Навеки мой - Кэролайн Линден

– Благодарю вас, но со мной все в порядке. – Софи поднялась с дивана. – Я устала, у меня болит голова, поэтому отправляюсь домой. Доброй ночи.

Филипп последовал за ней, нахмурившись и чувствуя неловкость. Софи старалась не обращать на него внимания. Она действительно плохо себя чувствовала. Ее бросало то в жар, то в холод. Ладони вспотели, а сердце билось как сумасшедшее. Софи сжала побелевшие пальцы и теперь ждала, пока прибудет вызванный мистером Форбсом экипаж. Мистер Картер куда-то исчез, но у нее не было даже сил на то, чтобы расстроиться. Сейчас Софи мечтала об одном: добраться до дома, лечь в постель и с головой укрыться одеялом.

Фрэнк, слуга, присматривающий за гардеробом, принес ее плащ. Филипп знаком велел ему уйти и сам накинул плащ на плечи Софи.

– Позвольте отвезти вас домой, – попросил он. – Хочу убедиться, что вы добрались благополучно.

Но если Софи уедет вместе с ним, как несколько дней назад с Джеком, ее уже ничто не спасет.

– Спасибо, но нет, – холодно проговорила она. – Справлюсь сама. – И Софи отвернулась, давая понять, что разговор окончен.

– Что ж, ладно. – В голосе Филиппа прозвучало раздражение. – Встретимся в другой раз, мадам.

Она кивнула.

– Спокойной ночи, сэр.

Через четыре минуты прибыл экипаж. Софи знала это, потому что видела часы, стоявшие на каминной полке. Эти четыре минуты показались ей вечностью, поскольку за спиной маячил Филипп. Он словно нависал над ней, пробуждая в душе Софи желание развернуться и высказать ему все, что она о нем думает.

Но вместо этого она молча стиснула зубы, наблюдая, как стрелка отсчитывает секунды. Когда Форбс наконец сообщил, что экипаж ждет, Софи чуть ли не бегом спустилась по ступеням. Она не собиралась оборачиваться, но все же, сев в экипаж и назвав кучеру адрес, посмотрела на Филиппа. Он стоял на крыльце и мрачно глядел ей вслед.

О господи!

– К вам с визитом леди, ваша светлость. Она отказалась назвать свое имя, но передала вот это. – Дворецкий протянул поднос.

Взгляд Джека упал на лежавшую на подносе записку. С того момента, когда он видел Софи в последний раз, миновала неделя. Вернее, пять дней. И в течение этих пяти дней Джек лично просматривал корреспонденцию в слабой надежде на то, что среди писем будет одно от нее. Он не знал ее почерка, но почему-то сразу понял, что эту записку передала Софи. Затаив дыхание, он взял в руки конверт и сломал печать:

«Мне нужно увидеть тебя по важному делу. С.»

– Зовите, – велел Джек дворецкому. – Перси, на сегодня это все.

Секретарь, сидевший за столом в дальнем углу кабинета, поднял голову и удивленно посмотрел на герцога. Джек кивнул. Собрав со стола бумаги, Перси с поклоном удалился следом за дворецким и закрыл за собой дверь.

Джек вышел из-за стола, тщетно пытаясь унять пульсацию в висках. Что ей нужно? Он напомнил себе, что новости скорее будут плохими, чем хорошими, но даже это не могло унять сердцебиения. Софи здесь, в его доме…

Дверь кабинета распахнулась.

– Ваша светлость, – произнес Брауни тоном, в котором звучало осуждение. – Ваша посетительница.

Джек обернулся. Софи была в темно-сером платье, а лицо скрывала черная вуаль. Однако едва дворецкий вышел из кабинета, она подняла вуаль. И в этот самый момент при виде ее лица Джек почувствовал, что вновь обрел способность дышать.

– Ваша светлость, – пробормотала Софи, приседая в изысканном реверансе.

– Миссис Кэмпбелл. – Джек отвесил поклон, словно они были просто знакомыми, а не любовниками. – Проходите.

– Спасибо, что приняли меня. Простите, что отрываю вас от дел.

Софи шагнула в кабинет и сняла с головы шляпку. Ее волосы были собраны в тугой пучок, и Джеку захотелось вытащить из них шпильки и посмотреть, как они рассыплются по плечам. Он откашлялся, стараясь прогнать воспоминания о разметавшихся по подушке волосах Софи.

– Ничего страшного.

Она смотрела на него, серьезная и красивая, и костяшки пальцев Джека побелели – так сильно он вцепился в край письменного стола. Но если бы он не схватился за что-то, то просто не смог бы держать дистанцию.

– С Филиппом нужно что-то делать.

На мгновение Джеку показалось, будто он ослышался.

– А что с ним такое? – спросил он.

– Он не оставит меня в покое, – объяснила Софи. – Филипп появляется везде, где нахожусь я. Несколько раз я повторяла ему, что не стану с ним играть, однако он преследует меня. Филипп играет безудержно и безрассудно и, подозреваю, проигрывает очень много. Прошлым вечером я слышала, как он обвинил в своих бедах отвернувшуюся от него удачу. После этого многозначительно посмотрел на меня, привлекая ко мне внимание присутствующих. Он делает меня и себя предметом сплетен и пересудов.

Джек шумно выдохнул. Черт бы побрал Филиппа!

– Я поговорю с ним.

На щеках Софи выступил румянец.

– Я не уверена, что этого будет достаточно. Я пыталась с ним объясниться. Другие люди тоже старались его урезонить, но без толку. Он зол и даже не скрывает этого.

Джеку очень хотелось знать, кто еще встал на защиту Софи.

– Ты считаешь, что мои слова тоже не возымеют эффекта?

Немного поколебавшись, Софи облизала губы.

– Он злится на тебя, – тихо произнесла она.

– Это нормально. – Филипп всегда злился на него за что-то.

– Нет. – Софи покачала головой, поняв, о чем говорит Джек. – Он ревнует. И требует рассказать, что между нами произошло.

Джек напрягся.

– Что ты ему сказала? – Его брат – весь свет – не должен услышать правду, и все же что-то в глубине его души восставало против мысли, что их с Софи ничего не связывает. Проклятье! Джек хотел ее, и пусть все знают, что она принадлежит ему…

Только это совсем не так. К тому же он дал ей слово.

– Я сказала, что это не его дело! – воскликнула Софи. – Филипп заходил ко мне дважды, пока меня… не было. Моя служанка сообщила, что я больна, но ее слова его не убедили. Он выдвигает всевозможные домыслы, делает намеки, пытаясь выяснить хоть что-то. Я прилагала все силы к тому, чтобы избегать его, однако Филипп очень настойчив.

– Чего он надеется добиться?

– Понятия не имею! – Софи судорожно вздохнула и понизила голос. – Он делает меня объектом пересудов. – Она помолчала, а потом продолжила, чувствуя себя неловко: – Филипп намекнул на то, что я твоя шлюха.

Джек отодвинулся от стола, и его пальцы сжались в кулаки.

– Когда?

– Вчера вечером. Он был пьян. По-моему, никто не слышал его слов. Но это вопрос времени.