Два жениха и один под кроватью - Марина Ли

— М-му, — промычал он.

— Не «му», а «я всё осознал, нурэ Алларэй. Такого больше не повторится».

— Не повторится, — обхватив себя за плечи, угрюмо вздохнул он. — Если вы повода давать не будете.

Да ё-моё!

От рукоприкладства меня удержала только несгибаемая сила воли.

— Уйди с глаз моих! — велела я и позорно удрала от своего студента. — Тоже мне… Жених нашёлся…

Я вернулась к себе в комнату, мысленно проклиная Джону за то, что он, сам того не ведая, заронил зерно сомнения в мою душу. Даккей мне нравился — не стану спорить. Иначе бы я не пригласила его на ужин, да и вообще не стала бы терпеть рядом с собой, даже будь он не простым следователем МК, а его главою или даже самим императором. Но «в замуж»… Про «в замуж» разговора не было. И намёков с противоположной стороны тоже.

Тогда с чего вдруг Джона сделал такие выводы? Неужели я чего-то не знаю? Не вижу чего-то?

Задумавшись, я не заметила, как налетела на Лира Падрэйга. А налетев, шарахнулась в сторону, как от прокажённого, едва не растеряв все свои покупки.

— Осторожнее! — Давешний именинник подхватил меня под локоть. — Вам помочь, нурэ?

Не говоря ни слова, я освободила руку, перехватила корзину удобнее, и демонстративно прошла мимо.

Впрочем, краем глаза успела заметить, как кривился боевик, осторожно почёсывая себя пониже спины. Значит, о лекарстве им Алан не рассказал… Ну, до чего же здорового! Значит и завтра, и в пятницу я смогу потоптаться по их больным мозолям, в прямом смысле этого слова. Но к выходным от моего проклятия, конечно, не останется и следа. Жалко. Хоть заново накладывай…

— Нурэ Алларэй! Эти идиоты — простите их — они не думали, что напугают вас так сильно. — Или не накладывай. — Но лично я не имел представления ни о попытке наградить вас Почесуном, ни о второй… хм… ситуации.

И снова почесался.

Ох.

Бред всегда говорил, что для женщины я уж сильно добрая. Мол, его личный опыт показывал, что девушки обычно гораздо дольше держат зло на своих обидчиков.

— Могу дать Магическую клятву, если хотите.

Когда-то хотела, а теперь повела подбородком, призывая к тишине.

— Не хочу. Но мне приятно ваше…

Он глянул мрачно, и я осеклась под этим тяжёлым взглядом.

— А мне неприятно, — обронил он. — Мне стыдно. Я это… тут поговорил с парнями… В общем, Бренди… то есть, нурэ Алларэй… — Тряхнул головой. — Мы виноваты. Все так или иначе виноваты перед вами. Так что правильно вы нас… шарахнули.

— О…

— И кстати, если вам интересно… — Он мне улыбнулся, сверкнув невероятными ямочками на щеках, и снова почесался. — Зуд просто невыносимый. Ваше изобретение?

Звонко рассмеялся на мою попытку состроить невинную рожицу и, проведя рукой по волосам, закончил:

— Позволяет прочувствовать и осознать.

Я усмехнулась.

— Если чесаться не будете, то за два дня придёт полное осознание вкупе с избавлением.

— А если буду? — вскинулся боевик.

Я загадочно шевельнула бровями и неопределённо махнула той рукой, в которой была корзинка. Падрэйг забавно хрюкнул, сморщив нос.

— Жёстко, — наконец сказал он. — Но справедливо.

Одобрительно крякнул и добавил:

— Вы прямо монстр! В хорошем смысле этого слова. Я в вас даже влюби…

Ещё один! Просто эпидемия какая-то!

— Катитесь в бездну, Падрэйг! — торопливо перебила я. — Ничего слышать не хочу! У меня жених ревнивый! И уйдите с дороги, в конце концов!

Боевик шутливо поклонился и шагнул в сторону, задумчиво почёсывая собственный зад.

Оставшуюся часть пути я преодолела без приключений. Войдя в комнату, водрузила корзину на середину стола, свёртки, перетянутые жёсткой бечёвкой, бросила на кровать и, торопливо разуваясь, позвала своего личного мелкого демона:

— Рогль, который час?

Видно его не было, но я не сомневалась, что он где-то рядом и ни за что не пропустит моего свидания — свидания! Ох, мамочки! — с Даккем.

— Мы тут сидим как личный фамильяр, а не как механические ходики, — проворчал Рогль со шкафа. С тех пор, как я так его назвала он ходил с высоко поднятой головой и упоминал эту свою должность даже чаще, чем амбары. — Братец тебе, между прочим, часики на день сестры подарил. Почему не носишь?

— Потому что. Так скажешь или нет?

Часики мне Бред и в самом деле подарил. На тонкой золотой цепочке, с откидной крышечкой, украшенной изображением плакучей ивы (без изумрудов, конечно, не обошлось) — родового дерева Алларэев — и сапфировыми циферками на циферблате. Страшно представить, сколько он за них заплатил! Поэтому я, на всякий случай, даже не вынимала их из шкатулки. Разве что полюбоваться на эту неземную красоту…

— Шестой час пополудни, — сообщил Рогль и спрыгнул со шкафа на кровать. — Точно будешь его нашими рулетами кормить? Опять?

(Даккея демон принципиально не называл ни по имени, ни по фамилии, презрительно используя местоимение третьего лица.)

— Если быть до конца честной, — заметила я, — то это его рулет…

Рогль с важным видом принюхался к свёрткам, перебрался на стол и засунул свой любопытный нос в корзину, после чего заметил:

— Официально, после того как подарок был подарен, даритель утрачивает на него какие-либо права. Поэтому, как бы…

— Лучше заткнись!

Я вынула из шкафа одно из своих выходных платьев — светло-голубое. Тёмно-синие пуговички спереди, квадратное декольте и прямая юбка с полосой из незабудок на подоле. На бал или в театр такое, конечно, не наденешь, но мне оно нравилось. Да и маменька как-то сказала, что я в нём «очень миленькая, даже не скажешь, что наставница». Я тогда обиделась на это замечание, и только сегодня поняла, что на самом деле она меня похвалила.

Переодевшись, я долгим тоскливым взглядом посмотрела на туфли, подаренные Бредом вместе с сапожками, но потом решила, что это всё-таки перебор, и остановила свой выбор на домашних тапочках без задника, а затем уже стала разбирать покупки и сервировать стол.

Даккей пришёл, когда я уже привела комнату в приличный вид, но не закончила наводить настольную красоту. Замер на пороге, рассматривая новую скатерть, фарфоровую креманку с брусничным вареньем и, кажется, заметил даже глиняный чайник, которым я в кое-то веки заменила свой алхимический котелок, а потом виновато опустил плечи.

— Бренди…

— Ты передумал, — поняла я.

Так стало вдруг обидно! Я тут переодевалась, готовилась, как последняя дура, а он…

— Что? Нет! — Замахал руками. — Ни в коем случае! Но, если ты не обидишься, мне бы хотелось поужинать с тобой в другом месте.