Рецепт страсти - Поппи Андерсон

Девушка тяжело вздохнула:

— Проблема не в ссоре с папой. Мы можем иногда поссориться. Нет, — с досадой вздохнула она, — мне не хотелось волновать маму: она будет очень беспокоиться из-за нас. В ее состоянии…

Эндрю перебил ее, легонько обняв за плечи:

— У твоей мамы все будет хорошо. Она переносит тяготы лучше, чем ты думаешь.

Он хотел ее утешить, но голубые глаза девушки рассерженно блеснули:

— Ах, вот как? И откуда же ты это знаешь?

Дрю удивленно поднял брови:

— Женщина, которая воспитала такую дочь, как ты, должна стойко переносить любые неожиданности.

Казалось, Брук не знала, должна ли она обидеться, удивиться или продолжать беспокоиться: уголки ее рта дернулись, а на глаза навернулись слезы.

— Ты не понимаешь, Дрю. Она больна. Я просто хочу, чтобы она выздоровела.

— Она непременно поправится, — твердо ответил он.

— Как ты можешь быть в этом уверен?

— Просто это так и есть. С твоей мамой ничего не случится.

Девушка сглотнула и, казалось, совершенно потеряла самообладание. Но потом подняла подбородок и решительно произнесла:

— Нам нужно продолжить работу.

Эндрю взглянул куда-то поверх ее макушки в сторону моря, которое в этот прекрасный летний день заманчиво блестело на солнце. Его рука скользнула вниз по плечу Брук. Он крепко взял ее за руку, одновременно в голове спонтанно родилась мысль:

— Тебе нужен перерыв, — уверенно заявил он. — Давай сходим на пляж.

Она, разумеется, возразила:

— Нет, Дрю. Нам надо еще…

— Тебе следует проветриться.

— Но…

Больше она не смогла ничего сказать, потому что он просто потащил ее за собой через парковку, а потом вниз по лестнице.

— Дрю, — не унималась она. — У нас еще очень много дел! Я не могу просто так пойти на пляж!

Не обращая внимания на протесты, он продвигался шаг за шагом к чудесному пляжу, безлюдному, куда ни глянь, и тащил за собой Брук.

Белый песок, светло-голубое море и высокие дюны сразу за полосой пляжа превращали этот клочок суши в настоящий рай. Очевидно, сюда можно было попасть, только спустившись по деревянной лестнице от ресторана «Крэб Инн»: большинство людей отдали бы за этот частный пляж целое состояние. Тишину и спокойствие нарушали лишь крики чаек, кружившихся в небе.

Эндрю мог бы провести в этом природном раю целый день. Идиллию нарушала лишь Брук: она упиралась и ныла, как упрямый ребенок:

— Нам нужно продолжать! Мне нельзя так бессмысленно проводить день, Дрю!

— Почему нельзя? — наивно спросил он.

Дрю на миг закрыл глаза, наслаждаясь теплыми солнечными лучами, касающимися его кожи, и соленым морским воздухом в легких.

— Ты же сама себе босс и живешь прямо у умопомрачительно красивого пляжа. На твоем месте я бы каждый день здесь сидел и смотрел на горизонт.

— Так ты же сноб из большого города, — напомнила она ему, и голос ее вновь зазвучал довольно уверенно. Даже слегка насмешливо.

Эндрю огляделся, постепенно привыкая к шуму волн, и посмотрел на Брук, когда та приложила свободную руку ко лбу козырьком, прикрываясь от солнца.

Казалось, ее совершенно не волновало, что Дрю все еще держит ее за руку.

— Сноб из большого города? — повторил он.

Она внимательно посмотрела ему в лицо. Его возмущенная фраза не сбила ее с толку. Вместо этого девушка склонила голову набок и тихо произнесла:

— В общем, ты не такой уж ужасный, как я вначале думала.

— Неужели?

Брук покачала головой:

— Кроме того, иногда ты даже очень милый.

— Милый? — озадаченно подмигнул Эндрю.

Она удивленно поджала губы:

— Если не принимать во внимание твою привычку болтать, как попугай.

— Забавно, — он сжал ее руку, ничуть не обидевшись, и пристально смотрел на упругий локон, выбившийся из ее косички и развевающийся на ветру во все стороны.

— Значит, я не совсем ужасный городской сноб, который может быть довольно симпатичным, иногда даже милым и болтает, как попугай. Правильно? — проворчал он сдавленным голосом.

Женщина находилась так близко к нему, что между ними едва ли можно было просунуть лист бумаги. Казалось, Брук не замечала, что прядь выбилась, а лишь завороженно смотрела на Эндрю. Она игриво сморщила нос:

— Кроме того, отвратительный водитель. Но готовишь неплохо.

Обычно, если бы кто-то сказал, что Дрю готовит «неплохо», тот вышел бы из себя, но сейчас, глядя на Брук, ему хотелось поцеловать ее.

Он осторожно заправил выбившуюся прядь ей за ухо и погладил ее ладонью по щеке:

— Неплохо? — прошептал он и заметил, как ее голубые глаза засияли.

— Угу, — выдавила она из себя и прильнула к его ладони щекой, ни на секунду не сводя с него глаз.

Дрю легонько погладил большим пальцем нежную кожу. Его бросило в жар.

— Позавчера мне пришлось досаливать суп, — лукаво прошептала она и ухмыльнулась.

Дрю резко поднял брови. Он возмущенно открыл рот:

— Досаливать?

Брук уверенно кивнула:

— Точно!

— Но…

Она засмеялась, не дала ему сказать фразу в возмущении и встала на цыпочки, чтобы его поцеловать.

Для Эндрю это стало неожиданностью — понадобилось несколько секунд, чтобы ответить на ее поцелуй и прижать девушку к себе. У него по животу растеклась приятная тяжесть, закружилась голова. Пришла странная мысль, что Брук на вкус лучше любого десерта в мире.

Только когда девушка медленно от него отстранилась, Дрю постепенно стал приходить в себя и взглянул в ее полузакрытые глаза.

Момент близости кончился слишком быстро, но прежде чем он успел ее обнять еще раз, она отпихнула его и заявила, состроив невероятно серьезную мину:

— Вернемся в ресторан, мистер Найт. Нам еще нужно многое сделать.

Он беспомощно стоял на песке и смотрел, как она поднимается по лестнице. Показалось, будто прошла целая вечность. Он крикнул ей вслед:

— Эй! Работнику по закону полагается перерыв!

Девушка развернулась на шестой ступеньке, уперла руки в бока и весело крикнула в ответ:

— Пожалуйся мне еще, господин сноб из большого города!

Эндрю фыркнул, наблюдая, как локоны Брук пляшут на ветру, когда она поднимается по лестнице. Он просто не мог не улыбнуться во весь рот, ощущая волнительное покалывание в груди.

— Брук, ты не можешь без моего согласия принимать такие решения!