Невозможный Роман - Юлия Резник

- Не может быть! Не может быть, господи. Только не сейчас… - Глаша опустилась на кровать и приказала себе успокоиться. – Думай, глупая, думай! Какие первые признаки беременности? Задержка? Есть! Почти две недели. Тошнота? Нет и близко. Усталость? Есть немного, так ведь какая жара! Тут кого угодно скосит… Что еще?

Со стороны монолог Аглаи выглядел полным безумием, но ей было все равно. Она об этом вообще не думала. Паника была такой, что соображалось вообще с трудом. А ведь ей нужно было во что бы то ни стало понять, как… как, черт его все дери, такое вообще могло случиться. И могло ли?

- Тест! – вскочила Аглая, - мне нужен тест на беременность!

Она подбежала к шкафу, схватила первый попавшийся сарафан, оделась и выскочила из дома. До единственной в деревне аптеки было не так уж и близко. Глаше пригодился один из велосипедов, которые купил Поляков еще в самом начале их отношений. Предполагалось, что они будут на них кататься, но до велосипедных прогулок дело так и не дошло. Опять же по причине занятости Романа.

Волна страха накатила с новой силой. Аглая закусила губу, чтобы не заплакать, и выкатила велосипед за ворота. Села… В последний раз она каталась не так, чтобы давно. Каких-то пару лет назад в Амстердаме. Но сейчас то ли ноги не слушались, то ли Глаша была слишком взволнована. В общем, ни черта у неё не получалось. В конце концов, кое-как оседлав своего железного коня, Аглая выехала на грунтовку.

Кроме нее в аптеке не было покупателей. Аглая попросила самый дорогой тест, подумав, добавила еще парочку, расплатилась и вышла, провожаемая любопытным взглядом провизора. Очевидно, что до конца дня о ее беременности в Иваноковичах узнают все. Даже если она не беременна вовсе.

- Господи, пусть будет так! Пожалуйста, господи…

Аглая подпрыгнула на кочке, зубы клацнули, и она чуть не лишилась языка. Идея разговаривать сама с собой – была не самой лучшей ее идеей. Но что делать, если больше не с кем поговорить? Посоветоваться… и поделиться страхами. Она знала, знала, как никто, что Поляков не готов к отцовству. Да он придет в ужас от этой новости! Можно не сомневаться. Нет, конечно, за последнее время Роман научился ладить с детьми. По крайней мере, с её Дашкой и с собственной племянницей, которую иногда брал с собой погостить. Но ведь это совсем другое! А так, чтобы свое, орущее, беззащитное, требующее ответственного подхода…

Глаша остановилась, шмыгнула носом и, бросив велосипед посреди дороги, вернулась в дом. Сделала все три теста сразу, но далеко не сразу решилась посмотреть результат. А когда, наконец, увидела – скатилась по стеночке и жалобно всхлипнула, уткнувшись в колени лицом.

Это конец. Это однозначно конец…

- Эй! А ты чего здесь сидишь? Я тебя ищу по всему дому!

Аглая вскинулась. Подскочила. И от этого резкого движения у нее потемнело в глазах, и голова закружилась. Она покачнулась, ухватилась за подоконник, стараясь одновременно удержаться на ногах и незаметно стряхнуть тесты в корзину.

- Что это? – нахмурился Поляков, несколько удивленный ее поведением.

- Ничего, - Глаша обошла его по дуге, но он перехватил ее руку и заставил ту разжаться.

- Ничего? – поднял Роман темный взгляд. – Попробуй еще раз!

Он был таким… холодным и злым! Да-да, именно злым! И вроде бы Аглая была готова к такой реакции, но… Нет, к этому нельзя быть готовой. Любой женщине в этот сокровенный момент хочется совсем другого. Хочется видеть… счастье в глазах. Радость от того, что у их истории будет продолжение.

- Зачем? Ты ведь уже понял, что это.

Глаша напоследок сжала тесты в руке и все же выкинула их в мусор.

- Они положительные? Я правильно понимаю?

- Да. Две полоски - жопа. Хоть на колготках, хоть на тестах. Это знают все.

- Не смешно, Глаша!

- Это точно, - прошептала она.

- Почему ты мне ничего не сказала?

- Потому что тебя это не касается.

- Серьезно? Ты беременна моим ребенком, а меня это не касается?

- Да! Я не собираюсь у тебя ничего требовать! Я ведь понимаю, что…

- Что ты понимаешь? – процедил Роман.

- Что тебе это не надо, – голос Глаши упал до шепота. Слова вообще давались с трудом. Её начинало колотить мелкой противной дрожью, и в горле першило от едва сдерживаемых слез.

- Я не Ганапольский! – заорал Поляков, так что приоткрытая форточка хлопнула.

- Я знаю!

- Мы поженимся сразу, как это будет возможно. И не надейся, что я откажусь от своего ребенка. Можешь на это не рассчитывать, слышишь?!

- А я и не рассчитываю! Если он тебе нужен, если ты хочешь участвовать в его воспитании…

- Что значит, если?! Я не понимаю, ответь, что означает это твое «если»?

А Глаша и сама не знала. События развивались с такой скоростью, что она совершенно за ними не поспевала.

- Я не знаю, Ром… Все это так неожиданно. Ты пропадаешь где-то, мы даже толком не видимся, и вот, когда я уже думаю, что ты вот-вот меня бросишь, я узнаю, что беременна!

Ну, вот она и сказала. Вывалила все, что ей не давало покоя, и что теперь? Аглая закусила губу и подняла взгляд на Романа.

Роман выругался и отвел взгляд. Сказал бы он, что его заставляет день и ночь торчать на работе! Да не хотелось портить отношения Глаши с братьями. Он же не дурак. Видел, как она их любит. А если узнает, что это именно Павел и Константин стоят на пути ее счастья? Для нее это наверняка станет ударом. Так что нет. Пусть лучше пребывает в счастливом неведении. Да и вообще - это мужские разборки. Справится. Не маленький.

- Иди, переодевайся. Нам скоро выезжать, - наконец выдавил из себя Поляков и, устало ссутулившись, побрел из дома.

Самое смешное, что один из проектов, за участие в котором он боролся уже полгода, проходя многочисленные отборочные и конкурсы, из-за всей этой херни чуть не достался Ганапольскому. Поляков не знал, какой идиот поручил разработку проекта застройки целого квартала этому криворукому аморальному слизняку, но, уж конечно, сделал всё, чтобы вывести его из игры. Задействовал все связи, которыми успел обзавестись за годы безупречной работы, всё свое влияние. И к счастью, его взяла.

Роман опустился на скамейку среди разноцветных мальв и задрал голову к небу. С севера на деревню надвигалась черная туча. Где-то вдали шел дождь, и от этого казалось, что кто-то насквозь прошил небо и землю тонкими дымчато-серыми нитями.

Господи, о чем он думает?

У него будет ребенок!

Маленькая девочка, или мальчик...

У него будет ребенок... - повторил Роман про себя, будто пробуя эти слова на вкус.

На лицо упала первая капля, вторая... А потом небеса разверзлись, и хлынул дождь. Нужно было возвращаться в дом. Ему тоже еще предстояло переодеться. Чехол с новеньким смокингом он повесил на ручку двери сразу, как только пришел. Но почему-то было так хорошо сидеть в объятьях разыгравшейся непогоды, что уходить совсем не хотелось.