Сделка с профессором - Полина Краншевская

– Заткнись, дура безмозглая! – завопила мгновенно взбесившаяся Фулн.

– А ну-ка тихо! – рявкнула бонна. – Раз никто не признается, вас всех накажут. Я сейчас же доложу патронессе об этом происшествии. Пусть она решает, что с вами делать.

– Ты заплатишь за это, – процедила Беатрис, с ненавистью глядя в почерневшие от злости глаза Гренды.

– Быстро приводите себя в порядок и стройтесь! – распорядилась Жози. – Я немедленно отправляюсь к патронессе. И чтобы ни одна из вас не смела покидать дортуар.

Беатрис трясло от гнева, бессилия и отчаяния. Она с трудом надевала форменное платье, а другие девчонки исподтишка бросали на нее сочувственные и в то же время полные облегчения взгляды. Каждая в душе была рада, что не она стала жертвой мстительной Фулн, и испытывала что-то сродни злорадству и удовлетворению. Уж слишком выделялась эта выскочка Сонар. Только Хельга и последка Фиби искренне жалели Бетти, но остерегались лезть к ней с утешениями, боясь попасть под горячую руку.

К приходу патронессы адептки успели выстроиться в ряд и приветствовали мединну Пигирд положенным реверансом. Она выслушала скомканные объяснения бонны и, поджав губы, вынесла свой вердикт:

– Вам похоже совсем нечем заняться, раз вы поднимаете столько шума из-за какого-то платья. Вся школа готовится к празднику, а вам и дела нет. Сегодня после занятий весь класс отправится помогать посудомойкам на кухне, а вы, бонна Виклин, лишаетесь положенной в этом месяце премии. Развели здесь бардак.

И она покинула дортуар выпускного класса, даже не потрудившись закрыть дверь.

Жози с перекошенным от бешенства лицом развернулась к ученицам и проскрежетала:

– Твари! Какие же вы все твари! Убила бы собственными руками! Ненавижу! Всю ночь будете сегодня на коленях молиться всевидящей Идане! А ты, – набросилась она на Беатрис и больно сжала ее плечо, – вообще на глаза мне не попадайся! Пошли вон!

Адептки бросились из дортуара в коридор, а Беатрис, содрогаясь от рвущихся наружу рыданий, помчалась в кабинет мединны Стуорд.

Дверь была еще заперта, преподавательница обычно поднималась к себе только после завтрака. Бетти забилась в закуток поблизости, сползла на пол и горько заплакала, прижимая к груди безвозвратно изуродованный наряд.

Раздался шум приближающихся шагов, и над Беатрис склонилась мединна Стуорд.

– Бетти? Ты что здесь делаешь? Что стряслось? ‒ с тревогой спросила преподавательница.

– Она… испортила его! – захлебываясь в слезах, выговорила Беатрис. – Изрезала! Даже зашить теперь не получится.

– Пойдем-ка в кабинет, и ты мне все подробно расскажешь.

Преподавательница рукоделия помогла Беатрис подняться, отперла дверь и завела ее внутрь.

– А теперь успокаивайся и говори по существу. Что там у вас произошло?

Бетти утерла мокрые щеки и, шмыгая носом, разложила наряд на одной из парт.

– Вот. Видите, что она сотворила? А все из-за того, что я лучше нее с маной обращаюсь, и платье у меня красивее, и оценки выше.

– Как я понимаю, ты Фулн имеешь в виду? – отозвалась мединна Стуорд, рассматривая разрезы и оценивая масштаб повреждений.

– Кого же еще? Только эта выдра и могла сделать такое. Другие девчонки, может, и злобные, но вред причинить не способны. Как же мне теперь быть? Патронесса отказалась искать виноватого, просто наказала всех, и все.

– Тут действовать нужно, а не вину чью-то доказывать, – сказала преподавательница и тепло улыбнулась. – И знаешь, я даже рада, что так случилось.

У Беатрис округлились глаза, и она потрясенно посмотрела на мединну.

– Я ведь купила отрез ткани тебе для платья, – поделилась она. – Хотела, чтобы мы вместе его сшили. Но патронесса запретила. Сказала, что все адептки должны быть в одинаковых, или почти одинаковых, нарядах. И я не стала тебе ничего говорить, чтобы не расстраивать. А теперь мы можем смело использовать купленную ткань, чтобы все исправить.

Бетти не могла поверить в то, что слышит. Она снова заплакала, бросилась к мединне Стуорд и крепко ее обняла.

– Спасибо! – прошептала она, рыдая теперь уже от облегчения и затопившего ее счастья. – Огромное вам спасибо! Вы для меня столько делаете. Как бы я хотела хоть чем-то вас отблагодарить.

– Постарайся сохранить себя и обрести счастье, – пробормотала мединна, обнимая Беатрис в ответ и поглаживая ее по спине.

В этот момент пожилая преподавательница вспоминала свою умершую несколько лет назад дочь, так похожую внешне на Бетти. Ее малышка влюбилась без оглядки, вышла замуж, уехала из родительского дома и поселилась в другом городе. А потом выяснилось, что муж ее страшно ревновал и частенько бил, чтоб на других мужиков не заглядывалась. Когда она забеременела, он обвинил ее в том, что ребенок не его, и убил в порыве ярости, а сам сбежал неизвестно куда. Мединна с тех пор так и не пришла в себя, все горевала. Муж у нее давно умер, старший сын женился и привел в дом бойкую невестку, и пожилая женщина решила им не мешать. Увидела объявление о найме на работу и устроилась в Камелию. Занятия с девочками из нищих семей вернули ей смысл жизни и помогли пережить горе, а когда в школе появилась Беатрис Сонар, мединна окончательно смирилась со своей потерей и привязалась к Бетти всем сердцем.

– Мы такой наряд с тобой сошьем, – с довольным видом протянула она, и в ее голубых глазах отразилось предвкушение, – что все ахнут! А Фулн от зависти локти обкусает.

Беатрис рассмеялась и крепче прижалась к любимой преподавательнице. Надежда с новой силой вспыхнула и разгорелась у нее в душе, окрылив и заставив поверить, что на смотринах ее обязательно ждет успех.

Уходя из апартаментов дайны Монд, Эдман совсем забыл о посылке, полученной Анной вместо него, а вспомнил об этом только на следующий день и собрался вновь наведаться к преподавательнице танцев. Но она опередила его и занесла сверток в кабинет манологии во время перерыва.

− Держите, профессор, − положила она на стол посылку. – Вы вчера позабыли о ней.

Монд вела себя как ни в чем не бывало, и даже отстраненный, без тени эмоций взгляд не выдавал того, что между ними произошло накануне.

− Благодарю, − усмехнулся Эдман и забрал сверток. – Вы очень любезны.

Он решил ей подыграть, но в отличие от дайны его темные глаза не могли скрыть таящегося в глубине веселья, и Анна, уловив это, рассердилась.

− Не стоит благодарности, − процедила она и демонстративно покинула кабинет, высоко задрав подбородок и выпрямив спину похлеще солдат на плацу во время смотра генерала.

Эдман подавил в себе желание рассмеяться ей вслед, вскрыл сверток и начал читать долгожданную книгу. Пролистывая страницу за страницей, он все больше мрачнел, и от его веселости не осталось и следа. Автор научного трактата приводил неоспоримые доказательства удивительного феномена, выявленного им во время исследования совместимости энергетических потоков мужчин и женщин.