Факультет закрытых знаний. Команда «мечты» - Маргарита Блинова

Ладно, не об этом надо сейчас думать. Еще неизвестно, что там удумал мышиный покровитель. С этого хитрого недоящера станется использовать меня в качестве предмета шантажа Итона, а мне быть пешкой в чужих играх больше не хочется.

А еще хорошо бы заранее придумать убедительную формулировку для Итона и Джерома. Что-то вроде: «Не виноватая я! Он сам пришел».

– Мими, – выходя из ванной и вытирая полотенцем мокрые темные пряди, позвал Глошад. – Я могу попросить тебя о небольшом одолжении?

Я аж подскочила со своего места.

– Э, нет! – вспылила, чуя в «небольшом одолжении» глобальную подставу. – С меня хватит этой ночи и «Команды мечты, команды принца»! Я, знаешь ли, еще от похищения не отошла, чтобы влипать во что-то новое. Нет, и не проси! – Я даже ногой топнула. – Тебя за язык никто не тянул. Сам дал Эддару слово, вот теперь сам и уговаривай Итона напялить корону.

– Вообще-то я хотел попросить тебя ни во что не лезть, – с улыбкой признался старший наследник, забрасывая полотенце на плечо. – Подумал, что ты не устоишь и… Мими, ты какая-то неправильная парда.

Я скрестила руки на груди и вскинула подбородок.

– Уж кто бы говорил, ящерка!

* * *

Сколько себя помню в серых и убогих стенах альма-матер, эмоции преподавателей никогда не совпадали с эмоциями учащихся. Так было при прошлом директоре и так же осталось, когда наша философская школа общего магического профиля имени всеми забытого Алекса (кстати, надо будет на досуге разузнать полное имя отца-основателя этого места, а то некрасиво как-то его просто Алексом звать) получила статус Академии.

На экзаменах студенты тряслись от страха перед провалом, преподы украдкой зевали. На немногочисленных вечеринках по случаю праздников учащиеся отрывались на полную, учителя завистливо бдели. На практических занятиях молодые умы чувствовали себя первооткрывателями, а в души преподавателей вселялся обоснованный страх перед разрушениями.

Но в тот момент, когда мы с Глошадом вышли из портала аккурат перед крылечком западной пристройки, случилось невероятное. Преподавательский состав факультета закрытых знаний и немногочисленные студенты нашли общую точку соприкосновения.

Серьезно, еще никогда не видела на лицах такого коллективного желания прибить одну милую и красивую пардочку на месте.

– Эм… – промямлила я, совершая стратегическое отступление.

Ну хорошо! «Отступлением» мое позорное бегство за широкую спину Глошада это можно было назвать с натяжкой. И что с того, что парды не прячутся за чужие спины? Я бы на вас в похожей ситуации посмотрела!

– Ноэми… Иди-ка сюда, – прошипел кто-то.

Очень неодобрительно и зло прошипел. Естественно, я даже с места не сдвинулась.

– Не пойду! – крикнула, выглядывая из-за плеча Глошада. – У вас такие лица, словно вы всю ночь коллективно планировали принесение парды в жертву богам удачи!

Это было правдой.

На верхней площадке крыльца сидели связанные спиной друг к другу Салли Грэм, Том Митчел, лиэс и Шархай с внушительной шишкой на лбу, плавно переходящей в оплывший глаз. На козырьке крыши зло скалился белый волчонок (и какая нелегкая его туда только занесла), не решаясь съехать вниз по черепичному скату. На траве, привязанные за руки к перилам, стояли близнецы Райч, чей болезненный вид довел бы до слез даже самую бессердечную и опытную медсестру. За их спинами возвышался Дерен Маккалич. Каким-то немыслимым образом, даже растрепанный, с царапинами на лице и в разорванной рубашке, он умудрялся выглядеть словно бесстрашный принц, сошедший со страниц любовного романа.

– Ты где, зараза хвостатая, всю ночь шлялась?

Фу, сколько экспрессии и негодования! Еще немного, и я поверю, что бледный декан глаз не сомкнул, переживая о моей блестящей шкурке.

Угу, как бы эту самую шкурку прикарманить и постелить перед камином, в память о надоедливой пардочке.

– Неверно формулируешь! – влезла Гуля, сидящая на перилах крылечка. – Ты с кем всю ночь зажигала?

– А ничего, что меня едва не убили? – со смесью возмущения и обиды выпалила в ответ.

– Такую убьешь… – раздался голос из задних рядов.

Знакомый голос, но, к моему глубокому разочарованию, вычислить автора фразы не удалось. Я обиделась еще сильнее и решила, что больше общаться с этими бесчувственными существами, мнящими себя моими друзьями и соратниками по команде, не стану. Ну их на фиг!

Кусты с правой стороны затрещали, и среди дорожной каши из снега, гниющих листьев и мокрой земли показалась змеиная морда.

– Где она?! – прошипела морда голосом Ши-Вана и встретилась со мной взглядом.

По спине пробежали мурашки, а кошачья сущность в панике зашипела и выгнулась.

– Покус-саю… Придуш-шу… – пообещал преподаватель, который и в человеческой форме был не слишком симпатичным, а уж в обличье нага так вообще жуть!

– Я все сдам! – на автомате выкрикнула я, хватая Глошада за плечи и разворачивая свой живой щит в сторону нового врага. Щит едва заметно дрожал… от страха? Или нет!

Этот наглый мышиный король, ящерица недоделанная, кусал губы, сдерживая рвущийся наружу смех.

Вот ведь… сволочь королевских кровей!

Вскрик сорвавшегося волчонка и противный скрежет когтей заставил на миг отвлечься и поднять голову. Я с нескрываемым наслаждением следила за тем, как матерящийся Лиам скользит вниз, роняя на головы зевак куски черепицы. Нет, все-таки неприязнь к каннисам у кошек в крови.

А когда вновь взглянула на Глошада, то увидела сосредоточенное лицо принца. На его плече сидела неприметная серая птичка. Вестник Эддара.

– У нас пять дней.

Радости в его голосе было столько же, как если бы он выступал на похоронах любимой тетушки.

– Ноэми, найди отмычку, – пыхтя от натуги, попросил волчонок.

– Я похожа на заведующего воровским складом? – рыкнула в ответ.

Лиам вздохнул и раздраженно саданул по оконной раме, отчего шаткая конструкция из поставленных друг на друга бочек, ящиков и стульев, найденных на чердаке западной пристройки, опасно покачнулась.

– Может, когтем поковыряешь? – предложил напарник.

– Может, мозгами пошевелишь? – огрызнулась я.

Стоять приходилось на достаточно узком квадрате, в неприятной близости от Лиама, а от него, между прочим, псиной несет! Каюсь, после тренировки все члены команды благоухали отнюдь не розами, но каннис раздражал меня даже чистым и наглаженным, а тут хоть нос затыкай.

И зачем я только полезла на эту верхотуру?

– Эй, воздушные акробаты! Вы там уснули?! – подал голос Шархай, придерживая раскачивающуюся конструкцию от неминуемого падения.