Южный фронт - Сергей Зверев

Жители рыбацкой деревни бесстрашно сражались против ненавистных пришельцев. Предложение Батяни устроить засаду и уничтожить основную массу противника встретило их горячую поддержку. По совместной группе гвардейцев и бандитов палили и мужчины, и женщины. Была среди сражающихся и Есения. Она сидела на дереве под покровом листвы и под прикрытием толстого многолетнего ствола и вела обстрел из винтовки с оптическим прицелом. Это была та самая винтовка, которую Батяня отнял у своего провожатого в доме Корсеги. Девушка брала в прицел боевика и нажимала на спусковой крючок. Не всегда ей хватало терпения. В некоторых случаях Есении стоило бы немного подождать. Но она не выжидала. Стреляла, иногда убивала, иногда легко ранила. Враги, несмотря на суматоху, вскоре засекли снайперское «гнездо».

Старший совместной группы, прятавшийся между завалом и деревом, пытался уловить момент, чтобы изловчиться и дать очередь по снайперу. Батяня, находившийся в противоположной от Есении стороне, быстро засек активность командира группы противника. Сомнений в том, на что эта активность была направлена, у майора не возникало. Он понимал, что внучке алькальда грозит серьезная опасность. Поэтому всякий раз, когда старший боевиков рисковал вынырнуть из своего укрытия, Лавров отправлял в его сторону автоматную очередь. Тот, правда, словно заговоренный, тут же возвращался на исходную позицию. И уже из укрытия стрелял по невидимому для него Батяне. Последний направил на укрытие бинокль и увидел, что одно из деревьев в завале держится лишь упиравшемся в другие деревья суком. Он мог бы попробовать перебить его, но гарантии точного попадания почти не было. Тогда Андрей передал информацию об этом уязвимом для противника месте Есении по цепочке через других жителей деревни, ведших бой. Есения быстро сообразила, о чем шла речь. Она навела прицел на сук и с коротким интервалом дважды выстрелила. Сук разлетелся на куски. Дерево обрушилось вниз. Старший группы не успел даже дернуться, как его ударило деревом по затылку и сломало шею. Пострадали и другие из числа нашедших укрытие среди завала. Многие из них оказались демаскированы и были тут же перебиты деревенскими ополченцами.

Один из бандитов завопил от отчаяния и выбежал из своего укрытия, на ходу метая гранаты. Батяня быстро его уложил, однако последствия отчаянных действий того оказались весьма серьезными. Бандит успел бросить четыре гранаты. Три из них сработали. Один за другим прогремели взрывы, поднимая в воздух массу земли, травы, кусков деревьев. Многочисленными осколками были ранены, в том числе и серьезно, многие из ополченцев. Они не могли продолжать бой. Им грозило стать легкой добычей для уцелевших боевиков. Габриэль посмотрел на Батяню и прошептал:

– Я уже старый, мне особо терять нечего. Надо спасать людей.

Он собирался отвлечь внимание противника на себя и уже был готов показаться перед ними. Однако майор задержал его буквально на секунду, и события стали развиваться по другому сценарию.

Неожиданно для всех себя проявил Адальберто Андраде. Он и до этого участвовал в бою. Осколки гранаты его не задели, и мачо осмелился на отчаянный шаг – принять удар на себя. Юноша выскочил из засады, обстреливая бандитов и гвардейцев. Вместе с этим он отступал, стремясь увести хоть какую-то часть остатков вражеской группы за собой. Это было вполне очевидно и для Батяни, и для Есении. Чтобы враг не заподозрил неладное, русский и молодая креолка независимо друг от друга возобновили обстрел. Они стреляли по выдвинувшемуся из укрытий противнику, заставляя его тем самым торопиться. С небольшими потерями боевики помчались следом за Адальберто.

Мачо сознательно уводил боевиков в джунгли. Он отстреливался, постоянно меняя позицию. Он был то справа, то слева, то за кустами, то за деревьями. Хорошо зная джунгли, юноша пытался манипулировать противником. Ему казалась, что еще немного, и враг окажется в одной из охотничьих ловушек или же в заросшем овраге, полном змей. Это зависело от того, как бандиты и гвардейцы поведут себя после очередного обстрела и какую сторону выберут для продолжения атаки.

