Пансион искусных фавориток. Борьба за любовь - Екатерина Богданова

— Ну что ты кричишь? — недовольно спросила Ян, подойдя ко мне.

— Развлечения закончились, не забывайтесь, — ответила, направившись к выходу из игровой.

Фрейлины молча последовали за мной. Лишь у двери я украдкой взглянула на сына, но быстро взяла себя в руки и уверенно вышла.

— Ты, — повернулась к Дамон, — найди Мордока, передай, чтобы в кратчайшие сроки нашли статс-даму и доставили ее ко мне. Если окажет сопротивление — взять под стражу. А ты, — взглянула на Касиян, — не отходи от этой двери. Принцесса Никелла не должна покинуть игровую до моего возвращения.

— Да что стряслось-то? — удивленно спросила Мона.

— Выполнять! — жестко осекла я ее и пошла в спальню сына.

В игровой посланника богини не было, но он должен быть где-то поблизости. И я намеревалась найти кота во что бы то ни стало. Слишком много вопросов накопилось у меня к нему, и я получу ответы, даже если мне придется опуститься до угроз и пыток. Животных пытать мне еще не приходилось, представителей божества тем более, но я сделаю все, что необходимо, чтобы получить жизненно важную информацию.

Как я и ожидала, большой белый кот оказался в спальне Карвина. Он умиротворенно дремал на кровати, греясь в солнечных лучах, падающих на нежно-голубое покрывало. Если бы я не знала, что это не простой питомец, то вполне могла бы принять его за обычного отъевшегося кота.

— Эй, — позвала, остановившись в паре шагов от кровати.

Кот даже ухом не повел.

— Да проснись же ты! — повысила голос.

Опять никакой реакции.

Подошла и потрогала животное рукой, но кот даже не шелохнулся. Схватила его за загривок и подняла — кот повис на моей руке, будто неживой. Встряхнула его и подула в морду, но и это не принесло никакого результата.

— Чего же ты ждешь от меня, если даже твой посланник притворяется мертвым, чтобы избежать общения со мной? — вопросила у пустоты. — Не жди, что я буду слепо верить и ждать. Если ты не поможешь мне, я приму условия Эмани, чтобы спасти своих подданных!

Отбросила кота в сторону (он упал на пол, как ненужная игрушка) и пошла к выходу.

«Неслыханно! Непозволительно! Да просто жестоко, в конце концов! На минуту отлучился, а мою оболочку уже швыряют об пол, как какого-то кота!» — прозвучал у меня в голове тягучий, недовольный голос.

Резко обернулась и увидела того самого белого кота, который еще мгновение назад был безжизненной тушкой, сидящего на полу и жмурящегося на солнце.

— Я требую ответа, — произнесла с напором, пока уверенность не покинула меня, под пристальным, пронизывающим взглядом сощуренных кошачьих глаз.

«Не могу помочь. Хочу, но не могу. Я здесь один. Она исчезла», — ответил голос в моей голове.

— Исчезла? — прошептала я, начиная впадать в бешенство.

«Я больше не чувствую ее. Но она по-прежнему питает своей силой мир, и я выполняю ее приказ — стерегу дитя, которому суждено его спасти», — прозвучало приговором.

— Карвин? — только и смогла я спросить, медленно подойдя к кровати сына и без сил опускаясь на нее.

«Я лишь посланник. Мне неведомы ответы. Но она ушла, и ее отражение тоже ушло. Остались лишь те, на кого они возлагают надежды. Теперь это ваша борьба», — с явным сочувствием сообщил посланник.

— Отражение? Ты имеешь в виду Эмани? Она тоже ушла? Так это же замечательно? — совсем запутавшись, спросила я.

«Она дала вам силы для борьбы. Вы должны верить в эти силы. Те, на кого возлагает надежды отражение, тоже сильны. И они среди вас, будьте осторожны. А я буду стеречь дитя», — поведал мне кот и, вновь взобравшись на кровать, свернулся клубочком, махнул хвостом, задев мои колени, и закрыл глаза.

Я поняла, что он больше ничего мне не скажет. Требовать и пытать было бесполезно — отъевшийся кот лишь телесная оболочка в этом мире для того, с кем я сейчас общалась. И обижать его, учитывая, что он охраняет моего сына, было в высшей степени глупо.

Встала и медленно, борясь с дурнотой и головокружением, вышла из спальни, а потом и из детских покоев. Я шла по коридору, держась за стену, и старалась унять рвущееся из груди сердце. Как же так? Почему именно мой сын? Ведь он совсем еще малыш. Что может сделать пятилетний мальчик? И должна ли я рассказывать об этом? Ведь для Рафэ и Анторина важнее всего спасти своих сородичей, и они ни перед чем не остановятся. Во всяком случае, доминант без колебаний выкрадет ребенка, если это даст ему козырь против узурпировавшей Доминанию Эмани.

К тому моменту, когда я подошла к двери в свой кабинет, мое лицо было спокойным и уверенным. Пусть в душе я все еще боролась со страхом и сомнениями, но никто этого не увидит. И никто не узнает о роли моего сына в этой борьбе до тех пор, пока я не решу, что настало время.

Мужчины все еще были в кабинете, и это было мне на руку. Они о чем-то горячо спорили, но смолкли, как только я открыла дверь. Прошла к своему столу, столкнула с его угла ноги Рондая, который почему-то решил, что, положив ноги на стол, обретет удобство. Села за стол, поставила локти на столешницу и, опершись подбородком на сплетенные пальцы, поинтересовалась:

— Теперь все посвящены в нюансы сложившейся ситуации?

— Что случилось? — тихо вопросил Карай.

Все остальные молчали, сверля меня нервными взглядами.

— Ты уже знаешь, что пропустил? — поинтересовалась я в свою очередь.

— Да, — неохотно ответил Карай, — но верю с трудом.

— Нам всем нелегко, — кивнула я. — А что расскажешь ты, Анторин? — обратилась к императору Наминая.

— Центральная часть империи пала, до провинций чума Эмани еще не дошла, но это вопрос времени, — отчитался Анторин. — Мне с трудом удалось вырваться, лишь благодаря помощи возренийских резидентов. За что я очень благодарен вашему советнику тайной канцелярии. Его шпионов даже Эмани не смогла обнаружить.

— Это радует, — кивнула я и повернулась к Рафэ. — А что можешь сказать ты? Насколько разрозненны ваши поселения? Есть ли надежда на то, что Эмани поработила не всех твоих соплеменников?

— Надежда есть, — подумав минуту, ответил доминарий. — За последние десятилетия наши поселения разрослись и появились отдаленные общины. Но зачем тебе это? Эмани не позволит нам пересечь границы захваченных ею территорий и мобилизовать оставшихся верными подданных.

— Ошибаешься, — не сдержала улыбки я. — Эмани, как и наша богиня, покинула арену битвы. Теперь мы предоставлены сами себе. И это дает нам полную свободу действий. Теперь нам противостоят такие же люди, маги и доминанты, как и мы. Главное, отсеять тех, кто подвергся пагубному влиянию, и не допустить распространения скверны.

Я встала, обвела присутствующих решительным взглядом и объявила:

— Нас ждет настоящая война! И сражаться мы будем плечом к плечу с былыми врагами, но против вчерашних друзей. Вы готовы к этому?