Охотничий билет без права охоты - Мария Мусина

Трусливые собаки мало жизнеспособны. Но то же самое относится и к тем собакам, которые не знают (и жизненный опыт их тому не учит) своих физических возможностей, горько расплачиваясь за свою безудержность. Такса наделена смелостью атаки, проворна в работе, обладает отличной реакцией. Она – злобная собака, но умеет пользоваться своей злобой расчетливо. Это – МАСТЕРСТВО таксы».

Я победно обвела взглядом редких пассажиров утренней загородной электрички. Эх, знали бы они, что едут в одном вагоне с обладательницей такого сокровища!

Таксы обдумывают команды! Поскольку привыкли работать в норе, без подсказки хозяина. Таксу невозможно заставить делать то, что она считает глупым и лишним. Да! Это собака поистине умнейшая в природе!

…А в это время.

«Да, – подумал Немчук, перехвативший этот торжествующий взгляд Звонаревой, – так смотреть может только человек, победивший – ввиду явного преимущества».

Немчук вновь надвинул кепку на глаза и притворился уставшим пассажиром, которому ни до кого, ни до чего. Он вел Звонареву непосредственно от ее подъезда, при этом довольно ухмылялся: «Кто сегодня на вахте? Леня Барабаш, кажется. Классно законспирировался – не видно его, не слышно. Надо парню объявить благодарность за отличную работу». Периодически Немчук заговорчески подмигивал то старушке в платке, то мужичонке-рыбачку в шапке-ушанке. Но, судя по тому, что те недоуменно шарахались от него – под их личинами прятался не Барабаш.

Я сошла с электрички. Долго ждала автобуса. Сегодня был день дежурства топтуна Лени Барабаша. В эти дежурства Леня, пользуясь случаем, следил за чьими-то мужьями и женами – подрабатывал в Ириной фирме «Чистая вода», а я потом писала за него отчеты о собственных передвижениях и переправляла их по мылу Ирине. Надо сказать, само по себе наличие слежки не лишало меня душевного равновесия. Ну, следят и следят. Само по себе это даже как-то дисциплинирует. Всегда приходится быть подтянутой, накрашенной… Но все же я не актриса, не Поли какая-нибудь, чтобы все время быть в центре внимания, да еще и кайфовать от этого. И вот сегодня можно немножко расслабиться – смешно было бы ехать на сбор хвороста расфуфыренной.

Серый день, грязный снег. От этой безрадостной картины, усугубленной вынужденно долгим ее созерцанием, настроение портилось.

…А в это время.

Немчук, прислонившись к киоску «Пиво-воды», внимательно вглядывался в то, что происходило на автобусной остановке. Так и есть. Не просто Звонарева мотается на эту дурацкую притравку. У нее здесь постоянные контакты, конспиративные встречи. Тоже мне, Мата Хари. Не могла лучшего места придумать. Понятно, что в лесу удобно вести деловые разговоры, их в лесу подслушать трудно. Да только кто ж тебе поверит, дорогая, что ты сюда ездишь, чтобы собачку свою на лису притравить? Думаешь, что все такие идиоты вокруг? Зачем твоей собачке лиса? Ей бы с дивана не слезать, а ты ее по бездорожью прешь за тридевять земель. А сегодня и вовсе без пса прилетела. Да, дорогая, промашечка вышла. В наше время никто попусту время не тратит на такие экологические нежности.

В автобусе ехали еще несколько человек, стремящихся собрать хворост для недоедающих лосей. Все эти люди оживленно обсуждали предстоящую гуманитарную акцию и критиковали руководство притравочной станции за то, что лоси были доведены до порога голода. Немчук, затерявшийся среди пассажиров, еще более укрепился в своем убеждении. Какие лоси? Какой хворост? Когда на тебя бандиты наехали, тебе вообще ни до какой фауны и флоры будет.

Прибыли на место. Внимательно выслушали инструктаж. Потом, согласно указаниям, разбились по парам и разбрелись по лесочку. Лени Барабаша нигде заметно не было. Молодец! В его задачу входит только отслежка передвижений объекта. И ничего больше! А Немчук, прячась за деревьями, попытался все же максимально возможно приблизиться к Звонаревой.

В лесу было тихо и спокойно. Шуршание веток, редкие голоса птиц, отдаленный гомон людей, собирающих где-то хворост, – все гасил еще плотно лежащий здесь снег.

* * *

Итак, что мы имеем? – раздумывала я, выискивая на земле не слишком запорошенные снегом ветки. – Вова утром сообщил, что ООО «Константа» – одно из легально действующих предприятий некого Сергея Смолина – темной личности, явно связанного с криминалом. ООО «Константа» активно скупает патенты на различные изобретения. В основном в области физики и химии. Изобретения эти требуют огромных вложений для реализации. Денег, конечно, взять неоткуда. Вот изобретатели и рады-радехоньки свои невыполнимые идеи кому-нибудь да продать. А тут «Константа». Платят немного, но хоть что-то. А так идеи бы вообще канули в небытие, не оставив никакого материального следа. А здесь хотя бы какие-то материальные блага – дензнаки.

Кстати, когда Вова мне это сообщил – я тут же заправила флешку Василия в компьютер. Проверила: некоторые цифры в ней – точно номера патентов. Просто все не успела сличить. Но это легко проверить. Да. Предположим, и Смолин, и Василий скупают патенты. Но зачем? Оба совершенно не похожи на альтруистов, приобретающих интеллектуальную собственность на благотворительных началах.

Была ниточка, ведущая к Василию – друган Цинка. Его убили. За что? Почему в том же месте, где похитили друга Василия?

Почему у меня требуют какую-то флешку. То есть, я, конечно, знаю, какую. Но они ведь не знают этого. А если знают – то откуда? И почему у меня должны быть 3 миллиона? Почему они решили, что эти миллионы у меня есть? Они сумасшедшие? Это сильно осложняет ситуацию. Потому, что – что взять с сумасшедших?

Нет, а если они не сумасшедшие? Никогда не надо считать других глупее себя, а тем более – сумасшедшее! Предположим, Смолин и Василий независимо друг от друга занимаются скупкой патентов на изобретения. Предположим, они конкуренты в этом деле. Или, наоборот, партнеры! Хорошо бы, конечно, прояснить эти взаимоисключающие моменты.

И кто на меня все время покушается? А то, что покушается – уже нет сомнений! На меня! Да еще как упорно! Почти как на Мокрухина! И так же безрезультатно! Пока…

Стоп, стоп, стоп… Может быть, в этом есть какой-то принцип, закономерность, так сказать? Да нет. Где я, а где Мокрухин? Мокрухин – бандит. А я? Я – кур в ощипе. Случайный человек…

* * *

…А в это время.

– А вы, товарищ, почему стоите? Там, там, за деревом, вы, вы. Почему прячетесь? Без дела? Без всякого? – донесся зычный голос собачьей активистки. – А потом, небось, галочку запросит, что хворост собирал. Ну-ка, ну-ка, не увиливайте. Вон сколько работы!

Немчук – а эти вопли разъяренной общественности относились к нему – чертыхнулся. Застукали, как пацана нашкодившего. Дмитрий Дмитриевич был вынужден покинуть свое укрытие. Сбор хвороста голодающим лосям никак не входил в его планы. Но, застигнутому на месте преступления, ему теперь ничего не оставалась делать, как в целях конспирации подхватить кем-то оставленную вязанку хвороста и потащить ее к общему месту сбора. При этом кинологическая общественность недобро косилась на саботажника, а некоторые даже пытались вербально выражать свое возмущение: