Мы из Бреста. Путь на запад - Вячеслав Сизов

Много забот было с разведданными. Они приходили практически ежедневно как от партизан партизанского отряда Сергея Фрыкова, так и от группы Дорохова. Его группу под видом немецких интендантов в начале января забросили в Алексеевку через Валуйский партизанский отряд.

На основе этих данных в созданный нами макет района будущих действий постоянно вносились изменения. Так, только после начала подготовки операции выяснилось, какую систему охраны и обороны имеют склады 2-й Венгерской армии. Это была система вышек и дзотов, разнесенных по всей линии обороны. Дзоты соединялись между собой траншеями со стрелковыми ячейками. От траншей в глубину обороны ответвлялись ходы сообщения. Интервалы между дзотами, как и расстояние от них до находившихся позади блиндажей пулеметных расчетов, не превышали 100 м. Все это дополнялось устроенными проволочными заграждениями в несколько рядов, а на отдельных участках – спиралями Бруно. Когда же темнело, к проволочным заграждениям выставлялись группы охранения из 3–5 человек с ручным или станковым пулеметом. Между ними передвигались патрули в составе 2–4 человек.

Примерно такая же система обороны была и в городе, и на аэродроме. Все объекты прикрывалось зенитными батареями. Так что нам предстояло изрядно попотеть, чтобы раскусить эти орешки.

Радовало только одно. Разведчики сообщали, что в рядах венгерской армии много солдат и офицеров, не желавших воевать за интересы Германии. В сентябре хортистские войска получили крупное пополнение. Но в ходе боев осени и части зимы они понести большие потери, а это усиливало деморализацию венгерских солдат, их гнетущее настроение. Служба ими несется без особого усердия. А раз так, то нам, вполне вероятно, удастся с минимальными потерями взять все объекты и взломать оборону врага.

План высадки вчерне был готов еще по дороге из Москвы, но он постоянно уточнялся. Хорошо еще, что вносимые изменения не требовалось согласовывать с вышестоящими штабами. Хватало моих полномочий.

Общая картинка была следующая.

Начиная с 4 января наша бомбардировочная авиация (в т. ч. транспортные авиаполки, самолеты которых были оборудованы бомбодержателями) ежедневно в ночное время, по данным авианаводчиков наносила массированные бомбовые удары по тылам 6-й полевой немецкой и 2-й венгерской армий, зенитным батареям[121] по маршруту движения десанта к району высадки. Этим решался комплекс задач. Начиная с нанесения урона тыловым и боевым частям противника до тренировки экипажей транспортных авиаполков, прибывших на незнакомый для себя театр боевых действий. Налеты осуществлялись массированно – сразу несколькими авиаполками. В районе Алексеевки бомбовому удару подвергались позиции зенитных батарей в районе с. Иловское, аэродрома, жд мостов, казармы гарнизонов города и складов.

Все подразделения должны были быть готовы к 20.00 10 января.

В ночь с 12 на 13 января в районе Алесеевки тремя волнами высаживались основные силы моей бригады – 4 батальона.

1-я волна – капитан НКВД Сафонов – 1-й Транспортный авиаполк дивизии Паршина, 1-й авиапланерный полк, двадцать планеров КЦ-20, двумя группами, 1-й эшелон: 2-й роты разведбата парашютным способом, 2-й эшелон посадочным способом – разведбат, танкисты – захват аэродрома, танкоремонтных мастерских;

2-я волна – майор НКВД Акимов – 2-й транспортный авиаполк Паршина, 2-й авиапланерный полк, двадцать планеров КЦ-20, посадочным способом – два штурмовых батальона и связисты – город (жд вокзал, концлагеря, штаб 2-й Венгерской армии, блокирование гарнизона) и склады;

3-я волна – капитан ГБ Седов – 3-й Транспортный авиаполк ОГ Паршина, Московская АГОН[122], посадочным способом – штаб бригады, подразделения тяжелого оружия, батальон егерей – город, Иловское.

Остальные задействованные в операции подразделения доставляются на аэродром в Алексеевку и площадку у с. Иловское в последующие сутки посадочным способом…

Из воспоминаний старшины Кармазина Ю. М. (альт. ист.)

После Невинномысска должность ротного за мной так и оставили. В госпитале я не задержался. Как только заштопали и на ногах раны стали подживать, сразу же к себе в бригаду сбежал. Как был на костылях, так и сбежал. Да и бежать-то из Пятигорска, где я лежал в госпитале, в Орджоникидзе было недалеко. Помогли мне до части добраться наши парни, что зачищали горы от немецких егерей, пробивавшихся к своим.

Комбриг в бригаде как родного встретил. Благодарил и орден Ленина за бои в Невинномысске перед всем личным составом бригады вручил. Ну а потом ротным в нашем батальоне оставил. Я-то по первости отказывался, боялся, что не справлюсь. Но комбриг мне все объяснил и мой отказ не принял. Не было больше никого, кого можно было на роту ставить, а я как-никак уже столько боев прошел и опыта набрался. На весь батальон нас, «стариков», всего десяток набрался. Вот и стали мы взводными да ротными. Бойцов с учебки прислали. Молодежь неопытная, и мы начали им свой опыт передавать. Сначала на Кавказе, а потом в пути и когда уже к новому десанту готовились.

Хорошие мне парни достались. Все быстро, на лету схватывали и впитывали. Нам бы времени на подготовку побольше, да не было его. Командование в бой бросило…

Из воспоминаний Галунова И. К.[123] (альт. ист.)

…Где-то в конце июля по завершении четырехмесячной подготовки нас подняли по тревоге и эшелоном отправили в район Воронежа. Прибыли на станцию Бобров уже ночью и стали быстро разгружаться. Станцию уже сильно разбомбила немецкая авиация. На путях стояли разбитые вагоны.

Командиры нас все время поторапливали, даже перекурить и осмотреться не дали. Сразу же дали команду грузиться в подъехавшие автомашины. Повезли нас к фронту. Немцы тогда сильно на наших давили, к Воронежу и Сталинграду рвались. Потери в частях дюже большие были, и пополнение требовалось срочно. Вот под нас и выделили автотранспорт.

До передовой я в тот раз так и не добрался. По дороге нашу колонну немецкая авиация накрыла. Увидели ее вовремя, машины под деревья спрятали. Мы из машин повыпрыгивали и постарались, как учили, укрыться. Надо же было такому случиться, что одна из бомб разорвалась почти рядом с воронкой, в которой мы прятались. Из восьми человек, что там находилось, ранение получил только я один. Большой осколок попал и разворотил мне плечо. Всего ранеными тогда оказалось человек сорок и десятка полтора были убиты. Нас, раненых, собрали и отправили на станцию обратно, а оттуда дальше в госпиталь. Считай, все лето там провел. Ранение слишком серьезным оказалось. Несколько раз операцию делали. Боялся, что руку совсем отнимут. Но Бог миловал. Врач руку спас.