Слепая ярость - Сергей Майдуков

В планы Мягковой входило убрать всех свидетелей и соучастников торговли детьми из детского дома «Парус», чтобы выйти сухой из воды. Покрыв лицо маской, она задумалась: а не сжечь ли детдом вместе с его слепышами? Если бы не маска на лице, то Мягкова, наверное, сейчас улыбнулась бы. Но она была вынуждена просто удалиться в спальню и улечься на широкую кровать, подложив под шею валик. Вздохнув, Мягкова включила успокаивающую запись со звуками моря и закрыла глаза. Но не успела она расслабиться, как на ее мобильный телефон пришло сообщение.

Взяв в руки телефон, Мягкова напряженно посмотрела на дисплей, ведь этот ее номер знали лишь немногие. В сообщении, пришедшем с неизвестного номера, было написано: «Я позвоню тебе через пять минут. Надо поговорить. Лунев».

Мягкова раздраженно вскочила с кровати и, запахнув шелковый халат потуже, направилась в ванную. Смывая маску, она думала, действительно ли это Лунев или кто-то просто подписался его именем? Мягкова решила, что хуже не будет, поэтому, когда мобильный зазвонил, она приняла вызов.

– Алло, – произнесла она, пытаясь различить звуки, доносившиеся из трубки. – Я вас слушаю.

– Это я, – произнес мужской голос.

– Я узнала, – произнесла Мягкова, убедившись, что это действительно Лунев. – Говори, что тебе нужно?

– Я подумал, что в этой истории никто не выиграет от моего рвения… – Лунев сделал многозначительную паузу. – Если ты дашь мне двести тысяч долларов, то я прекращу свое расследование против тебя и всей вашей шайки.

– Вот как? – Мягкова усмехнулась и опустилась на кровать. – И почему я должна тебе верить?

– Потому что сейчас это твой единственный шанс.

– Хочешь сказать, мне нужно будет поверить тебе на слово, что ты прекратишь свои штучки? – спросила Мягкова, отбивая нервную дробь пальцами по одеялу.

– Да, именно так, – ответил Лунев спокойно. – Или так, или никак. Решать тебе.

– Я согласна, – ответила Мягкова, поправив волосы. – И не с такими сволочами приходилось сталкиваться в нашем бизнесе…

– Можешь оскорблять меня, сколько влезет. – Лунев хмыкнул. – Но я стану богаче на двести тысяч, а ты беднее.

– Короче… – Мягкова поднялась с кровати и прошлась по комнате. – Где и когда?

– Встретимся через два часа в кафе «Венеция».

– Где это?

– Это километров тридцать по трассе от города в сторону Новгородовки. За заправкой повернешь направо и через пятьсот метров упрешься в это кафе, – деловито сообщил Лунев. – Хочу получить всю сумму сразу, наличными.

– Договорились, – раздраженно ответила Мягкова.

– И без глупостей!

С этими словами Лунев закончил связь.

– Козел, – прошипела Мягкова, постучав мобильным телефоном по ладони. – Получишь у меня деньги… как же…

Через тридцать минут перед Мягковой стояли ее охранники: Любимов с красной отметиной от резиновой пули на щеке и Абросимов с кровоподтеками на опухшем от ударов лице.

Мягкова в джинсах и футболке стояла посреди гостиной. Затворничество последних дней неизбежно сказалось на ее внешности. Без прогулок на свежем воздухе она стала бледной, под глазами появились тени; укладка не была безупречной, как обычно; к тому же без красной помады и золотых украшений Мягкова не выглядела эффектно и не казалась преуспевающей.

– Ваша задача… – сказала она, бросив взгляд на сверкающий крупный бриллиант в кольце. – Ваша задача явиться первыми в кафе, дождаться Лунева и… убить его. Вот и все. – Она устало посмотрела на охранников. – Если все сделаете, как велено, то двести тысяч разделите между собой. Думаю, это более чем щедрая премия за такую работу.

– Да, – кивнул Любимов, проведя рукой по поврежденной скуле. – Очень щедро с вашей стороны.

– Еще бы! – поддакнул Абросимов и поморщился оттого, что кивнул травмированной головой со слишком большим энтузиазмом. – Спасибо, Ангелина Эдуардовна.

– На здоровье. Теперь давайте обсудим технические детали.

– Технические? – переспросил Любимов, и стало ясно, что с техникой он не дружит.

Хотя, насколько знала Мягкова, гуманитарные науки его тоже не привлекали. Как, впрочем, и Абросимова. Чтобы эти двое ничего не перепутали, Мягкова говорила медленно, произнося короткие фразы и делая паузы, позволяющие хорошенько осознать ее инструкции. Потом она обменялась с охранниками миниатюрными микрофонами, которые они тут же прицепили к одежде и опробовали. В уши охранники вставили крохотные наушники, чтобы получать от Мягковой указания. Когда с этим было покончено, экипированные Любимов и Абросимов вышли на улицу.

– Вот это повезло, так повезло! – сказал Любимов, причмокнув губами.

– Да уж, – кивнул Абросимов, осторожно ступая по гололеду. – Такого подарка судьбы мы и не ждали.

– Я имею в виду, что Леське со мной повезло! – Любимов цокнул языком. – Когда замуж за меня согласилась пойти, то у меня еще таких денег не было…

– Так их пока и нет у тебя. – Абросимов натянул на голову черную вязаную шапку. – Рано пока говорить об этом. Сначала надо дело сделать.

– Да как два пальца об асфальт! – Любимов нажал на кнопку брелока с автомобильными ключами. – Я таких гнид, как Лунев, всю свою жизнь давил. – Он открыл дверь и, усаживаясь за руль, добавил: – Никуда, сучок, не денется.

– Если бы все было так просто, – сказал Абросимов, – Ангелина не отвалила бы нам такие бабки.

– Хорош ныть! – Любимов раздраженно ударил по рулю руками. – Все настроение портишь! И это вместо того, чтобы подумать, какая нас ждет жизнь с такими деньгами… Что с тобой?

– Ладно, ты прав, – примирительно произнес Абросимов. – Просто башка с утра раскалывается. Наверное, поэтому не в настроении.

– Главное, что башка на плечах, – захохотал Любимов. – А остальное – дело времени.

– Ты прав, – кивнул Абросимов. – Сто штук – это серьезные деньги. Совсем другую жизнь начать можно. Кафе, например, открыть.

Любимов завел двигатель, и их джип тронулся с места, хрустя морозным снегом под колесами.

– Кафе? – Любимов пожал плечами. – Тоже тема. Но я лучше в банк положу и буду проценты получать.

– Не-е-е-е… – Абросимов покачал головой. – Банки – это не надежно. Сегодня банк есть, а завтра лопнул. Бабки в оборот пускать нужно.

– Ну, пока что у нас есть время подумать. – Любимов мечтательно улыбнулся. – Я Леське отдам, пусть распоряжается. Она баба умная, и хватка у нее деловая есть.

– Гонишь? – Абросимов снял шапку и почесал лоб. – Один мой кореш тоже своей бабе деньги отдал. – Он нахмурился и многозначительно замолчал.

– И че? – заволновался Любимов.

– И ниче… – Абросимов швырнул шапку на заднее сиденье. – Она ему рога наставила, а бабки своему любовничку отдала.