Феникс в огне - М. Дж. Роуз

В качестве последней предохранительной меры, призванной обеспечить неприкосновенность драгоценного клада до его возрождения, Нума Помпилий распространил слухи о том, что на камни наложено проклятие. Каждый, кто хотя бы попробует их разыскать, будет поражен неспособностью забывать то, чему надлежит оставаться в забытьи. Вся жизнь этого человека превратится в сплошной кошмар.

По прошествии стольких лет проклятие по-прежнему висело над камнями. Римляне были очень суеверными. Ни один мужчина до сих пор не переступал порог обители весталок. Даже те девственницы, которые, как и Сабина, нарушили обет, делали это за пределами своего жилища.

Если камни вообще когда-либо существовали, то они по-прежнему оставались погребенными под обителью.

Как и Юлий, Лука перевел взор вдаль. На небе появлялись бледно-оранжевые и голубые блики рассвета.

— Как ты думаешь, когда нам тронуться в путь?

— Через семь или восемь недель. Дольше тянуть нельзя, если мы хотим покинуть Рим целыми и невредимыми.

Именно в это время Сабина должна была разрешиться от бремени. Уходить тогда будет опасно. Им надо уйти раньше или дождаться родов, а затем затаиться в городе еще на какое-то время.

Юлий видел, что скоро станет достаточно светло и им с Лукой можно будет покинуть храм, служивший защитой. Он понял, что ему нужно прямо сейчас открыть правду своему наставнику и другу. Пока что Сабине удавалось скрывать свою разрастающуюся тайну под свободным одеянием, которое она теперь носила постоянно. Однако делать это становилось все труднее. Если им придется спасаться бегством, то Сабина не сможет спрятаться в доме своей сестры, как было намечено.

«Мне будет нужна помощь Луки, поэтому больше нельзя оставлять его в неведении. Поймет ли он, защитит ли нас? Что делать, если он откажется? Но я должен прогнать страхи. Мне нужно поверить Луке, пойти на риск и открыться ему. Если я хочу спасти Сабину, то мне не обойтись без его помощи».

— Я не могу уйти, если для этого мне придется бросить Сабину.

Какое-то мгновение Лука молчал. Юлий ощутил волну нахлынувшего страха.

— Ты для меня все равно что сын. Я знал тебя еще ребенком. Неужели ты думаешь, что я ничего не знаю про вас с Сабиной?

Юлий был оглушен.

— Но ты ведь ничего не говорил…

— А что я мог бы сказать? Разве ты послушал бы меня?

Юлий с трудом сдержал улыбку, однако не мог не сказать еще кое-что. Он был уверен в том, что Лука знает не все.

— Я не смогу уйти из города вместе с Сабиной, с ребенком на руках, и унести при себе камни.

Лука кивнул с видом осужденного, выслушавшего смертный приговор.

— Тревога за то, что такое может случиться, давно не давала мне уснуть. — Он помолчал, размышляя. — Все вокруг нас рушится. Наступило смятение. Может, нам удастся использовать беременность Сабины. Возможно, это как раз то, что поможет нам притвориться, будто мы подчиняемся новым законам, в то время как на самом деле мы не оставляем от них камня на камне.

Впервые за много месяцев Юлий ощутил шевельнувшуюся надежду.

Через полчаса двое жрецов спустились по ступеням храма. Они без всяких происшествий дошли до середины кладбища и большой бронзовой статуи Августа. Его сверкающие плечи казались такими могучими, что на них можно было бы положить весь земной шар.

Лука указал на него и сказал:

— Перед тем как он пришел к власти, гражданские войны бушевали на протяжении ста лет. Может, ты был прав, говоря о том, что старые порядки вскоре будут восстановлены.

Все прекрасно помнили заслуги первого императора Рима. До сих пор люди вкушали плоды его деятельности. Денежная система, дороги, соединившие города, почтовая служба, мосты, акведуки, многие здания, возведенные во времена правления Августа, — все это существовало и по сей день. Вергилий, Гораций, Овидий и Ливии, книги которых читались и сейчас, жили и творили при первом цезаре.

— При его правлении нам не нужно было бы бежать и прятаться, — вздохнул Юлий.

— Если мы сейчас возьмем все в свои руки, то переживем эту тяжкую годину.

— А когда…

Удар первого камня, брошенного с близкого расстояния, заставил Юлия потерять равновесие. Второй свалил его с ног.

— Юлий? Юлий? Ты меня слышишь?

Ему потребовалось приложить все силы, чтобы разобрать слова Луки.

— Юлий?

Молодой жрец с трудом открыл глаза и тотчас же ощутил обжигающую боль над правой бровью.

— Ты ранен. У тебя течет кровь.

Лука склонился над ним и с тревогой всмотрелся в его лицо. В глазах Юлия все то расплывалось, то появлялось вновь. Он зажмурился. Кровь стучала у него в висках.

— Юлий?

На этот раз жрец открыл глаза и больше уже не закрывал их.

— Что произошло?

— Должно быть, они всю ночь ждали нас, сидя в этих зарослях.

Юлий с трудом прогнал волну головокружения. Густые заросли кипарисов, в которых скрывались их враги, были идеальным местом для засады. Два или три человека запросто могли укрыться за сплошным зеленым покровом. Если не знать, что в зарослях кто-то есть, то тебе даже в голову не придет именно там искать врага.

В детстве отец часто рисовал сложные узоры и предлагал сыну отыскать среди них птицу, осла или амфору. Мальчик всматривался в рисунки, изучал их и в конце концов находил то, что скрывалось в пустоте.

Отец говорил, что прятать что-либо надо у всех на виду.

Именно так поступили те люди, которые бросали камни.

Именно так Юлий и Лука намеревались спасти Сабину. Они решили использовать пустоту.

Рим, Италия. Среда, 23.55

Лео Венди, сидевший за рулем черного джипа, оставил под правым передним сиденьем полиэтиленовый пакет, который выбросила в окно синьора Вольпе, запер дверь, спрятал ключи в условленном месте и прошел два квартала на запад, где стоял его мотоцикл, уселся на него, повернул ключ зажигания и рванул с места. Ему даже в голову не пришло подождать и проследить, кто же подойдет к черному джипу и заберет пакет с бумагами, который пожилая домовладелица выбросила из окна квартиры Габриэллы Чейз. Было уже поздно, Лео устал и проголодался. Он был профессионалом. Если кому-то понадобилось, чтобы бумаги были оставлены в пакете под сиденьем машины, стоящей в жилом квартале, то так и будет сделано.

Через четверть часа, когда Лео уплетал спагетти и запивал еду недорогим, но приличным красным вином, некий Марко Бьянчи подошел к черному внедорожнику, незаметно достал ключи, сел в машину и тронулся с места. Он проехал кварталов десять и только потом заглянул под соседнее сиденье и достал пакет. Тот вроде бы оказался полным, и это было очень хорошо. Марко старался не разочаровывать своих клиентов, а в этом деле уже случился один серьезный прокол.