молчать и ничего не говорить Лоле, кудаона ушла, после чего аккуратно закрыла за собой входную дверь.

Впрочем, беспокойство тети Кали было напрасным: Лоламедитировала в ванне, полной душистой пены, слушая задумчивую индийскую музыкуи вдыхая аромат курящихся благовоний. Она не услышала бы в данный момент дажегрохота от падения тунгусского метеорита.

Капитан Ананасов подрулил к подъезду и только было собралсявыйти из машины, как на глаза ему попалась невозмутимо шествующая прямонавстречу знойная женщина раннего пенсионного возраста, покрытая ровным южнымзагаром.

Ананасов недаром много лет проработал в правоохранительныхорганах. За эти нелегкие годы у него выработалось пресловутое шестое чувство, апопросту говоря — чутье.

И сейчас это самое чутье в полный голос заявляло, что онстолкнулся с той самой неуловимой женщиной из Черноморска.

Капитан выскочил из машины, пересек чахлый газон и подлетелк загорелой тетке.

— Свириденко? — гаркнул он прямо ей в ухо. КалерияИвановна?

Таким неожиданным обращением Ананасов хотел напугать тетку,деморализовать и тем самым подготовить ее к добровольному признанию во всехсмертных грехах, а если получится — к немедленной явке с повинной.

Но не тут-то было! Не на ту, как говорится, напал!

Вместо того чтобы вскрикнуть от неожиданности и от испуга,побледнеть и немедленно расколоться, а в крайнем случае — просто хлопнуться вобморок, как поступили бы на ее месте многие порядочные женщины, КалерияИвановна шагнула навстречу капитану, схватила его за лацкан пиджака и гаркнулатаким голосом, каким пиратские шкиперы отдавали приказы во времядвенадцатибалльного шторма:

— Я-то, может быть, и Свириденко, а вот ты кто таков?Пристает, понимаешь, на улице к приличной женщине.., а вот я тебя сейчас вмилицию сволоку — будешь тогда знать!

— Не надо.., в милицию… — прохрипел полузадушенныйАнанасов, безуспешно пытаясь вырваться из железных рук подозреваемой, —милиция., уже здесь.., я сам — милиция!

— А я — Алла Пугачева! — недоверчиво отозваласьтетка.

— Да нет, я правда из милиции… — оправдывалсянесчастный капитан, — я вам.., удостоверение покажу…

— Где удостоверение? — рявкнула тетя Каля. Я егосама достану! А ты не рыпайся!

Униженный Ананасов кое-как объяснил, в каком кармане у неголежит служебное удостоверение. Калерия Ивановна достала его свободной рукой,внимательно ознакомилась и немедленно отпустила капитана.

— Ой, — проговорила она, смутившись, — вы жтаки и правда из милиции! А я-то подумала, подскочил, закричал — наверно,хулиган какой привязался! Извините, ежели что не так, я не со зла!

— Ладно, — мрачно отмахнулся Ананасов, —будем считать, что инцидент исчерпан. Так вы действительно Свириденко?

— Она самая, — скромно потупилась тетя Каля и дажепопыталась изобразить что-то вроде книксена.

Капитан Ананасов к таким буржуазным штучкам был не приучен,а на тетю Калю вдобавок очень разозлился за то, как неделикатно она с нимобошлась на глазах у многочисленного местного населения. Поэтому он не сталразводить церемонии и весьма сурово заявил:

— У следственных органов, гражданка Свириденко,накопились к вам многочисленные вопросы.

Как вы предпочитаете — поговорить в квартире вашейплемянницы или проехать к нам в отдел и пообщаться, так сказать, в официальнойобстановке?

Он не сомневался в ответе. Сто свидетелей из ста предпочлибы беседу в неофициальных, домашних условиях, где, как говорится, и стеныпомогают.

Каково же было его удивление, когда Калерия Ивановна тяжеловздохнула и решительно шагнула к его обшарпанной машине:

— Поехали к вам.