Maximus Rex: О.Р.Д.А. - Сергей Извольский

ненавязчиво присмотрят. Зайди в отдел регистрации и получи удостоверение личности. Оформи и на себя, и на свою женщину не забудь.

– Вообще-то я здесь и у меня имя есть, – вдруг произнесла Марина.

– Вообще-то ты здесь пока никто и звать тебя пока никак! – Эстери так резко обернулась к Марине, что та вздрогнула. – Если Максим согласится оставить тебя при себе в качестве своей женщины, можешь сказать ему спасибо. Если нет – цена тебе пара тысяч золотых, права голоса не предвидится, хотя работать ртом придется много. И это будет еще хороший вариант – за плохой мы возьмем вивисекторскую камеру Дома Лазериан. Так что в следующий раз лучше думай головой, а не тем чем подумала, когда посмела меня перебить.

Голос Эстери звучал негромко, но агрессивно, при этом рождая обволакивающее эхо – я такое раньше только в фильмах видел. И это, как понимаю, был один из ментальных приемов. Направлен он был не на меня, а на Марину – которая заметно побледнела даже несмотря на смуглую кожу.

– На Осколках немало людей, которые обладают силой и влиянием. Немало мужчин, обладающих силой и влиянием, – поправилась Эстери, глядя уже на меня и вернувшись к прежнему благожелательному тону. – При этом красивых, по-настоящему красивых женщин, тем более терранок, для всех категорически недостаточно. Поэтому едва закончится ваш иммунитет новичков, как девочки твои, обе, вынуждены будут выбирать, к кому из сильных и влиятельных мужчин этого города идти под крылышко. А если, – посмотрела Эстери Марине в глаза, – вы не захотите выбирать, выбор сделают за вас. Если же Максим примет решение и станет моим человеком, пока вы обе будете с ним, никто не посмеет решать за вас вашу судьбу. Никто кроме него, конечно. Можешь и об этом сегодня поспрашивать людей, кого встретишь, – прежним благожелательным голосом произнесла Эстери, снова обращаясь ко мне. – И завтра, на свежую голову, выберешь свой путь. Я утром пришлю человека в гостиницу, он встретит тебя в ресторане, сообщишь ему что решил.

Помолчав немного Эстери, показательно проигнорировав Марину, кивнула мне и вышла. Едва за Эйтар закрылась дверь приватной комнаты, как Марина взяла меня за руку, глядя с заметно скрываемой злостью и нескрываемым вопросом. Ее явно разрывало от желания что-то сказать. Но черноволосая ведьмочка молчала. После «госпожи Эйтар» Марина похоже отлично поняла, что некоторые вещи не стоит безоглядно произносить вслух в неподходящих местах.

«А я тебе о чем говорила?» – произнесла Доминика.

Через краткий миг она появилась за столом напротив, на месте где только что сидела Эстери. Демоническая красотка выглядела задумчиво, отогнув пальчиком нижнюю губу. Таким же жестом, которым совсем недавно озадачила меня привлекательная судья-инквизитор. Только Эстери делала это томно и игриво, задумавшаяся же Доминика выглядела просто сексапильно. Блин, как-то мне нужно с этой ее аурой суккуба бороться, мысли постоянно скатываются к…

– Да-да, вам мужикам только одно и нужно, – посмотрела на меня Доминика.

– Макс? – обратилась ко мне Марина.

– А? Э… – глядя то на нее, то на демонессу, протянул я. – Погоди немного, мне надо подумать.

– Да-да, я поняла. Пока ты тут «думаешь», я схожу в торговые ряды?

– Здесь есть торговые ряды?

– Как из ресторана выходишь, сразу рядом вывеска.

– Окей, я тогда подойду скоро.

– Нет, давай лучше здесь меня подожди, чтобы не потеряться.

– Хорошо, – отстраненно кивнул я, глядя на демоническую красотку, которая закусив губу с многозначительным видом водила длинным ногтем по столешнице. И когда Марина, подхватив свернутый спальник, о котором я уже успел забыть, вышла, я вопросительно посмотрел на демонессу.

«Что скажешь?»

– Н-ну… такое себе, если честно, – продолжила водить пальчиком по столешнице Доминика.

«Что „такое себе?“

– Не-не-не, предложение дельное, надо брать. Нам с тобой круто повезло, это просто праздник какой-то, ты счастливчик реально. Лучше точно вариантов не будет, поверь моему пожилому здоровью. Я сейчас про то, что история мира от Эйтар, это из разряда такое себе. Очень простенькая версия, еще и неправильная.

„А как было?“

– А вот это тебе, красавчик, во избежание недоразумений знать пока рано»

«Так блэт»

– Что «так блэт»?

«Мне не очень нравится, когда подобным тоном меня тыкают носом в неосведомленность и отказываются…»

– Тебе не очень нравится?! – взвилась вдруг демонесса, взмахнув руками. – Красавчик, спешу тебе напомнить: мы с тобой, волею случая, судьбы и инерции разгона твоей железной повозки, сплелись в совместном духовном экстазе. Но сплелись мы в интересной позе: я стою, нагнувшись лицом к самому полу, а ты сейчас находишься сзади! Более того, крепко держа мои заведенные за спину руки и в полной власти над моей жо… жизнью и судьбой, например. Так что давай про «нравится не нравится» не будем, мне тоже птичьи права гостьи в твоей башке не очень нравятся, но я же молчу об этом! А все мои действия направлены на то, чтобы ты как можно скорее стал могущественнее и сильнее, и чтобы нам с тобой безболезненно закончить наше слияние экстаза и разойтись по своим делам! А информация об истинной истории мира может тебя выдать в неподходящий момент и отправить в могилу нас обоих! Как только ты начнешь шарить достаточно, я тебе все сразу же расскажу, обещаю и даже торжественно клянусь. Так что теперь давай снова, какие у тебя ко мне претензии?

Возмущенно на меня глядя, демоническая красотка развела руки. Так, что куртка разошлась, открывая вид на смелое декольте ослабленного корсета. Зрелище манящих взгляд приятных округлостей меня приятно успокоило.

«Ладно, не кричи так. Что делать посоветуешь?»

– Давай погуляем по городу, сходим на регистрацию, вечером в гостинице напьемся, потрахаемся с Мариной, а завтра придем сюда и примем предложение Эйтар.

«Эм»

– Что «эм»? Какой конкретно пункт тебе не нравится?

«Да все вроде нормальные. Только понимаешь…»

– Если ты стесняешься, я могу уходить в спящий режим. Нормально?

«Нормально. Слушай, а что за слухи?»

– Какие слухи?

«Ты говорила, что про Эйтар ходят самые разные слухи. И она сейчас намекала на это»

– Самые разные. Например о том, что она ненасытна в постели, и одного мужика