В строю с волками - Сергей Зверев

– Как ты сказал? – спросил боевик и хищно прищурился.

– Смерть Зелимхана открыла мне глаза, – сказал Вахид, уже твердо решив убить Усмана. – Я не смогу воевать за людей, которые наживаются на смерти моджахедов. Думаешь, куда отправили его почку? Ее пересадят какому-нибудь американцу или европейцу…

– Который окажется гомосексуалистом, – добавил Шамиль.

– Не заговаривайте мне зубы! – Усман неожиданно дернул за ствол автомат, висевший на плече, пытаясь направить его на Вахида.

Однако Шамиль, стоявший сбоку, опередил его. Он перевернул в воздухе лопату и точным ударом в висок опрокинул Усмана на землю. Кровь хлынула из разрубленной головы, однако чеченец оказался на удивление живуч. Он вскочил на ноги, вытянул руки и бросился на Вахида.

Тот шагнул в сторону, пропустил его мимо себя и двинул ему в левую часть головы кулаком. Усман вновь оказался на земле. Он сделал попытку приподняться на руках, однако волна судороги не дала ему этого сделать.

– Надо унести его с кладбища, – сказал Шамиль.

– Зачем? – удивился Вахид. – Вокруг много готовых ям.

Когда Вахид с Шамилем подошли к школе, в которой размещался их отряд, во дворе уже царило оживление. Пахло дымом костра и жареным мясом.

– Мне кажется, Осама нас не отпустит, – тихо сказал Шамиль. – Надо было бежать, как предлагал Усман.

– Куда? – Вахид растерялся от такого заявления. – У нас нет даже документов. Или ты собираешься покупать билет на самолет по карте боевика?

– Все равно можно было что-то придумать, – стоял на своем Шамиль.

– Мы уже придумали, – с издевкой проворчал Вахид. – Тебя рука плохо слушается, а я хромаю.

– Это пройдет, – со знанием дела заверил его Шамиль.

– Давай к этому мужику! – воскликнул Речник и показал пальцем куда-то вперед.

– Почему командуешь? – возмутился Берса и посмотрел между сиденьями.

В свете фар вдоль дороги ковылял какой-то старик.

– Сам сказал, надо местного найти.

Берса промолчал. Конечно, его замечание выглядело нелепым. Тем более с заднего сиденья почти не видно дороги. Однако он ничего не мог с собой поделать. Злость и обида за то, что его отправили вместе с группой, душили бригадного генерала. Конечно, и этот факт он использовал в своих интересах. При каждом удобном случае Берса напоминал бойцам, что отправился вместе с ними из-за опасения за их жизни.

– У него оружия не видно? – заволновался Мосляк. – Вдруг ополченец?

– А мы кто? – спросил Речник и нервно хохотнул.

Гниляк опустил стекло.

– Отец, а где воды можно набрать?

– Как ты сказал? – Старик в ушанке и рваной телогрейке наклонился к окну.

– Комендатура в селе есть? – спросил Речник.

– Чего? – Чтобы лучше слышать, старик приложил ладонь к уху. – Говори громче.

– Понятно, – зло проворчал Гниляк, трогая машину с места.

– Правильно их ватниками называют, – сказал Мосляк.

Вода диверсантам была не нужна. Таким вот способом они пытались как-то завязать разговор, чтобы выведать, есть ли в селе ополченцы.

С собой Берса взял Гниляка, Портоса, Мосляка и Речника. Пройти через передний край не составило труда. Сплошной линии обороны ни с той, ни с этой стороны не было. Большие участки патрулировались на машинах или танках, выставлялись секреты.

Уже под утро он встретился с агентом СБУ. Бывший милиционер жил на окраине небольшого шахтерского городка и промышлял тем, что возил людей за пенсией на территорию Украины и обратно. По всей видимости, там его и завербовали. Худощавый мужчина с нервным лицом слегка заикался и шепелявил, отчего Берса сделал вывод, что на сотрудничество он пошел не сразу.

Агент предоставил автомобиль. Старенькие «Жигули» шестой модели с виду дышали на ладан, однако на деле оказались на ходу.

В последний момент Берса все же вынудил Крикуна отказаться от мысли поделить их небольшой отряд на две группы. Главными причинами были риск оказаться в руках ополченцев и нехватка людей. Не считая Лисы и Гиблого, которые под видом мирных жителей должны будут перегнать куда следует машину с минометом, группа и так стала меньше на три человека.

Берса отвернулся в окно. Мысли о подвижной огневой точке вконец испортили настроение. Он был уверен в том, что затея со стрельбой – авантюра. Хлебовозка не иголка. Одна надежда на чудо. Этим вопросом занимался Крикун. Берса очень надеялся, что полковник провалит операцию и машину задержат сепаратисты.

Они проехали через село и оказались в поле.

– Разворачивайся! – принял решение Берса.

– Уверен? – Гниляк сбавил скорость.

– Ты плохо слышишь? – вскипел Берса.

– А ты не кричи! – неожиданно озлобился Гниляк. – Сейчас это вредно. Одно дело делаем.

– Ты умный стал?

Гниляк развернулся на пустынной дороге и с обидой сказал:

– Кроме тебя, меня никто дураком не считал.

– Потом поговорим, – пообещал Берса и посмотрел вперед. – У первого дома остановишься.

Машина встала. За забором залаяла собака. Гниляк щелкнул выключателем. Под потолком вспыхнула лампа.

– Если здесь есть молодые женщины, работаем, – приказал Берса. – Если только старики, спросим воду и уходим. Портос, остаешься охранять машину.

– Почему я? – возмутился увалень.

– Поговори еще!

Каратели выбрались из машины.

– Кто? – раздалось из-за забора.

– Патруль военной комендатуры, – громко сказал Речник.

Послышалась возня, и калитка открылась.

Мужчина средних лет отступил в глубь двора:

– Проходите.

– Ты не боишься вооруженных людей впускать? – спросил Мосляк.

– Так вы же свои! – воскликнул мужчина.

– А если мы диверсанты? – наседал Мосляк.

– Откуда им тут взяться? – удивился мужчина. – Почти сто километров до передовой.

– А вдруг? – не унимался каратель. – Чем черт не шутит?

– Если они с оружием, то и так войдут, – ответил мужчина. – Разве их удержишь?

– Резонно, – согласился с ним Речник, направляясь к дому.

Посреди просторной кухни с низким потолком стояла хозяйка. За столом у окна сидели две девушки. Одна была ровесница Мосляка, вторая – совсем подросток. При появлении вооруженных мужчин они молча встали и ушли в соседнюю комнату.

«То, что надо», – подумал Берса, посмотрел на хозяина, вошедшего следом, и спросил: