Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 1 - Антон Кун

пони, а не три часа подряд. Отец неодобрительно косился на то, как я трясусь в седле.

— Ты что еще и верхом до кучи разучился ездить? — все же, не сдержавшись, проворчал он.

Я счел за лучшее промолчать. Наконец-то, когда я уже был готов взвыть от этой дебильной скачки, мы добрались до деревеньки, в которой случился мор, как выразился отец.

У ворот в деревню нас с факелами встретила толпа жителей.

Мои несчастные конечности так затекли, что я не смог слезть с лошади, а очень неудачно свалился с нее. Раздались смешки.

Фил помог мне подняться. Однако мои ноги слегка околесовели и пришлось идти нараскорягу, что со стороны, кажется, тоже веселило людей, потому что отец наклонившись ко мне прошипел в ухо, что если я не закончу свою клоунаду, то обратно я пойду пешком.

Меня же скорее пугала перспектива вновь ехать на этой сраной лошади.

В деревне в разных ее концах от какой-то неизвестной болезни погибли три молодые девушки.

Их тела выглядели, как иссохшие мумии, в них копошились трупные черви, довольно жуткое зрелище. Кроме того, в их домах помер весь скот. В хозяйстве по всей деревне у коров и коз пропало молоко. Люди были испуганы, переговаривались полушепотом. И смотрели на нас, как на спасителей и заступников доверчиво и почтительно.

Отец с Харви внимательно осмотрел тела девушек и скот. Велели все сжечь и мяса павшего скота ни в коем случае не употреблять в пищу. Жители стащили тела девушек и скот на центральную площадь и попытались поджечь, но огонь никак не хотел разгораться, пугливо отползая от трупов.

Отец взял меня за руку и велел повторять за ним. Эта была молитва богине жизни Аве. В какой-то момент я почувствовал покалывания в руках, и пламя взметнулось к самому небу. Мне показалось, что в костре заискрилась золотая пыльца, вычерчивая образ сокола.

В глазах потемнело, я кое-как удержал сознание.

— Молодец, — похвалил отец, отпуская мою руку.

Потом отец взял у старосты деревни что-то вроде кадила и забубнил хвалу Триликому. С этим мы прошли процессией по всем улочкам деревни.

Управились со всей этой канителью мы только к рассвету. Устали все смертельно и обратно, усевшись на коней, двигались в молчании. Я даже задремать в седле умудрился.

Вид этих мумифицированных девушек почему-то напомнил мне пещеру — Изи и того жуткого тощего парня. Чутье подсказывало, что эти события как-то связаны. После того, как вернемся, надо будет с Филом еще сходить в пещеру, проверить.

Однако сначала пришлось все-таки поспать немного. И снилась мне зима, и вороны вместе со снегом кружили над усеянной трупами, промерзшей землей.

Я проснулся через час и стал расталкивать Фила. На этот раз он пытался от меня отмахнуться, выклянчивая минутки, чтобы поспать.

— Фил, нам нужно сходить кое-куда кое-что проверить!

— И что тебе приспичило! — зевая, недовольно пробормотал он. — Куда ты так торопишься?

— Туда, куда уже опоздал, — вздохнул я.

Я себя так уже накрутил за эту дорогу, что был почти уверен: ничего хорошего мы в этой пещере не найдем.

Ну, если там пусто, у Фила появится повод надо мной поржать, но мне наконец-то будет спокойней и можно будет прилечь и еще поспать без этих жутких снов.

Мы обошли замок, и я кое-как нашел ту самую тропинку. Мы спустились по ней в пещеру. Там было темно, и стояла какая-то противоестественная вонь. Именно такая, какая была в той деревне.

Фил нашел факел и с горем пополам зажег его, словно огонь и сюда боялся зайти.

В пещере не было ничего, кроме мумии одной служанки. По её иссушенному телу ползали черви. И только карие глаза на почерневшем лице выражали невыразимый ужас.

Фила тут же вывернуло наизнанку.

— Изи, — побелевшими губами прошептал Фил. — Во имя Триликого, это же Изи!

Я смотрел на труп девушки и чувствовал, как меня заполняет вина. Этот урод убил ее сразу, как понял, что она привела за собой меня. А я просто взял и улетел, оставив ее ему на растерзания.

Что это за выродок такой неблагодарный? Ведь девчонка его выхаживала, еду для него воровала.

— Эрик?! — я понял, что Фил уже замучился меня звать.

— Что? — откликнулся я.

— Откуда ты узнал, что она здесь?

Пришлось каяться. Фил внимательно выслушал мой рассказ. Но к счастью, голливудской истерики с упреками и воплями не последовало.

— Ясно, — сдержанно сказал Фил. — Почему ты мне сразу не рассказал про Изи?

— Она тебе нравилась, не хотел тебя расстраивать, — признался я.

— Ясно. Зря… В этом нет твоей вины, Эрик, но к Кире я сегодня все же схожу!

— Давай вместе? — предложил я.

— Давай вместе, — согласился Фил. — Что будем теперь делать?

— Надо позвать моего отца…

Отцу пришлось все рассказать. На мой рассказ отец лишь вздохнул, заметив, что я опять жру по ночам.

Мы снова провели тот же обряд, что и в деревне, но теперь уже со служанкой. Я опять после этой хвалы Аве чувствовал себя на нуле.

Потом отец повел меня к себе в кабинет. Он открыл бар и налил виски в две стопки, одну протянул мне. Я с благодарностью принял, это то, что мне сейчас было нужно. Еще бы папироску и вообще, считай, жизни удалась,

— Эрик, ты понял, что эти события значат для тебя? Понял, кто это был? — выпив свою порцию виски, прямо спросил меня отец.

— Видимо тот самый ворон, от которого я должен спасти человечество, — устало покачал я головой.

От сказанного самому стало как-то не по себе. Пока это не проговаривалось вслух было легче списать все происходящее на что угодно. На лихих людей, на суеверия, на болезнь…

— Он пробудился, Эрик. Сейчас он слаб, но он быстро восстанавливает свою силу. Жаль, ты не рассказал мне все разу… Мы могли бы его уничтожить в этой пещере… Но видимо не судьба…

Я выпил свою рюмку. По телу растеклось приятное мягкое тепло. Дурнота немного отступила.

— Иди отдохни, — отослал меня отец.

Отдохнуть мне очень хотелось. Но Фил рвался к сестре. И мне после всех этих трупов юных девушек было тревожно за Киру. Да, убийство ее матери и эти убийства в один пазл не складывались от слова совсем. Но Кира все равно была в большой опасности. Хотя бы потому, что сама жаждала на свою попку приключений.

Я решил организовать поддержку Филу с воздуха и лететь соколом.

Однако в стан к мротам Филу войти не дали. Путь ему преградил здоровенный цыган с