Своенравная вдова - Никола Корник

— Вздор.

— Вздор — это иметь жену, которая так нескромно развлекалась с половиной Лондона?

Мартин, будь серьезен.

— Джулиана, я уже сказал тебе, что прошлое меня не волнует. Меня волнует только наше будущее.

— Твои коллеги никогда меня не примут.

— Примут, если ты согласишься взять сто пятьдесят тысяч фунтов, — цинично заявил Мартин. И улыбнулся ей так тепло и уверенно, что Джулиана задрожала. — Прекращай искать себе оправдания, любимая.

— Но ты должен видеть, что мои слова отражают истину.

— В данный момент, — заявил Мартин с нотками гнева в голосе, — единственное, что я вижу, — это твое чертово упрямство и сознательную слепоту. А еще… — его голос смягчился, когда он взглядом скользнул по ее лицу, — я вижу твои чувственные надутые губки. Клянусь жизнью, я сойду с ума, если сейчас тебя не поцелую.

— Сейчас?

— Немедленно. Сию же секунду.

Мартин обошел бюро и обнял ее, прижал к себе. От нежного неторопливого поцелуя Джулиана затрепетала с головы до ног. Он отпустил ее.

— Ты по-прежнему отказываешься?

— Да, — воинственно заявила Джулиана. — Твое желание меня поцеловать не означает, что я стала бы тебе достойной женой.

— К черту это. Твое понимание, что значит быть «достойной женой», явно расходится с моим. — Мартин провел рукой по волосам. — Да, когда-то я был идиотом и считал, что ты недостойна стать моей женой. Какая, однако, ирония — сейчас я уже так не думаю, но теперь ты сама говоришь, что ты меня недостойна.

— Я думаю, ваше мнение, сэр, сейчас находится под дурным влиянием определенных факторов, — сказала Джулиана. — То, что вы говорите, — неразумно.

Мартин вспыхнул:

— Иди сюда.

— Зачем?

— Чтобы я смог поцеловать тебя еще раз. Я хочу еще дурного влияния.

— Это и есть твой довод? В таком случае должна сказать, что ты впустую тратишь время…

— А ты не трать лишних слов.

Мартин снова стал целовать ее. Джулиана задрожала.

— Очень убедительно, — отдышавшись, проговорила она.

Глаза Мартина сверкнули.

— Джулиана, я люблю тебя. Ты выйдешь за меня замуж?

Джулиана посмотрела на него.

— Мартин, я…

— Ты меня любишь?

— Да, но выйти за тебя все равно не могу. — Джулиана высвободилась из его объятий и отодвинулась. — Я вообще не хочу больше выходить замуж. Вот почему я сказала, что была бы рада стать твоей любовницей.

Мартин сузил глаза.

— Пожалуйста, не начинай снова об этом. Или брак, или ничего. Почему ты не хочешь выйти за меня, Джулиана?

Она отошла в сторону. Она знала, что, в конце концов, ей придется ему объяснить — Мартин имел право узнать настоящую причину ее отказа.

— Кроме тебя, я любила по-настоящему только одного мужчину — Эдвина Мафлита, — ее голос звучал приглушенно, — и, когда его отняли у меня, мое сердце разбилось. Я не хочу, чтобы это случилось снова.

Мартин потер лоб.

— Но ты ведь не перестанешь меня любить только потому, что не станешь моей женой!

Джулиана прикусила губу.

— Нет, но так я не сделаю все еще хуже! Если я выйду за тебя, то буду с каждым днем все сильнее в тебя влюбляться.

Мартин нежно улыбнулся ей.

— Я на это надеюсь.

— Вот! Вот видишь! — Джулиана беспомощно всплеснула рукой. — Ты уже и так это делаешь!

— Делаю — что?

— Заставляешь меня любить тебя еще сильнее. Перестань, пожалуйста.

Мартин снова притянул ее к себе.

— Джулиана, это же глупо. Я здоров и силен. Я не собираюсь умирать и не оставлю тебя, как Мафлит.

Джулиана покачала головой.

— Откуда тебе знать, Мартин? — У нее на глаза навернулись слезы. — Я возненавидела Эдвина за то, что он меня бросил, — я его возненавидела! Я никогда его не прощу! Я так сильно любила его, а он оставил меня. Я думала, что умру от горя! Как он мог так со мной поступить? Бросить меня, когда я так в нем нуждалась…

Она сорвалась на рыдания и спрятала лицо на плече Мартина.

Она плакала, а он только гладил ее по волосам, чувствуя, как всхлипы сотрясают ее тело.

— Вот, значит, в чем было дело? Ты поэтому никого к себе не подпускала?

Джулиана посмотрела на Мартина.

— Частично. После смерти Мафлита я подумала, что смогу снова быть счастливой — с Клайвом Мэссингемом. Мне тогда казалось, что я его очень любила, но сейчас я понимаю, что это было ненастоящее чувство. И когда Мэссингем доказал свою лживую сущность, я решила, что больше не хочу рисковать своим сердцем. И стала играть в разные игры, держа мужчин на расстоянии.

— Не только мужчин. И твоих друзей тоже — например, Эми. И Эннис Эшвик. И даже родных.

Джулиана пожала плечами, испытывая неловкость.

— Я ревновала Джосса к Эми. Он единственный был мне небезразличен. И только он один вставал на мою сторону. Я пришла в ярость, когда он женился, — и я завидовала его счастью. Но — да, действительно, дружбу Эми я отвергала. И Эннис тоже. — Она обняла себя за плечи и чуть отошла в сторону. — Мне было легче сохранять дистанцию. Наверное, я могла бы даже помириться с отцом, если бы посильнее старалась. Я не хотела больше никого любить.

— А потом ты начала подпускать к себе других людей.

Джулиана уныло кивнула:

— Да… Сначала Клару и Китти. И Брендона. Потом тетю Трис и Эми, и даже чуть-чуть отца. И еще тебя. Ты был самым опасным, потому что я хотела тебя с самого начала, а потом стала в тебя влюбляться… — она покачала головой, — и погибла.

Мартин подошел к ней ближе.

— Ты же знаешь, что я не уйду, Джулиана. Я не приму смиренно отказ и не оставлю тебя. Не тогда, когда я знаю, что ты ко мне чувствуешь.

Джулиана вздохнула.

— Мартин, но что будет, если я потеряю тебя…

— Ш-ш-ш. Ты не потеряешь меня. Никогда.

И Джулиана снова оказалась в его руках, в его объятиях. Она почувствовала, что ее страхи начинают отступать. Она сделала последнюю попытку.

— Не жди, что я изменюсь и превращусь в милую респектабельную женушку. А к старости я стану одной из тех пожилых леди, что с удовольствием надоедают своим родственникам. Как, например, Беатрис.

Мартин улыбнулся.

— Очень надеюсь, что увижу это воочию, — сказал он и поцеловал ее.

Джулиана Давенкорт сидела перед зеркалом и всматривалась в свое отражение. Она стала женой Мартина.