Осенние руны - Марина Клингенберг

Мы знаем о рунах, я помню об Эделе и Бреннилвинде. Мы верим в твое желание изменить свою судьбу и получить право ходить по облакам – иначе откуда бы у тебя взялось столько осенних рун? Но большинство не знает о них или просто не верит. А то и посмеется над подобными намерениями. Для людей Ангелы – красивая, недосягаемая история, нет, скорее даже легенда. Они ни за что не поверят, что кто-то из них был обычным человеком, хотя людьми были все. И уж тем более никто не станет верить в то, что Эдель – Проклятый. Поверь, они в любом случае найдут ему оправдание. Но тебе придется сложнее.

Помни – люди, как это ни горько, ненавидят тебя. И это ждет тебя со стороны каждого, быть может, даже со стороны твоего друга. Будь к этому готов и не строй себе обманчивых иллюзий только потому, что кто-то обошелся с тобой по-доброму, несмотря на то, что ты Проклятый.

Мальчик был огорошен словами Гарольда, но ему удалось довольно быстро взять себя в руки. Нетрудно было понять, что настоятель целиком и полностью прав. Куда труднее принять это после того, как, действительно, все стало так хорошо. Кай успел забыть, что это все только потому, что он скрывает, кто он на самом деле. Ведь и Лон, Белла и Дан не знали…

– Я понимаю, – сжав кулаки, выдавил из себя он. – Спасибо. Я буду помнить об этом.

Гарольд удовлетворенно кивнул. Ему нравилась горькая решимость, застывшая в глазах этого маленького, но такого сильного ребенка.

Они немного помолчали. Затем, словно извиняясь за то, что ему пришлось высказать неутешительную истину, Гарольд налил Каю кофейного напитка и угостил его огромным куском торта. Кремовые украшения стоящего на столе пирога с самого начала бросились в глаза мальчику, и он с радостью принял угощение.

С помощью такого роскошного подарка Кай окончательно справился с собой и, отдав торту должное, попросил разрешения задать два вопроса. Гарольд сказал, что готов выслушать, и Кай заговорил о том, что тревожило его в последние дни.

– Зачем вы забрали у меня руну, если с самого начала собирались ее вернуть?

– Вот чего ты с таким подозрением на меня смотришь, – усмехнулся Гарольд. – Да, это, пожалуй, было резко и жестоко, ведь на самом деле я крайне редко беру плату за приют. Все же я настоятель и должен помогать людям.

– Это потому, что я Проклятый? – тихо спросил Кай.

– Вовсе нет. Помнишь, Арорвет спросил, нашел ли ты руну? – дождавшись кивка, Гарольд продолжил: – Никто не знает, где, как и почему появится руна в следующий раз. Но мы, уж конечно, не раз размышляли на этот счет. Я не мог знать, что произойдет, если я заберу ее у тебя. Размышления, опыт… Я должен извиниться за это, но, с другой стороны, я не ошибся – тебе удалось найти руну.

– Я не понимаю… – растерялся Кай.

– Видишь ли, похоже на то, что чаще всего руны появляются, когда ты свершаешь нечто особенное. Нечто… Нечто достойное и хорошее. Ты был готов пожертвовать самым дорогим ради друга – и вот, еще одна руна у тебя.

– Она досталась мне, потому что я отдал другую? – изумился Кай.

– Получается, так. Впрочем, это всего лишь предположение. Ты много делал хорошего на своем пути?

– Да вроде… Да вроде вообще ничего, – признался Кай.

Гарольд рассмеялся, чем смутил его еще больше. Из их с Миро рассказа он понял, что ребята успели немало натворить. Только вот у Кая никак не получалось придавать своим действиям ценности, хотя у его друга дела обстояли в точности наоборот.

– Какой же второй вопрос? – спросил старик.

Кай долго собирался с мыслями, прежде чем ответить. Ему казалось невозможным передать все, что творилось у него в душе при мыслях об этом. Но все же он сумел кое-как подобрать слова и долго, горячо рассказывал о золотой роще. Как-то так вышло, что он стал рассказывать и о том, что Эдель вырезал знаки на дереве, потом спохватился и спешно объяснил, что это было всего лишь сном. Он говорил о том, как внезапно обнаружилась странность чудесного, убаюкивающего места, как остались загадкой таинственные знаки, будто бы сложенные в слова… Он все говорил и говорил, и никак не мог заставить себя остановиться.

Гарольд внимательно его слушал, а когда Кай, наконец, закончил, сказал:

– К сожалению, я не могу сказать тебе, что означает надпись. Мы с Арорветом тоже уверены, что руны складываются в слова. Но выяснить, в какие именно, нам, увы, не удалось. Думаю, об этом могут рассказать только сами Ангелы. А если не они, то уж никто.

– Но откуда взялись знаки на дереве? – в волнении спрашивал Кай.

– Ну, твой сон не далек от реальности – ходит легенда, что руны на дереве действительно вырезал Ангел. Но едва ли это сделал Эдель. Видишь ли, когда он еще был здесь, среди простых смертных, знаки уже были там… И роща, – Гарольд смотрел в сторону залитого дождем окна задумчивым взглядом. – Золотая роща, как ее и называют в Свирели, была золотой столько, сколько я себя помню. С деревьев там не опадают листья зимой и не зеленеют летом; они вечно осенние. Никто не знает, почему. Многие уверены, что это как раз из-за знаков, которые некогда оставили там Ангелы.

Слушая его, Кай снова любовался прекрасной рощей – она сама собой возникла перед его глазами. Горели ярким огнем золотистые листья, ветер осторожно обрывал их и неспешно опускал на землю…

– Но все равно они недоумевают, – завершил свой рассказ Гарольд. – Ничего удивительного: мало кто знает об осенних рунах.

– А почему они именно осенние? – силой вырвав себя из плена видения, вдруг поинтересовался Кай.

Старик пожал плечами.

– Эдель сказал мне вернуться к Утесу к осени, – хорошо помнил слова Ангела Кай. – Поэтому?

Но Гарольд снова ничего не ответил. Он не брался что-либо утверждать, и Кай понял, что он боится ошибиться в суждении. Видимо, таких вещей и впрямь не знал никто, кроме самих Ангелов.

Еще несколько минут настоятель неотрывно смотрел в окно, не произнося ни слова. Кай уже собирался поблагодарить его и попрощаться – все-таки, на дворе ночь, и так долго тревожить хозяина было нехорошо. Но едва он поднялся на ноги, Гарольд вдруг тихо и серьезно проговорил:

– Будь осторожен в дальнейшем. До меня дошли слухи, что поблизости бродит Проклятый.

Когда Миро окончательно поправился, а очередное утро выдалось хоть и холодным, но не дождливым, ребята решили возобновить свое путешествие. Тяжело было уходить из большого теплого дома на холодную улицу, но Миро и Кай преодолели нежелание покидать настоятеля Свирели. Кроме того, Кай был уверен, что задерживаться дольше не просто губительно для замысла собрать все осенние руны в срок, но и попросту невежливо. Он не раз заикался о какой-либо оплате, например, помощи по дому. Однако Гарольд только хмыкал, а Арорвет заявлял, что ему «глубоко наплевать», кто «шляется» по дому со своим «глупым животным». (Тут следует уточнить, что быть невежливым с юными гостями у Арорвета намерений не было. Просто не более чем за час до этого кошка Кая забралась в их с Гарольдом кабинет и как следует навела там порядок. По своему, конечно, усмотрению.)