Ультрамышление. Психология сверхнагрузок - Трэвис Мэйси

В моих планах было одно потенциально уязвимое место: молодая суперзвезда бега по имени Килиан Джорнет. В скоростных забегах к этому времени начали участвовать и ведущие бегуны мира (и спонсоры поддерживали их в этом), и Килиан, несомненно, был одним из лучших в их рядах. Он родился в 1987 году в Каталонии, горной области Испании, и стал к настоящему времени признанным во всем мире королем сверхмарафонов, горного бега и ски-альпинизма. По числу побед в организованных трейловых забегах – взять хотя бы Ultra Trail du Mont Blanc (104 мили, 2576 метров подъема, Франция), Хардрок 100 (100 миль, совокупно 10 334 метра подъема, Колорадо) и Western States 100 (100 миль, 5472 метра подъема, Калифорния) он не имеет себе равных в последнем десятилетии. Но еще больше впечатляют – и раздвигают границы человеческих возможностей – его проекты скоростных забегов и восхождений. В 2010 году Джорнет пробежал 23 мили до вершины Килиманджаро с подъемом на 5880 метров за 5 часов 23 минуты. Большинству людей на это требуется несколько дней и помощь горных гидов. Он устраивал одиночные забеги и на действительно сложные вершины, куда организуются многодневные альпинистские экспедиции: Денали на Аляске (11 часов 48 минут, восхождение и спуск), Монблан (4 часа 57 минут туда и обратно из Шамони) и Маттерхорн (2 часа 52 минуты, восхождение и спуск). В рамках проекта «Вершины моей жизни» Килиан планирует скоростное восхождение и спуск с Эвереста.

Весь январь, февраль и март я надеялся, что Килиан не успеет заявиться на забег по Зайону до меня. Я хороший бегун, но, как и любому другому сверхмарафонцу, мне было бы очень непросто побить рекорд Килиана. Я постоянно мониторил сайт FKT (http://fastestknowntime.proboards.com/), надеясь, что он не прочитал, например, книгу Эдварда Эбби в переводе на каталанский или не наткнулся где-нибудь на карту Юты.

Когда, наконец, наступил апрель и рекорда от Килиана на сайте так и не появилось, я со своей группой поддержки отправился в Зайон. Мою команду трудно было сравнить с теми отборными группами поддержки, что работали с нами прежде, с опытными гонщиками и закаленными ветеранами спорта вроде моего отца в составе. Но в моей новой сольной беговой карьере эти два парня оказались лучшими спутниками: мой сосед Чарльз Мартелли и его шурин Ник Яскофф.

Когда мы проезжали через маленький городишко Спрингдейл с населением в 547 отважных душ, лежащий у самых врат Зайона, я поделился планами с седовласым путником, встреченным на дороге у страусиной фермы.

– Так ты хочешь пробежать через парк меньше чем за восемь часов? – буркнул он, разглядывая меня со своего потрепанного жизнью горного велосипеда.

– Ну, вообще-то надеюсь уложиться в 7:48, – отозвался я.

– Хм-м… это что-то новенькое.

И Седая Голова фыркнул и отвернулся, чем, полагаю, хотел вежливо дать мне понять, что я немного не в себе.

Конечно, он не знал, что я профессиональный бегун на длинные дистанции, но тот разговор много раз прокрутился в моей голове, когда я пытался заснуть в ночь перед забегом; еще одна негативная история врезалась мне в память.

Чарльз и Ник должны были ждать меня в двух точках на маршруте, чтобы дозаправить топливом и водой, и их роль в этом мероприятии была неоценимой. Мы прибыли в Ли-Пасс на западной окраине парка около семи утра 6 апреля, и несколько минут спустя я без лишней помпы выдвинулся в путь. Ни стартового выстрела, ни трека «Глаз тигра» из «Рокки-3», ни «лемановского» старта, ни аплодисментов – ничего. Старт был такой: я нажал кнопку на часах, помахал своим друзьям: «Ну, ладно. До скорого!» – и побежал.

