Книга зеркал - Э. О. Чировици

Я запоздало сообразил, что должен был отыскать справку с какого-то ее давнего места работы: Диана оформляла документы на пенсию. Я извинился за задержку и пообещал заняться этим на следующий же день.

– Да это не срочно, не волнуйся. Может, я сама на пару дней приеду и все отыщу. Ты как там вообще?

Всякий раз при звуке ее голоса мне казалось, что мы расстались совсем недавно. Я еще раз повторил, что у меня все в порядке и что о справке я просто забыл, но тут до меня дошло, почему она позвонила.

– С тобой Мэтт разговаривал? – спросил я.

Она замялась.

– Тьфу, старый дурак! Кто его просил язык распускать…

– Рой, это правда? А ты к другим врачам не обращался? Чем я могу помочь?

Мне стало неловко, будто Диана узнала обо мне что-то постыдное. Я сказал ей, что нечего меня жалеть и что ей незачем тратить время на человека, который скоро забудет все на свете, даже свое имя.

– Все, и давай больше не будем об этом, – заключил я.

– Рой, мне очень хочется приехать – на несколько дней, не дольше. Все равно мне заняться нечем. А пенсионные бумаги подождут.

– Нет, не приезжай.

– Рой, не упрямься.

– Я теперь живу не один, а… с подругой.

– С каких это пор?

– С прошлой недели. Мы два месяца назад познакомились. Ее зовут Леонора Филлис, она родом из Луизианы.

– Ага, Леонора Филлис из Луизианы. Так бы сразу и сказал, мол, Минни-Маус из Диснейленда. Рой, не ври. Ты с самого развода один-одинешенек.

– Я не вру.

– Ну зачем ты так?

– Все, мне пора, извини. Справку я тебе найду, честное слово.

– Рой, я приеду.

– Не надо, очень тебя прошу, – сказал я и повесил трубку.

Улегшись на диван, я зажмурился до боли. Из глаз выступили слезы.

В начале семидесятых межрасовые браки были редкостью даже на северо-востоке США. В барах нас встречали злобные и презрительные взгляды, хотя в глазах некоторых посетителей светилось одобрение, будто мы с Дианой влюбились исключительно из протеста. Несмотря ни на что, мы были счастливы; вдобавок я утешался еще и тем, что не придется проводить Рождество с родственниками Дианы в Массачусетсе. А вот когда я запил, счастью пришел конец. В подпитии я становился жестоким, оскорблял Диану, обвинял ее во всем, старался задеть как можно больнее. Даже сейчас мне стыдно вспоминать о своем тогдашнем поведении, так что я заранее благодарен своей болезни – из-за нее я обо всем этом навсегда позабуду.

Пить я наконец бросил спустя три года после развода – и после бесчисленных собраний Общества анонимных алкоголиков, месяца в нарколечебнице в Олбани и двух срывов. Однако же я как был алкоголиком, так им и останусь до конца своей жизни. Если в баре я закажу холодного пива или порцию виски, то остановиться уже не смогу. После выхода на пенсию очень хотелось поддаться соблазну, ведь к тому времени жизнь утратила смысл. Удержало меня лишь сознание того, что это слишком долгий способ самоубийства – умереть можно быстрее и чище.

Я оделся и ушел на прогулку в парк на холме, ярдах в ста от дома. Посреди парка есть поляна с деревянными скамьями, откуда видны городские огни. Я часто там сидел, воображая, что парю над крышами. Вот и сегодня я провел там с полчаса, глядя на соседей, выгуливающих собак или спешащих к автобусной остановке у подножья холма, а потом побрел домой, мысленно укоряя себя за глупость: зря я не позволил Диане приехать в гости.

В среду я пришел в книжный магазин «Макналли Джексон» без четверти пять, за пятнадцать минут до начала презентации. Новая книга Лоры Бейнс о гипнозе вышла месяц назад, и презентация была частью рекламного тура. Я купил книгу и занял место в аудитории, где свободных стульев почти не осталось.

Перед поездкой в Нью-Йорк я заехал в фирму, где когда-то служила Диана, и попросил справку с места работы. Секретарь пообещала отправить документы на следующий день по электронной почте. Я отправил Диане эсэмэску, но ответа не получил, – наверное, она выключила мобильник.

В жизни Лора выглядела лучше, чем на фотографиях в интернете, и была хорошим оратором. Я с интересом выслушал ее лекцию, хоть и боялся, что, как только она поймет, кто я такой, не станет со мной разговаривать.

После лекции и ответов на вопросы слушателей Лора стала подписывать книги. Я пристроился в самый конец очереди и на вопросительный взгляд доктора Вестлейк ответил:

– Фримен, Рой Фримен.

– Итак, для Фримена, Роя Фримена, – улыбнулась она, подписывая книгу.

– Спасибо.

– И вам спасибо. Вы психолог, мистер Фримен?

– Нет, я бывший полицейский, сотрудник убойного отдела, тридцать лет назад расследовал убийство профессора Джозефа Видера. Вы, наверное, меня не помните, но я брал у вас показания.

Она изумленно уставилась на меня, хотела что-то сказать, но передумала. Заметив, что я последний в очереди за автографом, она аккуратно закрыла авторучку колпачком и спрятала ее в сумку. Неподалеку стояла пожилая женщина с подсиненными седыми волосами и внимательно наблюдала за нами.

– Мы с мистером Фрименом побеседуем, – сказала Лора своей подсиненной спутнице.

– А вы не… – удивленно начала та.

– Нет-нет, все в порядке. Я вам завтра утром позвоню. До встречи.

Я подал Лоре плащ, она взяла сумку, и мы вышли из магазина. Сумерки пахли дождем.

– Дебби – мой литературный агент, – объяснила Лора. – Оберегает меня, как медведица медвежат. Вам понравилась лекция, мистер Фримен?

– Да, очень интересно.

– Но вы не ради этого сюда пришли?

– Я надеялся с вами поговорить.

– Обычно после лекции я ни с кем не беседую, но о возможной встрече с вами догадывалась.

Увидев знакомую вывеску бара «Стоунхоум», я пригласил Лору на кофе. Она заказала бокал красного вина, а я попросил чашку кофе.

– Слушаю вас, мистер Фримен. Пару месяцев назад со мной связался журналист, расследовавший то же дело, и я сообразила, что почтальон всегда звонит дважды. Я так и знала, что меня снова попросят поговорить о давно прошедших временах, – считайте это женской интуицией. Между прочим, мы совсем рядом с местом, где родился и вырос Ричард Флинн. Когда мы с ним познакомились, он полагал Бруклин центром вселенной. Вам известно, что он хотел написать книгу об убийстве Видера?

– Да, конечно. Джон Келлер, тот самый журналист, который вас расспрашивал, прислал мне отрывок. Однако с тех пор произошло еще кое-что, поэтому я и хотел с вами поговорить.

Я рассказал ей о Фрэнке Спэле и описал его версию событий той ночи. Лора выслушала меня внимательно, не прерывая.