Эрта: Армия Акана - Николай Побережник

– В лучшее время мой отряд насчитывал не более четырех сотен бойцов вместе с обозниками и фуражирами. И мы редко действовали таким количеством, только при налетах на гарнизоны, а в основном разбивались на небольшие отряды для засад, так легче рейдировать и следов меньше оставляем.

– Вот, о чем я и говорю! Твой опыт очень нужен армии.

– Мне нужно подумать.

– Подумай, до следующего утра.

– А что мой отряд, разместился?

– Половина отряда в лазарете… кто-то сильно простужен, кто-то ранен, а некоторых пришлось чуть ли не силой укладывать в лазарет.

– В смысле?

– Секунду… – Морес открыл свою толстую тетрадь в переплете из черной тесненной кожи и прочитал: – Некий Ян Григо…

– А с ним-то что? Вроде держался в седле…

– Именно что держался в седле. По моему приказу вчера, из лазарета гарнизона, прибыли санитары для осмотра бойцов отряда, так командир звена ополченцев, этот Ян Григо, он не мог стоять на ногах, у него два ранения в бедро. Но он отказывался лечь в лазарет, требовал командира, то есть тебя, и, лежа на кровати, вцепился в патронный ящик, размахивая револьвером. Да и другие бойцы уже тянулись за оружием. Скажу честно, я даже испугался твоих бородатых головорезов, да, вид у них…

– Какой ящик?

– Обычный патронный ящик, только вот его содержимое…

– Да что там?

– Начальник лазарета вызвал меня на станцию, где разместили отряд, пришлось писать расписку и доставить это сюда. – Морес встал, прошел в угол кабинета, открыл дверцу шкафа и, указав на обшарпанный и грязный патронный ящик, сказал: – Вот он.

Кинт прошел к шкафу, присел и открыл крышку ящика…

– Вот же старый контрабандист! – Кинт бросил обратно в ящик один из туго набитых монетами кошельков, в основном это были монеты северного терратоса. – Григо как-то говорил про казну отряда, но мне было не до того, и я приказал, чтобы он сам этим занимался, он командовал трофейщиками. Но я не думал, что казна так распухла. Так, а что с Григо?

– В лазарете, осколки достали, но поправится не скоро. Отряд поставлен на довольствие, сегодня для него топится парная. Обмундирование, оружие и снаряжение, согласно уставу дорожной жандармерии, скоро прибудет с транспортным дирижаблем из Актура. Так что утром жду и надеюсь на верно принятое решение.

– Я согласен. – Захлопнув крышку патронного ящика, Кинт встал и протянул руку Моресу. – С условием, что кое-что в уставе придется менять, исходя из действий отряда в горах, и в условиях войны… нам ведь не кочевников от торгового тракта отгонять придется.

– Хорошо, – Морес улыбнулся в свои тараканьи усы и ответил на рукопожатие, – тогда завтра утром жду с рапортом по поводу, как ты говоришь, изменений в уставе.

Больше часа Кинт провел в канцелярии ратуши, заполняя всевозможные формуляры, на обороте каждого из которых седой сутулый старичок за старой деревянной конторкой наложил свою резолюцию и оставил оттиски печати городского совета Конинга. Затем все эти формуляры были аккуратно уложены в папку и скрыты от глаз и солнечного света в канцелярском архиве, Кинту на руки был выдан небольшой лист с гербом терратоса, подтверждающий его права владения наследством.

– А по поводу возмещения по распискам… сами понимаете, – старик пожал плечами и развел руками, – только после снятия военного положения.

– Ясно. – Кинт убрал бумагу в карман.

– Но вы не волнуйтесь, все расписки у нас в архиве, приняты по описи от инспектора Талда.

– Я и не волнуюсь, и даже сомневаюсь, что в ближайшее время мне будут нужны средства.

Старик, привстав из-за конторки, смерил взглядом Кинта, задержавшись на видавших виды сапогах…

– Я бы так не сказал.

– Это временно, – ответил Кинт и, попрощавшись, вышел, держа в руке связанные шнурком два больших ключа от лавки Ллодэ.

Кинт ненадолго задумался, остановившись посреди широкой улицы, идущей от пристани вверх городка, а потом, обогнув торговые ряды, разворачивающейся назад, в сторону станции. Сначала он хотел дойти до недавно построенных казарм гарнизона, но передумал: «Пусть отдыхают, парная, еда и сон – то, что им нужно. Судя по намекам Мореса, впереди у нас еще много времени». Круто повернувшись, Кинт зашагал вверх, в сторону лавки Ллодэ. В нескольких местах дорога была разворочена взрывами, но воронки уже были засыпаны, в домах видны заколоченные окна, стены вокруг закопченные, все же досталось Конингу. Прежде чем перейти на другую сторону, Кинт пропустил колонну моторных повозок, тянущих за собой орудия, следом прошел строй пехотинцев, за ними, размахивая деревянными палками, бежали несколько мальчишек. Один из пехотинцев, обратив внимание на детей, на ходу достал из-за пазухи какой-то сверток, выскочил из строя и сунул сверток в руки чумазому мальчишке. Детвора сразу окружила счастливчика, а содержимое свертка, судя по всему, кусочки сахара, быстро разошлось по рукам. Кинт еще с утра обратил внимание на появившихся в Конинге бездомных и беженцев. Да и городовых прибавилось, они не трогали устало бредущих по улице или ютящихся в переулках людей в рваных и грязных одеждах, но за порядком следили внимательно.

– Приятель, ты бы отошел с дороги, – один из двух городовых, что шли по тротуару, сделал замечание Кинту, засмотревшемуся на детей, – не то зашибет повозкой.

Кинт кивнул и пошел дальше, внимательно рассматривая сильно изменившийся, некогда спокойный и тихий городок.

Прежде чем сорвать сургучные печати, фиксирующие шнурок на дверях оружейной лавки, Кинт немного постоял, словно ждал, что дернется штора и за пыльным стеклом появится Ллодэ, улыбнется и махнет рукой, заходи, мол… Не решаясь зайти, Кинт смахнул снег с низкой скамейки на маленькой открытой веранде, сел и достал трубку.

Через некоторое время рядом остановилась повозка:

– В гости пригласишь?

– А, Маар, хорошо, что ты… а то я как-то…

– Да, – Маар соскочил с повозки и поднялся на веранду, – старик тебя все время вспоминал, надеялся еще увидеть. Ты в канцелярии-то был?

– Вот, – Кинт протянул ключи, – открывай. Лавка была практически пуста, только пару старых однозарядных винтовок висели на стене, кое-какое снаряжение, на полу куски оберточной бумаги, какие-то тряпки.

– Дукэ хотел послать племянников, порядок навести здесь, – осматривая разгром, сказал Маар, – но потом с Моком несчастье… слышал?

– Угу…

– Вот, а потом, сам понимаешь, город как на пороховой бочке, жил одним днем. Все ждали, что будет штурм, жили на баррикадах, а штурма все не было, в осаду нас взяли. Северянам нужен был выход к морю, а тут мы, да еще, хвала небесам, флот подойти успел. Так вот и развлекались.

– Пойдем, я знаю, где старик Ллодэ держал выпивку, – сказал Кинт и направился к проходу в кладовую, откуда лестница спускалась в высокий цоколь.