Мастер гнева - Антон Грановский

Егор отрицательно покачал головой и продолжал смотреть на Терехова. Тот пожал плечами, как бы говоря «ну, как знаешь», а затем начал таять в воздухе, как тают на солнце клочки утреннего тумана. Призрачный мир вокруг Егора стал распадаться на куски, и вскоре от него ничего не осталось.

Егора все еще знобило, и, сидя за столом с большой чашкой кофе в руках, он то и дело передергивал плечами.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Терехов, облизнув губы от вина и пристально глядя на Егора.

– Терпимо, – ответил тот. – Сколько времени я плавал в ванне?

– Около двадцати часов.

– Там, где я был, прошло несколько дней.

– Да, я в курсе.

Егор отпил горячего сладкого кофе и снова передернул плечами. Потом рассеянно посмотрел на профессора и спросил:

– А Рогов сказал, что пробыл там двенадцать лет. Как такое возможно?

– На разных уровнях реальности время течет по-разному, – ответил седовласый профессор.

Егор молчал, ожидая дальнейших объяснений, но их не последовало. Тогда он спросил снова:

– Где его тело?

– Ты про Рогова? Я отнес его. В его собственную квартиру. Знал бы ты, каких усилий мне это стоило.

– Он все еще там?

Терехов покачал головой:

– Нет. Я оставил дверь в квартиру приоткрытой, и сегодня утром его тело обнаружила уборщица. Милиция ходила по квартирам, но я не открыл им дверь.

– Не открыли?

– Не мог же я позволить им увидеть машину. А заодно и твое тело, плавающее в маслянистом составе.

Пару минут, пока профессор раскуривал трубку, Егор молча пил кофе из огромной чашки. Глядя на эту трубку – с золотым мундштуком, с костяной чашей, сделанной в виде ухмыляющейся головы дьявола, – Егор вспомнил, как барон Рогге держал ее в руке. Как давно это было?.. Час тому назад? Или пятьсот лет?

Сердце Егора сдавила тоска. Он поставил чашку на стол, посмотрел Терехову в глаза и спросил:

– Я на самом деле был в прошлом?

Профессор вскинул седые брови.

– Что за вопрос! Конечно, ты там был.

– Разве то, что мое сознание путешествует во времени и в пространстве отдельно от тела, не доказывает наличие у человека бессмертной души?

Терехов прищурил морщинистые веки.

– Душа здесь ни при чем, Егор. Твое тело – это всего лишь носитель информации. Как мини-диск или флеш-карта. И так же, как мы можем перебросить информацию с одного электронного носителя на другой, мы можем перенести твой личностный код из одного тела в другое.

– Личностный код? Но ведь это и есть бессмертная душа, просто вы называете ее иначе.

Старик-профессор вынул изо рта трубку, посмотрел на нее рассеянным взглядом, потом снова сунул трубку в рот, нахмурил морщинистый лоб и назидательно изрек:

– Запомни, Егор, в мире нет ничего вечного и бессмертного. Любую информацию можно стереть безвозвратно. Достаточно уничтожить жесткий диск или сжечь флеш-карту. Так же и с телами. Личностный код не может жить без тела, Волчок.

Закончив свой маленький спич, профессор достал из кармана халата зажигалку, чтобы разжечь потухшую трубку, и выщелкнул огонь. Пока он раскуривал, причмокивая губами, его крашеные черные усики слегка подрагивали, как подрагивают усики какого-нибудь насекомого.

Егор молча поднялся со стула. Так же молча повернулся и зашагал в прихожую.

– Что ты делаешь? – услышал он за спиной голос профессора.

– Ухожу.

– Но почему?

Егор остановился на полпути, повернул голову и сказал:

– Меня мутит от вашей физиономии, профессор. Вы ничуть не лучше тех ночных разбойников, которые называли себя черными псами и подкарауливали купцов, проезжавших через Эльстарский лес.

– Ты не должен уходить, Егор.

– Да ну?

– Твоя миссия не закончена. У нас в руках только очки и трубка. А предметов должно быть…

– Найдите себе другого траппера, – перебил Егор. – Я выхожу из игры.

– Ты должен благодарить меня! – с обидой и раздражением в голосе воскликнул Терехов. – Ни одному человеку на свете не удалось испытать того, что испытал ты! Ты – путешественник во времени. И ты должен завершить свою миссию.

– Должен? – Егор быстро подошел к профессору, сгреб его за грудки, рывком поднял на ноги и притянул к себе. Он не знал, что в этот момент у него в глазах, на самой их глубине, заполыхал желтоватый огонек. – Я ничего вам не должен, профессор. И молите Бога, чтобы не задолжать мне.

Егор оттолкнул Терехова, натянул на голову капюшон и зашагал к двери.

– Слишком поздно, – бросил ему вслед профессор. – Это твоя судьба, вервольф. И тебе от нее не уйти.

На этот раз Егор не обернулся.

На улице шел дождь. Егор минут двадцать рассеянно, словно в тумане, брел по тротуару, потом остановился и, не вынимая рук из карманов, поднял лицо к вечернему небу. Оно было затянуто тучами.

Егор двинулся дальше. Когда он переходил через дорогу, его едва не сбил черный джип. Егору было не по себе от неоновых огней вывесок и всех этих автомобилей с их звериным ревом и жуткими фарами, освещающими мокрую дорогу. Несколько раз он поймал себя на остром желании перекреститься и едва удержался от этого. Окружающий мир был полон «демонов», но эти «демоны» были безвредны.

Бесцельно блуждая по городу, Волчок сам не заметил, как ноги принесли его к клубу «Догилефф». Он остановился у бордюра, рассеянно глядя на неоновую вывеску, и в это время рядом с ним, выбив из-под колес веер брызг, притормозил белый «Лексус». Тонированное стекло автомобиля опустилось, и молодой женский голос небрежно осведомился:

– Парень, есть закурить?

Егор полез в карман куртки за сигаретами, но встретился взглядом с девушкой и замер.

– Вы Ника Голубева? – спросил он.

– Да. – Она прищурилась. – А мы что, знакомы?

– Почти. Виделись позавчера вечером. На этом же месте.

Девушка пригляделась к нему внимательнее.

– А, мой спаситель! – узнала она, и улыбка озарила ее красивое лицо. – Рада тебя видеть!

– Я вас тоже, – сказал Егор.

Ника поморщилась:

– Слушай, давай на «ты», ладно?

– Ладно.

Егор вытащил наконец из кармана пачку «Кэмэла», вытряхнул одну сигарету и протянул ее блондинке. Потом поднес к ее лицу горящую зажигалку. Пальцы девушки подрагивали, когда она прикуривала, а глаза смотрели рассеянно и игриво. Было видно, что она немного пьяна.