Войны в эпоху римской империи и в средние века - Хофман Никерсон

В Мюре о победе графа Симона де Монфора было уже известно от гонца. Епископ Фальк Тулузский, который принадлежал к лагерю графа и оставался в городе, послал сообщить об этом своей беспокойной пастве (т. е. тулузцам) и предложил им отпущение грехов, но они не поверили в это и ранили его парламентера. Но вскоре, испугавшись вида крестоносцев, возвращавшихся с победой и готовых напасть на задние ряды их растянувшихся боевых порядков, осаждавшие в панике побежали и были перебиты. Некоторые бежали в лагерь и были убиты там, другие направились к судам, на которых были привезены осадные орудия, – эти суда стояли на якорях приблизительно в полутора километрах к северу от города. Таким образом спаслись немногие, а большинство погибло в кровавой резне на высоком берегу реки от рук людей де Монфора.

В 1875 году разлив Гаронны подмыл и обрушил большую часть берега, обнажив огромное количество человеческих костей напротив Собена и приблизительно в 650 – 700 м от этой деревни вверх по течению реки. Другие скелеты разбросаны в разных местах к северу от этого места. И по сей день они возникают иногда под штыком лопаты и лемехом плуга.

Общие потери побежденных были огромны, тогда как победители потеряли убитыми только одного рыцаря и, самое большее, восемь сержантов (этот полностью вооруженный боец, способный постоять за себя, в 1213 году был уже целиком защищен кольчугой) (потери явно занижены. – Ред.). Большая часть потерь в средневековых сражениях падала на долю пехоты. К тому же победители могли, если хотели, не торопясь перебить спешившихся раненых рыцарей проигравшей стороны, что они решительно и сделали в этом случае.

Поспешность де Монфора, с которой он атаковал, имея лишь узкий мост для отступления в случае отражения его нападения, объясняется так же, как и выставление Наполеоном охранения в сражении при Ватерлоо, – политической необходимостью победы. Башня замка, возвышающаяся над мостом, могла, наверное, – если бы ее защитники швыряли зажигательные метательные снаряды с ее вершины – удерживать небольшое пространство на тот случай, если бы атака крестоносцев была отбита.

Беспорядочное бегство пехоты короля Педро, большая часть которой представляла собой народное ополчение из Тулузы, может показаться исключением в общем правиле поведения таких войск. Но следует помнить, что люди на юге Франции были богаче и менее воинственны, нежели большая часть христиан того времени, и в этом случае их совершенно поразило неожиданное появление ужасного де Монфора, который, как они полагали, был уничтожен. И наконец, гибкость и быстрота построения в боевой порядок для противостояния коннице никогда не были сильной стороной средневековой пехоты. (В битве при Мюре де Монфор действительно одержал блестящую победу, но сведения о численности войск и потерях не всегда достоверны. Скорее всего, у Монфора было 1000 человек тяжелой конницы (а не 870 – разница, видимо, и есть скрываемые потери), у Педро и Раймунда 2 тысячи конницы и 7 – 9 тысяч (возможно, 18 – 20 тысяч) не очень боеспособной пехоты-ополчения. Гарнизон Мюре, 700 – 1000 человек, также помог одержать Монфору победу, которая не далась так легко (во всяком случае, в бою конницы), как описали летописцы победителей. Не надо забывать, что конные воины Педро за год до описываемых событий блестящие сражались в великой битве при Лас-Навас-де-Толоса 16 июля 1212 г., где, по реалистичным оценкам, сошлись 70 – 80 тысяч христиан (в том числе 3 тысячи арагонцев короля Педро) и 150 – 250 тысяч (летописцы пишут о 600 тысячах) войска Альмохадов (в том числе 80 – 180 тысяч конницы). Мусульмане были разгромлены, потеряв, по разным оценкам, от 60 до 200 тысяч убитыми. В битве пало 25 – 50 тысяч христиан. – Ред.)

Далее следовало бы отметить, что победа при Мюре не привела к капитуляции Тулузы, которая продолжала оставаться неприступной для де Монфора и в конце концов сдалась благодаря политическим действиям, но не была захвачена.

В этой главе я, во-первых, буду рассматривать военную кампанию и сражение при Бувине, во-вторых, поход Иоанна Плантагенета в 1216 году и, в-третьих, венец тактики средневековой конницы в сражении, проведенном Карлом Анжуйским. Эту главу я завершу обсуждением причин, которые в следующем веке привели к снижению эффективности и последующему закату роли конного вооруженного воина.

Что касается количества задействованных войск, крупнейшим сражением в Западной Европе в эпоху Средних веков было сражение при Бувине (если не считать битву с мусульманами при Лас-Навас-де-Толоса в Испании. – Ред.). Происшедшая в 1214 году, через год после сражения при Мюре, это была битва совершенно другого рода. Здесь именно пешее народное ополчение стало основой французской победы. Прежде чем обсуждать само сражение, давайте рассмотрим стратегию, приведшую к нему, и политические обстоятельства, которые определили его дух.

Здесь так же, как и в сражении при Мюре, мы видим религиозное воодушевление со стороны французов, которое стало причиной их высокого боевого духа. Их король Филипп II Август мог искренне представляться защитником церкви от коалиции, которая угрожала как папскому престолу, так и ему самому. Сердцем этой коалиции был Иоанн Плантагенет (Безземельный), король Англии, унаследовавший корону после своего брата Ричарда Львиное Сердце. Как и все мужчины в его семье, Иоанн был образованным человеком и воином. Его союзником был его племянник Оттон IV, император Священной Римской империи, и граф Фландрский, один из основных вассалов Филиппа II.

И хотя политическая обстановка мешала обеим сторонам развернуться вовсю, они все-таки приложили большие усилия для того, чтобы собрать войска. Папа выдвинул кандидата на место императора вместо Оттона, и этот кандидат занимался отчуждением южной Германии. К тому же Иоанн не мог доверять английской знати. Филипп II Август, со своей стороны, был несколько ослаблен, поскольку некоторые его вассалы время от времени уходили сражаться под знаменами де Монфора против альбигойцев, но эта утечка сил Франции уменьшала их в меньшей пропорции, чем трудности Оттона IV и Иоанна Безземельного. С другой стороны, у Иоанна имелись (пока не растратил) значительные средства, и он мог щедро платить наемникам. Его отец король Англии Генрих II был первым монархом в Западной Европе, который заменил феодальную военную службу системой денежных выплат, известной как «налог, освобождающий от военной службы». Это был важный шаг при переходе от личной службы и выплат натурой к так называемой «денежной экономике». В это время обрела большую силу Фландрия, самый густонаселенный регион христианского мира, проводившего богослужения на латыни (т. е. католического).

Иоанн Безземельный разработал широкомасштабный стратегический план. Хотя он потерял Нормандию в 1204 году (после падения Шато-Гайяра), он по-прежнему владел юго-западной Францией. И Иоанн решил вместе с частью своих наемников высадиться в Ла-Рошели и развернуть наступление на земли, расположенные по течению Луары, которые были отняты у него Филиппом десять лет назад. Он должен был уклоняться от сражений при нападении на него французов и производить такие маневры, чтобы увлечь их за собой как можно дальше на юг и запад. Тем временем Оттон должен был идти на запад по уже знакомому пути Кельн – Льеж и далее на запад. Там, где сейчас находится Бельгия, к немцам должен был присоединиться граф Фландрский, отряды более мелких союзников и оставшаяся часть наемников Иоанна. И, не встречая серьезного противодействия, эта объединенная армия должна была затем наступать на Париж.