Самое Тихое Время Города - Екатерина Кинн

– Ну пить меньше надо, тогда и не будем попадать в разные места. – Поморщившись, Ли потер виски. – Я вот помню, что вчера в какую-то канаву упал, коленку разбил вот. – Он показал на перепачканные глиной на колене черные джинсы. – Слушай, давай кофейку сварим. Перебрал я вчера не по-детски. – Он поднял страдальческий взгляд на Игоря, и тот сразу же забыл о вопросах – уж очень бедняга страдал. – Мне всю ночь кошмары снились. То Баба-яга на метле летала, то Джек в собаку оборачивался, то ты с осиновым колом за мной бегал. А ты правда бегал? А то у меня так все болит, словно меня сотня ванхельсингов гоняла. А?

Игорь почти поверил, что все вчерашнее было просто похмельным кошмаром. Пить надо меньше, что правда, то правда. Утро было прекрасно. На ветках еще висели капли ночного тумана. В короткой зеленой траве на прошлогодних кротовинах торчали микроклумбочки синих и желтых цветов, в тени под елками томно светились полупрозрачные фиалки, а рядом из земли торчали мозги. Коричневые, с кулак величиной. Четыре штуки. Игорь помотал головой. Мозги не исчезли.

– Это не глюк. Это сморчок, – хихикнул сзади незаметно подобравшийся Ли.

Сменивший на дежурстве Аморфного Кота высокий и жилистый парень по имени Виктор и по прозвищу Мастер помог наколоть дров, прежде чем завалился спать. Все было прекрасно, день разогрелся, и после трудов праведных и плотного перекуса настало время пойти и познакомиться с другими обитателями фестивального леска.

Кэт подозвала своего котяру – Игорь мимолетно удивился, как это кот слушает ее, словно собака какая, – поманила Игоря за собой, и, пройдя от лагеря минут пятнадцать, они оказались на главной поляне.

Здесь хватило места на небольшой помост, над которым растянули серебристый тент, сделав что-то вроде эстрады-ракушки, и на пару костерков, и на кучу посадочных мест – вечером слушатели придут со своими «пенками» и «сидушками».

Главная виновница сборища уже приехала, успела осмотреть площадку, отдать распоряжения и переговорить с прорвой народу. От нее оставалось ощущение непрерывно бьющего из щели в камнях родника. С ее появлением строй-команда, до того двигавшаяся вразвалочку и с ленцой выходного дня, забегала, как в муравейнике, и к тому времени, как Элис убежала в лагерь организаторов обедать, почти все было уже готово, щепки выметены, а хворост у будущих костерков сложен аккуратными кучками. Народ был разнообразный. Многие расхаживали в килтах, каких-то исторических и не очень костюмах. До вечера Игорь успел познакомиться с двумя «настоящими» славянскими шаманами, одним «истинным» гипербореем, немереным количеством кельтов, скандинавов и русичей, одним эльфом и одним совершенно настоящим, природным калмыком, который приехал специально на фест аж из самой Элисты.

К родной стоянке при медпункте Игорь вернулся уже ближе к вечеру, чуть пьяный и даже неголодный – кормили везде. Такая царила атмосфера всеобщей благостности. И вот в таком настроении любви ко всему сущему Игорь и пребывал до самого вечера, когда, оставив дежурить в лагере Кота, вся компания отправилась на большую поляну.

Солнце клонилось к закату. На поляне среди длинных скамей, чурбачков и бревен для сидения лежали «пенки» и еще какие-то «сидушки», между ними торчали факелы – в основном из «Икеи», бамбуковые, но были и более внушительные самодельные. Факелы торчали и возле сцены, а под самой «ракушкой» висели жестяные фонарики со свечками внутри.

Народ рассаживался, над поляной стоял ровный гомон, кое-где прерываемый взрывами хохота или невнятными воплями. Вынырнувший из-за очередного викинга Ли схватил Игоря за рукав и повлек его поближе к сцене и чуть правее. Там на низкой лавке из горбыля сидели Елена с Кэт. Тут же на «пенке» расположился Джек с кружками, пивом и куриным шашлыком.

Пророкотал ударник, стихли разговоры. На сцену откуда-то из длинных вечерних теней шагнула Элис. Днем, в джинсах и тонком свитерке, она была миловидной девушкой Елизаветой, теперь же, в вышитом зеленом платье (сама вышивала), она казалась Девой Холмов.

У ирландской арфы совсем не такой звук, как у классической концертной. Арфист обнимает ее, трогает струны – и резной короб у самой его груди вибрирует, звук арфы рождается рядом с голосом певца. Это и есть волшебство древних бардов, чары Оссиана.

Вживую голос Элис звучал совсем по-иному. Она мгновенно овладела всеобщим вниманием, захватила до конца. Игорь даже удивился – по радио и в записи все звучало совсем не так. Красиво, но не волшебно. А сейчас вокруг заклубилось настоящее волшебство… Может, это было из-за того, что кругом чернел вешний лес, а в небе влажно мерцали звезды. Игорю стало казаться, что пространство непонятным образом дрожит и меняется, а по спине непрерывно, волнами пробегает щекочущий холодок…

А над лесом встала Госпожа Луна, и Игорь вдруг мгновенно устал и замерз. И увидел, что вокруг уже мало осталось народу, и музыка кончилась. Игорь поежился. Луна светила ярко, и дорога была хорошо видна. Вопросительно посмотрев на Госпожу и вежливо поклонившись, он двинулся домой. В крови еще вспыхивали искорки веселья, и он улыбался. Луна светила в левую щеку, словно гладила висок, и волосы чуть шевелились от ее белого прикосновения.

– Бойся левой стороны, – прошептал кто-то бесцветным, плоским, без эха голосом.

Игорь резко обернулся. Никого. Непонятный страх прополз по спине. Игорь стиснул зубы, поднял плечи и, сунув руки в карман, быстро зашагал к лагерю, твердя: «Не боюсь. Никого не боюсь. И не побегу». А ноги сами рвались бежать. Но Игорь упорно, нарочито медленно шагал к лагерю, злясь на себя и не позволяя этому непонятному внезапному страху овладеть собой.

– Бойся левой стороны, – снова.

Он вздрогнул. Замер. Тихо. Так невероятно, неестественно тихо… Медленно повернул голову. Слева, там, где из распадка, по которому бежал ручей, выходила на дорогу тропинка, у колеи лежала какая-то слишком черная тень. Игорь остановился. Тут ничего такого темного быть не могло. Он видел эту тропу днем – ни пня, ни камня, ничего подобного тут не было. В голову мгновенно ударил адреналин. Кто-то затаился и ждет…

Это темное, бесформенное вдруг слабо пошевелилось и тихо застонало. Человек. Игорь осторожно сделал пару шагов. Человек приподнялся на руках и с трудом поднял голову. Блестящие глаза уставились на Игоря. В свете луны было заметно, как мгновенный страх сменился облегчением.

– Пожалуйста… помоги…

Игорь попытался поднять его. От человека пахло кровью. Он был весь в грязи. Идти он не мог.

– Скорее… пес по… следу…

У Игоря горячая волна прошла по телу. Если бы он не остановился, не посмотрел, он давно уже был бы в лагере, с девочками, которые сейчас там одни, если дежурные опять ушли по делам…

– Сейчас, потерпи, тут близко.

Раненый только помотал головой, что-то хотел сказать, но Игорь, крякнув, поднял его на спину, как баранов таскают, и поволок. Раненый вдруг засопротивлялся:

– Нет… мой меч… нельзя…