Они помахали мне в ответ. «Хорошего дня», – сказал Чарльз.

Так меня приветствовал пленительный мир сольных гонок.

Я бежал на рассвете по тропе Ла-Веркин-Крик, увязая в песке водостока, поросшего по краям высоким пустынным кустарником, и в голове моей рисовались силуэты хищников, любящих поохотиться в этих краях. «Эй, кугуар!» – кричал я на поворотах в беспомощной попытке отпугнуть зверя. (Я знаю, что кугуары, или пумы, крайне редко нападают на людей, и чуть ли не ежедневно бегаю в местности, где они водятся в больших количествах, но незнакомая обстановка часто заставляет нас прикидывать, что может пойти не так.) К счастью, утомительный песок на тропе сбавил мой пыл, и к тому времени, как я встретил к северо-востоку от Ла-Веркин-Крик первых пеших туристов (всего мне их встретилось человек десять), я уже перестал взывать к диким кошкам. Вылетев за очередной поворот на извилистой дорожке в густом кустарнике, я чуть не врезался в первого из трех парней с рюкзаками, шагавших навстречу. Они, похоже, завершали недельный трек по маршруту. Воодушевленный скорым финишем и заинтригованный моим внешним видом (маленький рюкзак, совсем мало вещей – и это в полной глуши), турист радостно окликнул меня: «Эй, парень! Ты что задумал?» На тренировках я всегда болтаю со встречными незнакомцами, но тут я только успел крикнуть: «Хорошего дня, ребята!» – и ломанулся через кусты мимо потрясенных парней.

С Ла-Веркин-Крик я повернул направо и на юго-восток, на тропу Хоп-Вэлли, здесь меня поджидал первый серьезный подъем. Егеря предупреждали, что на этом и некоторых других участках может быть глубокий снег и/или грязь, и я был счастлив обнаружить там почти сухую тропу. Как выяснилось, почти по всему маршруту условия для бега представлялись идеальными. Конечно, было много песка и технически сложного рельефа, и около 3000 метров подъемов и спусков. Это неизбежные прелести Зайона. Но температура была не ниже семи и не выше 30 градусов Цельсия. Для моего забега – просто прекрасно.

Первая отсечка по времени была запланирована на отметке 13 миль, в точке, где тропа Хоп-Вэлли пересекает дорогу Короб-Террас-Роуд. Люк Нельсон, обладатель рекорда трассы, выложил свои результаты 2012 года с указанием времени на точках, только он бежал этот маршрут с востока на запад (я бежал в противоположном направлении), и я вычислил его время для трех участков трассы. Сверхмарафонцы обычно немного замедляются по ходу забега, поэтому я рассчитал, что на первых участках мне нужно бежать быстрее его. На отметке Хоп-Вэлли я на пару минут отставал от поставленной цели и прибавил темп на участке тропы Коннектор-Трейл, направляясь на восток к ее пересечению с Уайлдкэт-Трейл, где на отметке в 16,8 мили мне предстояло встретиться с группой поддержки. Коннектор-Трейл вела через приятные открытые пространства и старые сосновые леса, и я чувствовал себя почти как дома, в Колорадо, в предгорьях Передового хребта.

В точку встречи с командой я прибежал со временем 2 часа 27 минут, что очень меня порадовало; рады были и ребята – они прибыли на место всего за несколько минут до меня! Работать в группе поддержки всегда интересно и сложно, и у меня вызывают огромное уважение те, кто готов жертвовать своим временем, чтобы поддержать других людей в их стремлениях. Наша совместная с Чарльзом и Ником пробежка по тропе с жонглированием бутылками и скидыванием лишних слоев одежды здорово меня взбодрила. Я схватил две бутылки «Витарго» и бутылку воды. (Как оказалось, на весь забег мне потребовалось четыре бутылки воды и четыре бутылки углеводного напитка, по 700 калорий в каждой, плюс солевые таблетки.)