Строгая изоляция - Шон Блэк

Бранд снова достал мобильник Лока и открыл его:

— Ни с кем не хочешь попрощаться?

Лок стоял неподвижно, не говоря ни слова.

Бранд снова стал прокручивать номера.

— О, вот оно. Как насчет Кэрри? — он остановился и хлопнул себя по лбу, изображая растерянность. — Я такой глупый. Надо было сказать тебе раньше. Ей уже не позвонить. — Бранд поднял телефон так, чтобы Лок видел, как он стирает номер. — Дорожное происшествие. Водитель даже не остановился. Какой-то мудак на «Хаммере».

Лок бросился на него. Открытая ладонь правой руки ударила в подбородок, голова Бранда дернулась назад. Крики из других камер стали громче.

Дубинка ударила Лока под колени, и ноги под ним сложились. Второй удар пришелся в голову, и перед глазами поплыли черные круги. Дверь скрипнула, потом его вздернули на ноги и толкнули внутрь.

Лок приземлился в нескольких шагах от двери и услышал, как она закрывается. Затем послышался звук металла, скребущего по полу. Он несколько раз моргнул, пытаясь прояснить зрение. Его «гербер» лежал на полу с открытым лезвием. Женская рука потянулась и взяла нож. Лок поднял голову. Женщина стояла над ним. Пальцы правой руки крепко сжимали рукоятку ножа.

Лок заглянул ей в глаза и приготовился к удару.

Кэрри встала поздно. Ее последнее незапланированное выступление прошлым вечером означало, что до обеда на работу можно не приходить. Обычно она сразу шла в душ, но сегодня ее кожа хранила запах Лока, и ей не хотелось с ним расставаться. Она отправилась на кухню и приготовила завтрак для себя и Ангелы. Обе очистили свои тарелки с рекордной скоростью.

Кэрри добралась до гостиной и включила телевизор. Несколько телеканалов снова вспомнили о «Медитек». Они пытались успеть вслед за Кэрри, так было с самого момента убийства Грея Стоукса. В следующем месяце будет смысл поговорить в студии о повышении. Ей нравилась погоня за новостями, но она прекрасно знала, что люди, делающие ее работу, похожи на акул — ты либо движешься вперед, либо тебя съедают.

На кухонном столе моргал красным огоньком коммуникатор. Кэрри взяла его и просмотрела почту. Последнее письмо было от Гейл Рейндл, с планами на день. Гейл хотела лично поздравить ее, когда Кэрри будет в офисе. Место телеведущего стало еще ближе.

Ангела заняла пост у двери и залаяла. Кэрри вернулась в спальню, влезла в спортивный костюм и собрала волосы в хвост. Она взяла из шкафа поводок Ангелы, накинула куртку и направилась вниз. В вестибюле с ними обеими поздоровался швейцар.

На улице еще было холодно, но в ярко-синем небе сияло солнце. Погода отражала настроение Кэрри. Она наполовину прошла, наполовину пробежала до конца квартала. Ангела трусила рядом с ней, временами забегая вперед и натягивая поводок, чтобы быстрее добраться до парка.

Кэрри натянула поводок, когда они подбежали к переходу:

— Эй, полегче.

Собака остановилась и посмотрела на нее. Загорелась надпись «Идите».

— Вот теперь можно идти.

Кэрри шагнула на «зебру». Она даже не видела «Хаммер», который вылетел на перекресток и помчался прямо на нее; десять тысяч фунтов хаоса на скорости сорок миль в час. Кэрри заметила машину в последнюю секунду, и отпрыгнула на тротуар, выдернув за поводок собаку. «Хаммер» царапнул колесом бетонный колпак на дренажном люке.

Мужчина лет шестидесяти, в очках с толстыми стеклами, тронул ее за руку:

— С вами все в порядке?

Сердце Кэрри колотило, как барабан. Ей казалось, что все ее тело трясется. «Он ехал прямо на меня!» — подумала она.

— Эти гробы вообще нельзя выпускать на дорогу, — выкрикнул пожилой мужчина вслед «Хаммеру», когда тот притормозил на следующем светофоре, повернул и скрылся из вида.

— Нужно будет запастись попкорном.

Бранд напоминал ребенка, который собирается идти на работу перед финалом Супербоула и решает записать все на видео, чтобы посмотреть потом. Едва Лок оказался в камере, Бранд связался с оператором системы наблюдения, желая убедиться, что все происходящее в камере Мариты пишется на жесткий диск.

— Сигнал нормальный?

— Все отлично, — кивнул оператор. — Вот оно, — он указал на центральный экран среди нескольких мониторов.

Изображение застыло: Марита, скорбящая вдова, смотрит вниз на раненого солдата, который ползет к ней.

— Мужик, когда все закончится, я загружу это дерьмо на Live Leak.[28]Ну, запускай.

Оператор нажал пуск, и Бранд в предвкушении придвинулся ближе.

Прежде, чем дверь в камеру открылась, Лок осознал несколько важных вещей. Очевидно, Бранд очень доволен. Возможность просто запереть Райана не вызвала бы такого возбуждения. А значит, за дверью кто-то есть.

Судя по виду здания, внутри и снаружи, Локу было ясно — все сделано, чтобы не только предотвратить побег, но и максимально ограничить любые перемещения. Это означало, что заключенные признаны опасными для персонала.

Лок приготовился драться насмерть, если потребуется. Когда Бранд ошарашил его новостью о Кэрри, он наверняка ожидал, что это деморализует Лока, но эффект оказался прямо противоположным. Лок почувствовал ярость, а вместе с ним — прилив адреналина. Даже в своем нынешнем физическом состоянии он чувствовал, как в нем поднимается чистое бешенство.

Когда он поднял глаза и увидел над собой женщину, решение пришло мгновенно. Наталья, сброшенная в Ист-Ривер, после того как ей вышибли мозги. Кэрри, жертва «случайного дорожного происшествия». Двух убитых женщин достаточно.

Он лежал на полу и ждал.

— Ты уверен, что эта штука работает? — спросил Бранд, хлопнув мясистой рукой рядом с клавиатурой.

Лок и заключенная практически не двигались. Они просто оставались на местах, наблюдая друг за другом в какой-то проклятой «мексиканской ничьей».

— Да, сэр, — ответил оператор.

— Прокрути. Перейдем к действию.

Оператор подвигал мышкой, потянув бегунок. Женщина рванула вперед, Лок по-прежнему лежал на полу.

— ОК. Здесь.

На экране Марита положила нож на пол. Однако в пределах досягаемости. Потом наклонилась к Локу и помогла ему подняться.

— Какого дьявола? — взорвался Бранд. Он перемотал половину матча только ради того, чтобы обнаружить, что один из судей объявил перерыв и решил станцевать вальс с полузащитником.

Марита слышала приближение людей. Даже после стольких дней она была не в силах избавиться от страха, затуманившего сознание, едва дверь открылась. Марита напряглась, но потом постепенно расслабила все тело. Если ты расслаблен, меньше вероятность получить перелом. Синяки и ссадины — одно дело, но она провела три месяца в московской тюрьме с переломом малой берцовой кости и без медицинской помощи. Со временем кость срослась, но хромота и воспоминания об ужасной боли остались.