Сочинения в двух томах. Том 2 - Макс Пембертон

— Менее чем на расстоянии мили от нас по правому борту линейный пассажирский пароход Красного Креста «Беллоника»! — восклицал он. — Мы почистим его! Идемте скорее наверх! Это лучший завтрак, какой вы можете себе представить, это горячее, возбужденное состояние, какое охватывает каждого участника и даже зрителя! Пойдемте, надо, чтобы и вы испытали это!

Я стал поспешно одеваться, взволнованный не меньше самого доктора, и затем вышел вместе с ним на галерею. Передо мной расстилалось бесконечное пространство высоких темно-зеленых волн, а над ними темные клочковатые тучи, сквозь которые старались пробиться солнечные лучи. Дул свежий южный ветер, сверху же падал частый дождь, летевший прямо в лицо. Но все это нимало не смущало наш экипаж, хотя все, несомненно, предвещало близость бури. Все взоры обращены вперед, где на расстоянии теперь уже не более полумили вырисовывались элегантные очертания большого пассажирского парохода. На его совершенно безлюдной палубе лениво прогуливался только один часовой да одинокий офицер торчал наверху на мостике. Это сонливое бездействие на пассажирском пароходе составляло резкий контраст с общим оживлением и жаждой деятельности, царившими у нас на судне.

Вдруг с носовой части грянул оглушительный выстрел. Снаряд упал в море в пятнадцати саженях перед носом «Беллоники».

— Славно, Дик, молодчина! — раздались одобрительные восклицания с палубы. Но не успели они смолкнуть, как на большом пароходе стало заметно оживление: на палубе появилась масса людей, на мостик поднялись еще три фигуры, а на мачте поднялся сигнал.

Четырехглазый, стоявший у нашей мачты, немедленно ответил им.

— Потребуйте, чтобы они легли в дрейф, если не хотят, чтобы мы отправили их ко всем чертям! — проговорил сквозь зубы Блэк.

— Есть, сэр! — весело отозвался Четырехглазый, затем перевел ответ парохода: они говорят, что скорее взорвут нас, чем сбавят ход хоть на один узел!

— Так ударить им в переднюю часть! Нужно проучить гордецов как следует! — заорал Блэк.

В тот же момент раздался выстрел из переднего орудия и ядро ударило в нос парохода в нескольких шагах от брашпиля. Щепки и осколки взвились высоко в воздух, до нас донеслись шум и крики.

— Ну, что они говорят теперь? — спросил Блэк.

— Говорят, что если вы явитесь к ним на судно, то не иначе, как за своей головой, и что они вздернут вас на виселице, а сами не сбавят хода до тех пор, пока вы не перепортите им выстрелами машин.

— А! Крепколобая мразь! — прошипел Блэк. — Дать по ним второй выстрел, в середину судна!

Со вторым выстрелом все наше судно содрогнулось, но он пропал даром, так как море разволновалось и нас сильно качало, вследствие чего снаряд перелетел на другую сторону. Следующий за ним выстрел тоже был неудачным. Это вывело капитана из себя, и он грозно скомандовал:

— Полный вперед! Готовь средние бортовые орудия!

Это был поистине чудный момент, нельзя в том не сознаться. Волнение охватило даже меня. Я чувствовал, как все наше громадное судно содрогнулось при резком звонке, поданном капитаном в машину, и затем устремилось вперед, пеня и рассекая волны своей мощной грудью с такой быстротой, о какой я до сих пор не имел никакого представления. Это проявление невероятной силы и быстроты действовало на меня как-то опьяняюще, да и на остальных, по-видимому, так же. До этого времени мы держались несколько позади пассажирского парохода, теперь же пронеслись мимо него с быстротой курьерского поезда, обгоняющего товарный, и, описав громадную дугу, устремились, подобно ястребу, на свою добычу.

Наши бортовые орудия были уже наготове; прислуга толпилась около них, готовая открыть огонь по первому слову капитана. Прежде чем я успел уловить план маневра Блэка, наше судно проходило в каких-нибудь пятидесяти ярдах от «Беллоники».

В этот момент наши люди, как будто превратились в бешеных, диких зверей, завидевших добычу и готовых пожрать друг друга для того, чтобы овладеть ею. С диким, неистовым криком отворили они затворы главных бортовых орудий, и целый град снарядов посыпался на беззащитное судно. Страшные проклятия, вопли и крики огласили воздух. Я видел, как рослые, здоровые мужчины падали, пораженные насмерть, слышал, как стонали, плакали и рыдали женщины и жалобно кричали дети.

Страшное дело было сделано и сделано разом: от одного удара победа осталась за нами, так как на пароходе спустили флаг и последовало приглашение явиться на судно. Теперь оставалось только забрать свою добычу и поделить ее между собой.

— Спустить шлюпку! Эй, Джон, — крикнул Блэк, — забрать там каждый грош и все, что только найдется ценного, потом вздернуть на мачте негодяя-капитана, этого дерзкого безумца!

— К вашим услугам, капитан! — отозвался Ревущий Джон. — Клянусь небесным громом! Эй, ребята, спускай шлюпку!

— Я бы советовал вам отправиться с ними на «Беллонику», — проговорил доктор Осбарт, обращаясь ко мне, — это будет весьма интересно для вас! — и он обратился с этим предложением к Блэку.

Тот был чрезвычайно нервно настроен в этот момент, хотя и казался совершенно спокойным.

— Да, он отправится с нами, — решил он. — Если нас повесят, то пусть и его повесят вместе с нами, этого проповедника христианской нравственности, этого самодовольного бездельника! Пусть он отправится на судно, не то я сам швырну его в шлюпку!

Меня тошнило при одной мысли о тех ужасах, какие ожидали меня на судне, но отказаться не было никакой возможности — это было бы равносильно смертному приговору самому себе. Меня втолкнули в шлюпку, и, когда мы подошли к пароходу, втащили вслед за собой на палубу, где нас встретил сам капитан со своими четырьмя офицерами. Нас же было семеро.

То, что я увидел, превзошло даже все мои ожидания: мертвые лежали грудами на палубе, судовой врач не успевал со своими двумя помощниками перевязывать раненых. Стоны и вопли стояли в воздухе, душераздирающие картины встречались на каждом шагу. Вся палуба представляла собой сплошное поле битвы. Казалось, будто судно находилось под неприятельским огнем в течение нескольких часов.

— Чего вы хотите от меня и что вам надо здесь, на моем судне? — спросил молодой