Милая девочка - Мэри Кубика

Кроме того, я ведь не ее сын. Заботиться о ней не моя задача. И все же не могу выкинуть из головы тревожные мысли, перед глазами застыл образ моей мамы, одиноко сидящей на кровати у грязного окна в старом халате и слушающей рвущие душу крики. Безнадежность, одиночество и равнодушие медсестер, не желающих хорошо работать за низкую зарплату. Единственное, чего остается ждать при такой жизни – это дня смерти.

В вечерних новостях по настоянию судьи повторяли репортаж о Мии Деннет, но результатов пока нет. Я сделал запрос в отдел транспортных средств и узнал, что на Колина Тэтчера, Стива Мосса или Кэтрин Тэтчер ничего зарегистрировано не было. Мы связались со всеми знакомыми Колина Тэтчера, кого смогли найти. Друзей у него почти не было, лишь парочка школьных приятелей, с которыми он не встречался уже много лет. В Чикаго живет его бывшая подружка, хотя я почти уверен, что он платил ей за секс. Она не сказала о нем ничего хорошего. Некоторые из его школьных учительниц сказали, что он из тех ребят, которым не повезло в жизни. Другие тоже говорили, что Колин из породы вечных неудачников. Соседи миссис Тэтчер показали, что сын часто приезжает к ней, подстригает газон и выносит мусор. Подумаешь, велика помощь. Что происходило в доме, соседи не знали. Правда, они сообщили, что у него красная машина. Какая машина? Марка? Модель? Этого никто не знал. Ничего определенного. Разумеется, на номер никто даже не взглянул.

Время от времени я вспоминаю об открытке из Гранд-Марей. Решаю узнать больше о городе из Интернета, а потом заказываю некоторые брошюры. Миля за милей исследую трассу Чикаго – Гранд-Марей онлайн, сам не представляя, что хочу найти.

Я в тупике. Остается только ждать.

На мое счастье, девушка еще спит, когда я слышу тихое царапанье в дверь. Подпрыгиваю на продавленном диване и вспоминаю, что у меня нет пистолета. За окном только начинает светать, солнце, должно быть, еще не показалось над горизонтом. Одергиваю занавеску и выглядываю в окно, но никого не вижу. Черт возьми, что происходит? Открываю дверь и вижу, что этот чертов кот притащил нам дохлую мышь. Его ведь не было видно несколько дней. Выглядит он ужасно, почти так же плохо, как его потрепанная добыча. Наклоняюсь и беру его на руки. С мышью разберемся потом.

В данный момент забота об этом животном для меня единственная возможность искупить грехи. Конечно, если бы я верил в эту чушь. Шкафы в кухне пусты, еды никакой не осталось. Если я в скором времени не съезжу в магазин, нам придется голодать.

Решаю не ждать, пока девушка проснется. Иду в ванную, бросая на ходу:

– Поеду в город.

Звук моего голоса заставляет ее сесть в кровати. Она ничего не может понять спросонок и трет руками глаза.

– Который час?

Я не обращаю на вопрос внимания.

– Он поедет со мной.

Кот громко мяучит, но я пытаюсь его удержать. Девушка вскакивает и тянет к нему руки, а эта тварь впивается когтями мне в кожу.

– Как же ты…

– Если будешь здесь, когда я вернусь, то его не убью.

Сказав это, я ухожу.

Гоню в город, превышая отметку семьдесят пять миль. Готов поклясться, что девчонка не совершит какую-то глупость, но не могу избавиться от мысли, что по возвращении в доме меня будет ждать полиция.

По дороге в Гранд-Марей я проезжаю несколько супермаркетов. Пытаюсь не светиться, поэтому никогда не бываю в одном месте дважды. Не надо, чтобы кто-то меня узнал.

Кроме того, сейчас меня интересует не только еда.

Я знаю парня, у которого можно купить поддельные документы. Останавливаюсь у таксофона на тротуаре и достаю из кармана пару монет. Господи, надеюсь, я все делаю правильно. В сериалах говорят, что определить звонившего можно через три минуты. Оператор может сделать это в ту же секунду, когда произошло соединение. Мне стоит только набрать номер. Дэн может сообщить копам, что я с ним связался, и уже завтра они все оцепят, чтобы поймать меня.

Выходит, у меня один путь – сделать все, чтобы перезимовать в доме. А что дальше? Даже если мы доживем до весны, потом нам негде будет укрыться.

Выхожу из машины и набираю номер.

Когда я подхожу к дому, девчонка сбегает с крыльца, чтобы вырвать из моих рук этого чертова кота.

Она кричит, что я должен был его оставить, ругает, что я жестоко обращаюсь с животным.

– Откуда мне знать, как с ними обращаться?

Выгружаю бумажные пакеты с едой. Их целая дюжина, каждый доверху наполнен консервными банками. «На этом все, – говорю я себе. – Это последняя поездка в город». Пока паспорта не будут готовы, мы питаемся готовым супом, запеченными бобами и тушеными томатами. И еще тем, что я смогу выудить из затянутого льдом озера.

Она берет меня за руку и заставляет взглянуть на нее. Движения ее осторожные.

– Я бы не сбежала, – говорит она.

Отвожу взгляд и отвечаю:

– Я не мог рисковать.

Не медля, прохожу в дом, оставив ее с котом на улице.

Девчонка пытается убедить меня взять животное в дом. С каждым днем становится все холоднее. Зимой в сарае он погибнет.

– Ни за что, – отрезаю я.

– Нет, он останется, – резко заявляет она.

Что-то изменилось.

Рассказываю ей, что в детстве работал вместе с дядей. Вспоминаю прошлое с некоторой неохотой, но человек не может постоянно молчать. Я начал работать на брата матери в четырнадцать. Благодаря этому пузатому увальню я вскоре научился делать все ремонтные работы по дому и стал получать девяносто процентов прибыли. В нашей семье никто не ходил в колледж. Никто. Может, только кто-либо из дальних родственников, но из них я никого не знаю. Все остальные были простыми рабочими. Большинство населения Гэри трудится на металлургических предприятиях. Я вырос в мире, где, будучи белым, оказывался в меньшинстве, где почти четверть населения живет за чертой бедности.

– Разница между мной и тобой, – говорю я ей, – в том, что у меня не было ничего. И я ни на что не надеялся. Знал, что все равно ничего не получу.

– Но ты наверняка мечтал чего-то добиться?

– Я мечтал сохранить статус-кво. Мечтал не оказаться ниже того уровня, на котором жил. Но мне не удалось.

Мой дядя, Луис, научил меня устанавливать смесители и водонагреватели. А еще красить мебель в спальне, доставать зубную щетку из унитаза, стричь газон, чинить дверь гаража и менять замок, на тот случай, если хозяйка выгонит своего бывшего. Луис брал двадцать долларов в час. В конце дня он отправлял меня домой с тридцаткой в руках. Я понимал, он меня обманывает, поэтому к шестнадцати годам работал уже один. Однако такая работа не давала стабильности, а мне нужно было дело, приносящее регулярный доход. Уровень безработицы в Гэри очень высок.