Первая колония - Владимир Мясоедов

– И стоило ради этого тревогу бить? В конце-то концов, не первые и уж точно не последние корабли на Циратру прилетают, – удивился я, прыгая на одной ноге и стараясь пропихнуть другую в штаны. – Кого вообще к нам принесло? Европейцев?

– Японцев, – припомнил последние земные новости дядя. – Вот только… Они не совсем приземлились. Скорее уж грохнулись они.

В отличие от американцев жители Страны восходящего солнца хранили в эфире гордое молчание… до тех пор, пока бок их корабля с поэтическим названием «Хризантема» не распорол кусок вращающегося на орбите космического мусора, по какой-то причине абсолютно не отображающегося на радарах. Вот тогда-то гордые потомки самураев и подали сигнал «SOS» на всех частотах, сообщили о начавшемся у них на борту пожаре и разгерметизации, а заодно стремительно понеслись к Земле. Не знаю, где они хотели приземлиться изначально, но в итоге грохнулись практически посередине выжженной солнцем пустоши, где спутниковая разведка не нашла ничего интересного.

Однако, скорее всего, не все японские колонисты погибли. Судя по тому, как вёл себя снижающийся корабль, его полётом до последнего момента управляли. И если пилот не совершил слишком грубых ошибок или не пал жертвой роковой случайности, «Хризантема» должна была пережить крушение. В конце концов, её основа, предположительно, совпадала с «Гагариным» процентов на семьдесят-восемьдесят, а мы подобную встряску выдержали бы. Правда, прекращение их радиосигналов очень настораживало, но этому могли найтись десятки причин. Учитывая количество пострадавших на борту и возможный выход из строя аппаратуры, заниматься системами связи было элементарно некому и некогда. Тут бы огонь потушить да залатать наиболее крупные дыры, через которые внутрь судна проникает не самый полезный для здоровья воздух.

– Я понимаю, что это наши противники. Да, противники, Борька, будем называть вещи своими именами. Как верно заметил один из немногих толковых правителей России, нет у нас союзников, ну если армии и флота не считать, – мрачно вещал дядя Стёпа, расхаживая из угла в угол. – Вот только там же совсем не те же самые узкоглазые хари, которые хотели нашинковать наш «Гагарин» взрывчаткой и роботами-убийцами… А хотя бы и тех парочка штук отыскалась, что, из-за них нужно дать загнуться всем остальным?!

– Ну, если следовать логике, то да, – кивнул я, лениво гоняя по рту небольшой кругляш леденца, которые обнаружились на тумбочке у высокопоставленного родственника. Интересно, а сладости он из НЗ таскает или пробил себе особый паёк ещё при планировании наших рационов на Земле? – Вот только, как показывает практика, мы, русские, далеко не самый логичный народ. И изменяться не особо хотим. Если бы японцы грохнулись ближе, имело бы смысл выслать спасательную экспедицию. Но шесть тысяч километров инопланетного бездорожья! Спасатели смогут дойти туда только пешком, поскольку вся техника у них сломается, к чертям собачьим, раньше. Самолёты могли бы решить эту проблему, но без помощи Земли мы соберём максимум планер. Как думаешь, одобрят там такую инициативу?

– Тут и спрашивать не надо. Я тебе и так их ответ угадаю, причём минимум три четверти использованных в нём матюгов ещё и правильно по местам расставлю, – фыркнул дядя и с надеждой посмотрел на меня: – Борька, ну придумай что-нибудь. Ты паршивцем вырос ленивым, но умным. Иначе нас двоих здесь не было бы.

– Скорее уж безумным, раз подал тебе ту дурацкую идею со старыми выработками, – поморщился я, разгрызая сочный кусочек варёного сахара.

Помогать тем, кто меня почти убил, не хотелось. Однако родственничек прав, за исключением пары-тройки злобных морд из начальства, потерпевшие бедствие колонисты наверняка ничем не отличаются от нас. Разве только чувство патриотизма питают именно к своей державе, но это ведь не повод обрекать их на гибель?! И потом, кто-то же должен первым показать пример сотрудничества и взаимовыручки людей на Циратре. Так почему бы и не мы? По крайней мере, потом будет каким фактом в лицо оппонентам на переговорах тыкать. А в голове как раз уже есть некие смутные образы того, как можно преодолеть разделяющую «Гагарин» и «Хризантему» бездну расстояния с прикладыванием минимальных усилий.

– Но если тебе нужна ещё одна идея в порядке бреда… Левитан.

– Поясни! – не дождавшись продолжения, потребовал дядя Стёпа. – Борька, мне из тебя слова клещами тянуть?! И хватит уже жрать мои конфеты! Тем более я их для Светки припасал…

– Договорись с японцами, не важно, местными или оставшимися на Земле, о том, что именно мы получим за помощь их экспедиции. – План в моей голове наконец оформился окончательно. – А после иди клевать наших учёных и инженеров, чтобы они собрали нам большую летающую баржу, куда можно засунуть всех чужих колонистов и большую часть их имущества. Состоящий из нанороботов металл, который сумели прихватизировать наши добытчики из инопланетных руин, фонит достаточно умеренно. Если мы терпели его в автобусе во время первой экспедиции в те края, то и ради спасательной акции потерпим. Будет ли он болтаться сверху, как гондола у дирижабля, или по примеру инопланетян техники засунут его в основание всей конструкции – не важно! При отсутствии силы тяжести разогнать получившуюся махину до приличной скорости можно будет достаточно слабыми двигателями. Хе, да я взялся бы решить эту задачу даже с парусом! Главное, чтобы левитана хватило.

– Борька, я не буду говорить, что ты чёртов гений… – Дядя, по лицу которого пробежала довольная усмешка, принялся радостно потирать руки. – Но если меня не сожрут живьём наши военные за попытку помощи врагу, то ты получишь не меньше десяти процентов прибыли с этой акции!

Сделать всё легко и быстро не получилось. Ну, да кто бы в этом сомневался. Сначала на дыбы встал Глыбин, которому не хотелось рисковать нашими людьми ради сомнительной чести спасти едва не сорвавших весь русский колониальный проект узкоглазых. Жестоким человеком наш капитан в общем-то не являлся. Просто доверял иностранцам чуть меньше, чем ни на каплю. А ещё серьёзно сомневался в здравом смысле выходцев из Страны восходящего солнца, с которых сталось бы в попытке верноподданнического фанатизма угробить и себя, и спасителей, лишь бы не потерять лицо.

Потом в голос взвыли учёные, у которых забирали так понравившийся им левитан. Управлять нанороботами, его составляющими, они, разумеется, не научились. И материалов для опытов им хватало на ближайшие годы. Но, видимо, у научной братии взыграл приступ жадности, заставляющий все потенциально полезные их личным исследованиям образцы грести под себя и не отдавать ни в какую.

Самыми последними своё «фе» дядюшке высказали наши профессиональные инженеры-строители-ремонтники. Все колонисты «Гагарина» пахали как проклятые, но даже на общем фоне эта каста, вынужденная возводить с нуля инфраструктуру на тысячу человек в агрессивных условиях, существенно выделялась. К тому же на материал, выводящий сами термины «прочность» и «лёгкость» на принципиально иной уровень, у них уже оказались свои тщательно лелеемые планы, учитывающие каждый кубический миллиметр принципиально невоспроизводимой людскими силами субстанции. Под угрозой гаечного ключа на тридцать два дядя был вынужден сдать назад из мастерских и вычеркнуть из рабочего графика дополнительные сверхурочные работы.