Леди Несовершенство - Дарья Донцова

Вскоре появился слуга, упал на колени и сказал:

– Вечером, когда я шел с работы домой, ко мне подошел один русский. предложил деньги, если я вынесу ему статуэтки. Я это сделал, получил оговоренную сумму и уехал из Паджа в ту же ночь, но меня поймала служба безопасности мэра.

– Отличная история, – поморщился дипломат, который не оставил подопечных в беде, находился рядом с ними, и задал вопрос: – Вы владеете английским?

– Нет, – признался слуга.

– А гости не владеют вашим языком, – уточнил консульский работник. – Интересно, как вы поняли, что вам предлагают?

– Наш господин берет на работу только тех, кто согласен выучить язык его предков, – на хорошем русском языке ответил слуга. – В Падже есть курсы.

– Кто из присутствующих подбил вас на преступление? – поинтересовался офицер.

И холоп указал на Колятина. Василий стал все отрицать. Но его багаж, как и чемоданы других россиян, обыскали и нашли фигурки. У остальных были только их вещи. Делегация улетела в Москву без живописца. Колятин вернулся на родину только через два года.

Мама моя ахнула:

– Господи! Знала, что Василий Егорович пару лет провел в Индии, ждала его, за квартирой следила. Связи с ним не имела, писем не получала. Но он никогда не говорил, что сидел там в тюрьме.

Егор продолжил:

– Мне он тоже не сразу правду сказал. Как все узнал, удивился: отчего про арест Колятина в Москве никто не слышал? Разные объяснения в голову приходили. Индия далеко, город Падж вообще на краю географии. В те годы, когда все произошло, айфоны-айпады еще не придумали. Остальные члены делегации врали, что Василий решил задержаться в Индии, вдохновился местной экзотикой. Они небось не хотели, чтобы история с фигурками разнеслась по Москве. Языки у людей без костей. Узнает народ, что Колятин в остроге, а летал-то не один, с делегацией. И начнутся пересуды, кто-то непременно скажет: «Ой, да не один он все спер, другие тоже были в доле». Ни Вахрушев, ни Ромин, ни Тимонин не хотели никакого шума. То ли он ложечки украл, то ли у него ложечки украли, но случилась в том доме какая-то неприятная история, – не помню, из какого произведения цитата. Слова правильные.

– Кошмар, – прошептала Лариса, – но… как они только у Колятина оказались? Ведь все по одной статуэтке в чемодан положили!

– Минутку! – воскликнул Егор. – Кто-то за дверью сопит.

Я бросилась в туалет, только дверь закрыла, раздался голос мамы:

– Заинька, ты здесь?

– Да, – ответила я.

– Что ты делаешь?

– Писаю, – солгала я.

– Смотри, не засни там.

Я спустила воду и вышла в коридор. Мама обняла меня и отвела в спальню.

Валентина поморщилась.

– Все. Более ни о чем не спрашивайте.

– Но вы еще что-то знаете? – предположил Костин.

– О каких ценностях шла речь? – поинтересовался Костин.

Игрунова помолчала, потом сказала:

– Мамочка перед смертью мне все рассказала. Она не вдруг умерла, долго болела, поняла, что скоро уйдет, и все объяснила. Это тайна! Но история давняя, мхом поросла. Никому не интересна.

– Мы не знаем, кто напоил вашего сына снотворным, не можем назвать адрес, где его держали больше суток, понятия не имеем, почему мальчика раздели и завернули в одеяло, – заговорила я.

– Похитители очень редко оставляют ребенка у больницы в надежде, что ему окажут помощь, – подхватил Макс, – как правило, дети погибают. Есть еще один подросток, Вадик, он тоже не вернулся домой. Возможно, то, что вы не хотите нам рассказать, связано с исчезновением двух детей. Вероятно, ваша откровенность поможет найти Вадима.

Валентина покраснела.

– Я с вами не согласна.

– А вдруг? – спросила я. – Пройдет время, где-нибудь найдут тело паренька, и станет ясно, что вы ошиблись. Вы могли спасти подростка, но не захотели.

– Вы меня шантажируете! – пожаловалась Валентина. – Так ведете разговор, что заставляете меня откровенничать.

– Ну что вы, – возразил Макс, – никакого давления. Просто мы объяснили, как может повернуться ситуация.

Валентина закрыла глаза ладонями.

– Костик – это все, что у меня осталось. Мне очень жаль мать Вадика. Но тайна, о которой вы просите рассказать, никакого отношения к исчезновению мальчика не имеет. Я совсем не знаю его семью. Поверьте.

– Валечка, – сказала я, – иногда связь между людьми существует, но они о ней просто не знают.

– Да мне сказать нечего, – пожала плечами наша клиентка. – Мамин рассказ к тому, что с Костиком случилось, отношения не имеет.

Костин посмотрел на Макса, тот кивнул.

Володя откашлялся.

– Валентина Петровна, вы когда-нибудь видели в детстве жену Егора?

– Нет, – ответила Игрунова.

Алексей повернул один из своих ноутбуков экраном к матери Костика.

– Вот ее фото. В паспорте у нее указано – Людмила Сергеевна Бошкина.

– Хорошенькая, – улыбнулась Валя, – кудлатенькая. Мне всегда хотелось иметь кудрявые волосы. Молодая совсем.

– Никого вам она не напоминает? – настаивал Володя.

– Да нет, – пожала плечами Валя, – лицо милое, но такое, как у всех.

– Удивительно, как цвет волос, прическа и форма бровей меняют человека, – заметил Алексей. – Внимание на экран. Убираю, как вы сказали, «кудлатенькую» прическу, на ее место помещаю другую. Теперь из блондинки делаю шатенку. Широкие брови становятся чуть толще, они не изгибаются посередине, ровные. Добавим немного «гусиных лапок» у глаз, чуть-чуть опустим верхнее веко, а под глазами добавим небольшие грыжи. Слегка изменим овал лица, состарим девушку на снимке. И… Кто у нас?

– Нюта! – ахнула Валя. – Ой! Но… Она не Вошкина Людмила!

– Бошкина, – поправил Макс. – Понимаю, вы удивлены. Но Анна – это Людмила. Как вы с ней познакомились?

Собеседница вдохнула.

– После смерти Кирюши мне так плохо стало! И физически, и душевно. Бессонница замучила. Один раз сижу на кухне, грохот раздается. Я с соседями по лестничной клетке не общалась, знала, что через стенку бабушка живет, в лифте с ней сталкивалась, здоровалась. Все. И тут вдруг ба-бах! Потом вскрик. Я испугалась, выглянула на лестницу, дверь рядом открыта, выходит молодая женщина.

– Простите! Я купила жилье, только сейчас переезд закончила. Мне кухню повесили. Мастера ушли, один шкафчик упал со стены. Разбудила вас?

Я ей ответила:

– Ничего, все равно бессонницей маюсь.

Назавтра она пришла с тортиком извиняться. Костик к ней сразу потянулся. Вот мы и подружились.