Фотофиниш. Свет гаснет - Найо Марш

— Есть некоторые трудности. Это причиняет большие неудобства, — сказала она, словно их подвели водопроводные трубы.

— Не сомневаюсь. Если я могу чем-то помочь…

— Это Мария.

— Она все еще буянит?

— Еще как. — Миссис Бейкон повернулась к Трой. — Это так неприятно, миссис Аллейн, — извинилась она. — Простите, что подняла эту тему!

Аллейны, как полагается, уверили ее, что все в порядке.

— Конечно же, она расстроена, — признала миссис Бейкон. — Мы ведь понимаем. Но в самом деле!

— Какую форму это приняло сейчас? — спросил Аллейн.

— Она хочет войти… туда.

— Все еще упорствует, да? Что ж, войти туда она не может.

— Она… Конечно, она католичка, и нужно проявить снисхождение, — ко всеобщему изумлению, признала миссис Бейкон. — Надеюсь, вы не… — торопливо прибавила она, покраснев. — И конечно, следует принимать во внимание то, что она иностранка. Но это уже не шутки. Она хочет обрядить мадам. Я уж подумала: может, разрешить ей это?

— Боюсь, что нет, миссис Бейкон, — сказал Аллейн. — Тело должно оставаться в том же положении, пока его не осмотрит полиция.

— Да, конечно, так всегда говорят в детективах. Я знаю, но подумала — может быть, это преувеличение.

— В любом случае, не при таких обстоятельствах.

— Она донимает мистера Рееса на эту тему. Он беседовал со мной. Он сильно потрясен, это чувствуется, хотя он не позволяет себе этого показывать. Он сказал мне, чтобы я рассказала обо всем вам. Мне кажется, он хотел с вами встретиться.

— Где он?

— В кабинете. С ним этот итальянский джентльмен, мистер Латтьенцо, и мистер Руби. А еще, — продолжала миссис Бейкон, — есть же две дамы, певицы, которые остались на ночь. Я должна что-то сказать им — они ведь будут задавать вопросы. По правде говоря, всего этого как-то многовато для одного человека.

— Вас это, должно быть, сводит с ума, — сказала Трой.

— Так и есть. А прислуга! Две горничные доболтались до истерики и отказываются подниматься на этот этаж, да и мужчины ведут себя немногим лучше. Я думала, что могу положиться на Марко, но он внезапно стал вести себя странно: такое впечатление, что он не слышит, когда к нему обращаются. Честное слово, — воскликнула миссис Бейкон, — я буду рада увидеть в доме полицию, и я никогда не думала, что скажу подобное при моей работе.

— А Хэнли может вам помочь?

— Не особо. Они все хихикают над ним, ну или хихикали, пока еще могли веселиться. Я говорила им, что они ошибаются. Конечно, явно видно, кто он такой, но это не означает, что он некомпетентен. Ничего подобного. Он очень проницательный и очень способный, и мы с ним отлично ладим. Даже не знаю, — воскликнула миссис Бейкон, — зачем я вас утомляю всеми этими разговорами! Я, должно быть, тоже начинаю выходить из себя.

— И в этом нет ничего удивительного, — сказала Трой. — Послушайте, не беспокойтесь насчет комнат. Давайте я пройдусь с вами, когда все спустятся вниз.

— Что вы! — вскричала миссис Бейкон! — Я о таком даже помыслить не могу!

— Нет, можете. Или знаете что? Я поговорю с мисс Дэнси и мисс Пэрри: посмотрим, что они скажут насчет уборки постелей. Сделают полезное для всех дело, вместо того чтобы сидеть и доводить друг друга до невроза. Правда, Рори?

— Конечно, — сказал Аллейн и обнял ее за плечи.

— Они в своих комнатах? Я им позвоню, — предложила Трой.

— Надеюсь, вы не против, что я это говорю, миссис Аллейн, но вы просто сокровище. Дамам отнесли завтрак в восемь тридцать. Они наверняка еще едят его в постели.

— Одна уже нет, — сказал подошедший к окну Аллейн. — Смотрите.

Из их окна слева был виден бассейн, а справа — ангар. В центре билось волнами в берега штормовое озеро Уэйхоу. Горы на его дальнем берегу были задернуты занавесом из пепельно-серых туч. Сбегавшие к озеру деревья то и дело трепал порывистый ветер. Вода билась о берег, разливалась по патио и лилась в переполненный бассейн.

А внизу, на выложенной кирпичом террасе, почти у края воды, стояли Руперт и фигура в тяжелом макинтоше и такой большой зюйдвестке, что в ней трудно было узнать мисс Сильвию Пэрри.

Миссис Бейкон тоже подошла к окну.

— Что ж, — сказала она после паузы, — если это то, чем кажется, то жаль, что все это не случилось тогда, когда он уезжал на несколько дней кряду на все эти репетиции.

— А где это было?

— На той стороне. На морском курорте Кентербери. Его отвозили туда на вертолете, и он оставался там на ночь. Мистер Реес разместил их всех в отеле «Карисбрук». Роскошный. Семь звезд, — сказала миссис Бейкон. — Они репетировали в тамошнем концертном зале и давали концерты.

Внизу Руперт что-то говорил. Девушка коснулась его плеча, и он взял ее руку в свою. Они постояли так какое-то время. Снова начался дождь, который то усиливался, то ослабевал. Они скрылись из виду — он повел ее куда-то, вероятно, в дом.

— Хорошая девушка, — коротко сказала миссис Бейкон. — Жаль. Ну, никогда ведь не знаешь, как все обернется, правда?

Она направилась к двери.

— Подождите секунду, миссис Бейкон. Слушайте. Трой, слушай.

Они прислушались. Как всегда, когда настает вынужденная тишина, вдруг проявились ранее незаметные звуки, раздававшиеся в доме, и голос ветра снаружи, на который они уже перестали обращать внимание. За этими звуками, очень далеко и тихо, но ясно звучали удары колокола.

— Бог мой, Лес! — сказал Аллейн. — Так! Миссис Бейкон, в доме есть колокол? Большой колокол?

— Нет, — испуганно ответила она.

— А гонг?

— Да. Мы им не пользуемся.

— Вынесите его на террасу, пожалуйста. Или попросите мужчин это сделать. И бинокль. Я вроде бы видел его в холле. Только быстро.

Он сдернул наволочки с двух подушек на кровати, бегом спустился в холл и выбежал на террасу, туда, откуда было видно пристань и лодочный сарай на другом берегу. Снаружи звук колокола был громче и отдавался эхом в невидимых холмах.

Колокол звонил неровными ударами: длинные промежутки между ними перемежались с короткими.

— Он опять сигналит, благослови его господь, — сказал Аллейн. Он вынул блокнот и ручку и принялся разбирать код. Это была короткая последовательность искаженных эхом сигналов, которая повторялась после довольно долгой паузы. Со второй попытки он понял. Сообщил полиции, сигналил Лес.

Аллейн, надеясь на то, что его фигуру хорошо видно с того берега, усердно старался подать сигнал наволочками, когда Берт и Марко под предводительством миссис Бейкон с трудом вынесли из дома огромный бирманский гонг на резной подставке. Они установили его на террасе. Аллейн бросил наволочки и выбил на гонге раскатистое подтверждение.