Ложь во благо, или О чем все молчат - Диана Чемберлен

– Мало ли куда он может залезть! – проворчала Нонни.

– Ему всего два года, – сказала миссис Форрестер. – Вы все должны за ним приглядывать. – Она заглянула под диван: вдруг он там? Но я-то знала, где его искать: под крыльцом. Обычно он ждал там возвращения матери.

– Сейчас я его найду. – Я надеялась, что не ошиблась и что миссис Форрестер сейчас убедится, что мы не раззявы.

Я вышла и заглянула под ступеньки. Так и есть: он там.

– Ну-ка вылезай! – Я схватила его за руку и вытянула на свет. Пришлось отнимать у него ящерицу. Не хватало, чтобы он засунул эту гадость себе в рот! – Мы едем на пляж!

Он заголосил, обидевшись на грубое обращение. Мэри Элла отвесила бы мне в наказание подзатыльник, но я должна была показать миссис Форрестер, что могу быть с ним суровой. Я знала, что она считает нас нерадивыми няньками, не понимая, что на ферме уследить за мальчуганом не легче, чем за щенком или за котенком.

Когда мы вошли в дом, Нонни уже собирала для нас полотенца и одежку. Очень спешила нас выпроводить, чтобы поскорее запустить ложку в банку с вареньем.

– Осталось дождаться Мэри Эллу, – сказала я.

– А давайте подъедем к дому этой женщины из церкви, – предложила миссис Форрестер. – Заберем ее оттуда. Так будет быстрее.

– Годится. Сможешь пока переодеть малыша Уильяма и найти еще пеленок? – обратилась я к Нонни. Та кивнула.

– Только пусть Мэри Элла не забудет, за чем я ее послала, – сказала она. – А то с нее станется забыть, как ее зовут!

Мы покатили по дороге Дохлого Мула. Мэри Элла уехала давно и должна была бы уже вернуться, но ее нигде не было видно. Я увидела приближающийся пикап и издали поняла, что за рулем Эли.

– Это Эли Джордан, – говорю.

– У него есть машина? – Это было сказано с подозрением: откуда у цветного парня автомобиль? Она меня разочаровала. Я поняла, что у социальных работников, даже у миссис Форрестер, только деньги на уме. Раз у тебя есть колымага – откуда деньги? Уж не украл ли ты их изо рта своих младенцев?

– Это старый пикап Гардинера, – объяснила я. – Иногда он дает его Эли для работы на ферме. Он притормаживает. Остановимся?

Миссис Форрестер медленно нажала на тормоз, и мы остановились рядом с пикапом. В кузове сидели Дэвил и Эвери. Эвери встал и помахал нам.

– Здравствуйте, миссис Форрестер! – крикнул он.

– Сядь, Эвери, это опасно, – сказала она.

Эли взглянул на нее, потом на меня.

– Куда едете?

– Мы ищем Мэри Эллу Харт, – ответила миссис Форрестер. Зачем было называть фамилию? Можно было подумать, что Эли с ней не знаком, хотя на самом деле он знал ее всю жизнь. – Бабушка отправила ее с поручением.

– Ты ее видел? – спросила я. – Она поехала на велосипеде.

Сначала Эли молчал, потом крикнул в открытое окно:

– Мэри Элла!

Над бортом появилась голова Мэри Эллы. Я знала, зачем она прячется: чтобы ее не увидели с цветными парнями.

– Мы увидели, как она катит на велосипеде, – стал объяснять Эли. – Ну и предложили подвезти. – Он смотрел на миссис Форрестер, как будто ждал осуждения. Мне не хотелось думать о том, чем могла заниматься Мэри Элла в кузове пикапа с Дэвилом и Эвери. Я уже не узнавала собственную сестру.

– Вылезай, Мэри Элла! – приказала я. – Сама знаешь, Нонни пристрелит Эли, если увидит, что ты едешь с ним. – Я перевела взгляд на Эли. – Мы сами отвезем ее домой.

– Все хорошо? – спросил меня Эли на всякий случай.

– Мы едем на пляж с миссис Форрестер, – сказала я.

– Шикарно! – сказал он.

Мэри Элла огляделась – вдруг кто подглядывает? – и спрыгнула на землю со своей неизменной корзинкой в руке. Дэвил хотел отдать ей велосипед, но Эли сказал:

– Мы сами его привезем.

Мэри Элла села на заднее сиденье машины миссис Форрестер, и мы поехали.

– Что вы говорили про пляж? – спросила Мэри Элла.

– У меня свободный день, – ответила миссис Форрестер, – вот я и заехала. Дай, думаю, предложу девочкам съездить на пляж. И Уильяма захватим.

Я обрадовалась, что она молчит про то, что застукала Мэри Эллу в кузове с парнями. Миссис Веркмен на ее месте разразилась бы целой проповедью.

– Мы сможем поплавать? – спросила Мэри Элла.

– Конечно, – ответила миссис Форрестер.

– Только это не как в пруду, – предупредила я Мэри Эллу. – Ты же видела снимки. В океане волны. – Я вспомнила фотографии в книге Генри Аллена про Калифорнию с ребятами на серфбордах. Я знала, что в Атлантическом океане таких волн нет, но все равно сказала: – Надо будет следить за малышом Уильямом. – Я хотела, чтобы миссис Форрестер меня услышала, хотела ей понравиться – ужас, как хотела! Обычно мне было неважно, что обо мне думают. Исключением был один красивый паренек, которого я в последнее время почти не видела.

– Надеюсь, сегодня не штормит, – сказала миссис Форрестер, пристально глядя в зеркальце на Мэри Эллу.

– Что ты взяла для Нонни? – спросила я сестру.

– Овсяное печенье.

– Дождемся, что она сыграет в ящик! Что тогда?

– Наверное, медсестре Энн надо лучше ей растолковать, что можно есть, а что нет, – сказала миссис Форрестер.

– Она сама все знает, – возразила я. – Но когда проголодается, не может остановиться.

– Представляю, каково ей, – сказала миссис Форрестер, и я опять подумала, что она очень добрая. Добрее меня, хотя Нонни – моя родная бабка.

Когда мы вернулись домой, миссис Форрестер сказала нам побывать в уборной и подложить малышу Уильяму чистый подгузник. Потом сама пошла в уборную, а мы надели то, что нам приготовила Нонни. Я из своих шмоток выросла – надо было вовремя бросить есть печенье Нонни. Плавать мне было не в чем, и Нонни дала мне свой старый халатик – сойдет и он. Нонни хотела сунуть нам с собой печенье, но миссис Форрестер сказала, что у нее есть сэндвичи и большой термос с лимонадом.

Ехали мы долго. Неудивительно, что мы не бывали на пляже раньше! Я думала, мы никогда не доедем; малыш Уильям половину дороги проорал, но потом унялся и уснул сзади, на коленях у Мэри Эллы. Миссис Форрестер забрасывала нас вопросами – это было ее излюбленное занятие. Какой школьный предмет нравится мне больше всего? История, ответила я. Мэри Элла на ее вопрос, какой был ее любимый школьный предмет, когда она училась, ответила: «Никакой». Если бы можно было выбирать, где жить, что бы мы предпочли? – спросила она потом. Мне было легко ответить: конечно, Калифорнию. Мэри Элле было гораздо труднее ответить: она вопросы не любила, терпеть не могла, когда ей лезли в душу. Не получив от нее ответа, миссис Форрестер повторила свой вопрос:

– Где бы тебе больше всего хотелось жить, Мэри Элла? Если бы перед тобой был весь мир – выбирай, что хочешь?