Батяня не хотел пускать отчаянные действия Адальберто на самотек. Парню нужно было помочь, несмотря на его недавние прегрешения. Майор двинулся следом за вражеской группой. Тут следовало быть максимально осторожным, чтобы не попасть под «дружественный огонь» – выстрелы Андраде, который не знал, что к нему спешат на помощь. Русский быстро засек перемещение противника и стал тенью следовать за ним. Он старался быть незаметным. У него это хорошо получалось. Замыкающие строй бандиты периодически оглядывались, но никого за собой не видели. Десантник умело пользовался особенностями местности. Стоило одному из бандитов зазеваться и отстать от остальных буквально на два-три шага, как Андрей метнул в него нож и заставил распрощаться с жизнью.

Участники вражеской группы не заметили потерю, так как были увлечены перестрелкой с Адальберто. Мачо снова и снова поливал их свинцом. Батяня готов был поддержать его. Однако местность при других своих выгодах не позволяла вести перекрестный огонь. Лавров рассчитывал и дальше уничтожать боевиков по одному. Он даже выбрал себе очередную цель и приготовил удавку, с помощью которой собирался убить гвардейца. Однако прозвучал выстрел, и гвардеец упал замертво раньше, чем русский успел выйти из кустов. Стреляла Есения, которая просто не могла оставаться на месте. Часть боевиков тут же перегруппировалась для того, чтобы противостоять нападавшим с тыла. Они ведь не знали, что речь шла лишь о девчонке, которую не смог удержать дед. С другой стороны, им не было известно и о десантнике, сидевшем в укрытии неподалеку от них. Майор понимал, какая опасность угрожает внучке алькальда, и принял огонь на себя. Он выпустил несколько очередей, заставив бандитов и гвардейцев плотно прижаться к земле. В то же время стрельбу продолжал Андраде. Русский отчетливо слышал свист пуль его оружия. Угроза «дружественного огня» нарастала с каждой секундой. К тому же Есения не собиралась отступать. Она залегла в ложбине и продолжала бить по врагу. Выстрелы Батяни дали ей возможность сориентироваться и не палить по другу. А вот мачо пребывал в таком исступлении, что почти не понимал происходящего. Он не сообразил, почему часть боевиков рухнула на землю и что за выстрелы звучат параллельно его выстрелам и выстрелам громил. В конце концов, оказалось, что он переусердствовал со стрельбой. Запасы патронов иссякли, а противник все еще не оказался в ловушке.

До головорезов быстро дошло, что юнцу просто нечем стрелять. Их авангард перешел в наступление. Остальные, неся потери, продолжали перестрелку с Батяней и Есенией. Те, кто оставался живым, потихоньку отползали назад, чтобы присоединиться к атакующим. На мачо можно было отыграться за все неудачи, постигшие их во время рейда. В результате сдерживать русского и креолку был оставлен лишь один гвардеец, вооруженный пулеметом. Он на все сто процентов использовал свое преимущество, чтобы не позволить тем занять доминирующее положение.

Адальберто некоторое время пытался оторваться от преследователей. Однако это у него никак не выходило. Громилы не сбавляли темпа и не уменьшали плотность стрельбы.

Парень дважды был ранен в левую руку. Одна из ран оказалась очень серьезной – пуля порвала мышцу и раздробила кость. Мачо изнывал от боли, но старался держаться как можно дольше. Однако вдруг в глазах его помутнело. Он оступился и рухнул на землю, подвернув ногу. Враги приближались, злорадно посмеиваясь. Юноша безрезультатно пробовал встать. Что с ним могли сделать бандиты и гвардейцы, он догадывался. Жить хотелось. Но попадать в лапы противника он явно не желал. Поскольку возможностей для бегства не имелось, ему пришлось принять тяжелейшее решение.