Исгерд. Ледяная жрица - Полина Грийе

звонко рассмеялась она, прочертив еще один алый след по груди обездвиженного Кириана. — Только стимуляция из вне. Никак иначе. Так что, прекрати себя увечить.

— Боль — это тоже чувство, — упрямо повторила я, опуская раненые ладони вдоль тела, позволяя крови спокойно стекать на землю, и сделала шаг к Аманде, подходя почти вплотную, глядя ей прямо в глаза. — А сейчас мне больно, как никогда…

У меня был лишь один шанс из миллиона. И я все-таки решилась.

Я резко подскочила к Аманде, схватив ее за запястья и оттолкнув бедром Кириана, повалившегося к нашим ногам бесформенным кулем. Богиня оказалась на удивление материальной. И сейчас мы с ней застыли в глупой позе: я не могла выпустить ее руки, чтобы ударить кинжалом, она же не могла в ответ поранить меня своими длинными когтями. И тогда я сделала то, что сама от себя не ожидала. Подавшись вперед я впилась в ее шею зубами, словно самый настоящий вампир, параллельно, выпустив одну руку и чиркнув лезвием по бледной коже богини.

Солоноваты привкус чужой крови опалил горло, выбил дыхание, едва не лишив сознания. Этот дар мне был явно не по зубам, и справиться с ним и выжить я уже не смогу. Она сильнее ицури.

Плевать. Зато смерть друзей будет отомщена.

Аманда дернулась, откидывая меня. Вот только поздно, Гретхен и я вкусили крови.

Развернулись за спиной пламенные крылья, подернулось все вокруг тьмой. Заплескалась вокруг сила — чужая, смертельная, опасная…

На миг в глазах Аманды проскользнул страх, стряхнув маску показного сумасшествия, приоткрыв лицо обычной испуганной девчонки, столкнувшейся с чем-то неведомым, но почти тут же она снова стала собой — циничной бесстрашной богиней, покровительницей некромантов, перешедших под ее крыло.

— Забрать легко, а удержать трудно? — усмехнулась она, кивая на мои ладони.

Почти перестав что-либо еще чувствовать от нестерпимой боли, я с удивлением уставилась на свои руки, с которых обугленной плотью, вперемешку с кровью, стекала кожа, оставляя вместо пальцев обрубки чудом удерживающихся на месте костей.

Размахнулись, раскрываясь и увеличиваясь крылья, оттягивая тело назад, хриплый крик вырвался из горла, выжигая связки.

Медленно я двинулась к Аманде, роняя окровавленный пепел собственного тела, продолжая вытягивать с нее силу, умоляя себя потерпеть. Она слабела. Слабела с каждой каплей уходящей силы, стремительно старея, теряя былую красоту.

Шаг, еще шаг. Мы обе падаем на колени, замирая друг перед другом, не в силах пошевелиться.

— Зря я не убила твоего мальчишку сразу, — сипит Аманда, харкая кровью. — Но я еще отомщу. Ты не сможешь меня убить, только сгоришь сама.

Сейчас, еще чуть-чуть. Надо потерпеть совсем немного.

Мутными волнами на меня накатывает тьма. Еще мгновение и я совсем отключусь, а Сол все еще рядом с Муной, никак не расстанутся, дают возможность своей Темной дочери подольше побыть среди смертных.

Сейчас или никогда. Больше мне не выдержать.

Подавшись вперед, придавая непослушному телу ускорение, я упала на Аманду, подцепляя брошь с вырезанным символом, которую давно заприметила. Точно такой символ носил Вир на своем плече.

Аманда прыгнула, стремясь отнять дорогую ей вещицу. Но едва она коснулась меня, тут же одернула руку — дар огненного ицури оказался болезненен даже для богини.

Еще одна попытка. Ей почти удалось выхватить брошь обратно. Я из последних сил удерживала себя вертикально, продолжая вытягивать силу. Но в этот счастливы момент Сол наконец-то выпустила Муну из своих объятий, и два диска лун снова засияли на небосводе, а Аманда исчезла, вернувшись в свои чертоги.

Сжимая брошь обугленными костяшками, я плашмя рухнула на землю. Стоит мне сейчас отключиться — и многократно усиленный дар вырвется на свободу, уничтожая все на своем пути, превратив Нёттере и окружающие его горы в выжженную пустыню.

— Амулет, родная. Амулет Аманды, — зазвенел где-то глубоко внутри меня знакомый голос, прорываясь через боль. — Ты сможешь, Исса…

Окинув напоследок лежащие неподалеку тела Вира и Рэна, отдавшие за меня свои жизни и даже сейчас, словно в насмешку, оказавшиеся рядом, прощаясь, втянула обжигающий воздух и, собрав остатки сил, вогнала кинжал в свою обугленную ладонь, на которой лежала брошь, выдохнув последние четыре руны — руны наших имен, запирая силу, отдавая дар вместе с жизнью, которой никогда не было. Живые не становятся жрицами…

Близился вечер. Промозглый осенний ветер трепал остатки листвы на деревьях, задувал в окна, забирался под одежду, Три всадника, верхом на гайрах подъехали к небольшому постоялому двору. Они заметили его совершенно случайно, когда объезжали город. Табличка у самых ворот гласила, что заведение закрыто на неопределенный срок.

Других гостиниц поблизости не было, а ехать в таверну, стоявшую в центре города, обессилившим путникам не хотелось, они слишком устали и проголодались. Всадники провели почти трое суток в седле, и все, чего им сейчас хотелось — это нормальной еды и возможности отдохнуть. Спешившись, двое из них направились в таверну. Третий же, заметив конюшню, направился к ней, дабы позаботиться о животных.

Глава 13

Несколько лет спустя…

Я стояла у стойки. Ночь выдалась трудной, и поспать не удалось. Голова была тяжелой, клонило в сон, да еще и этот жуткий холод.

Тихо звякнул колокольчик над входом, и в помещение вошли двое. На мгновение они остановились, привыкая к полумраку таверны, а затем двинулись по направлению ко мне. Девушки, работавшие в дальнем углу зала, замерли, восхищенно уставившись на вошедших: высокие, подтянутые, красивые, капюшоны теплых курток скрывают лица, в движениях грация, пластичность, четкость. Так ходят хищники.

— Добрый день, — обратился один из них ко мне, сверкнув из под капюшона глазами. — Мне нужны комнаты на несколько дней. Для меня и моих спутников.

— Мы закрыты. Разве вы не видели на дверях табличку о том, что постоялый двор не работает?

— Видел. Но не могли бы вы нам немного еды, у нас закончились припасы.

Я пригляделась. Мои глаза встретились с глазами посетителя. И я почувствовала, что тону. Взгляд незнакомца обволакивал, утягивал на дно, убаюкивал и призывал расслабиться.

И я вспомнила…

— Кириан?

Мужчина, стоявший напротив меня, напрягся. Его спутник, почувствовав перемену обстановки, тут же встал рядом, готовый броситься на любого, совершившего неосторожное действие.

Меня еще раз осмотрели, цепко отмечая детали. Желая облегчить процесс узнавания, я чуть сдвинула платок, скрывавший волосы и часть лица и повернулась к скудному свету свечи, стоявшей рядом.

— Инга!

— Я думала, не вспомнишь, — улыбнулась я, — только здесь я — Леда. Инга осталась там…в прошлом.

Я чуть запнулась, усилием воли подавляя воспоминания и удерживая на лице радушную улыбку. Не сейчас. Я не буду вспоминать