Корона тьмы. Сумеречные боги - Лаура Кнайдль

– Если мои подозрения верны, то я не хочу, чтобы ты был здесь, когда Олдрен со своими войсками подойдет к Стене, – продолжал Ли, усаживаясь на койку рядом с Вэйлином, старое дерево которой угрожающе скрипнуло под его весом. – Кроме того, я хочу сдержать свое обещание. И я не знаю места, где находилось бы больше мудрых людей, которые могли бы нам помочь, чем на черном рынке.

Вэйлин без всяких возражений кивнул:

– Когда мы отправляемся?

– Завтра на рассвете.

– Нужно больше камней! – прокричала Зейлан, указывая на укрепление, которое Хранители возводили для того, чтобы максимально затруднить продвижение солдат Олдрена. Черные волосы девушки были заплетены в тяжелую косу, из которой уже выбилось несколько прядей. На лбу Хранительницы выступил пот, Зейлан выглядела измученной, но взгляд ее темных глаз оставался бдительным. Она без страха готовилась к войне, и, если позволит время, из нее выйдет отличный Хранитель. Возможно, она даже станет первой женщиной-фельдмаршалом, но для этого Зейлан нужно было выжить, а Стена и Соглашение должны были пережить войну.

Ли остановился рядом с девушкой. Зейлан подняла взгляд, но тут же отвернулась.

– Чего ты хочешь?

Они не разговаривали с тех пор, как поссорились из-за Вэйлина, по крайней мере наедине. Все их разговоры вращались вокруг Олдрена и угрозы, исходившей от него.

– Могу я поговорить с тобой?

– Речь пойдет о полукровке? – спросила Зейлан, не глядя на него.

Ли смотрел, как несколько послушников, повинуясь зову Зейлан, подносили новые камни. Учитывая, как они насмехались над Зейлан, их послушание было прямо-таки удивительным.

– Да, а еще – о Киране.

Услышав имя бывшего принца, Зейлан насторожилась. Потом, оглядевшись по сторонам, жестом велела Ли следовать за ней. Они отошли на несколько шагов, чтобы можно было поговорить в стороне от приготовлений к войне. Остановившись, девушка скрестила руки на груди.

– Что там насчет Кирана?

– На Стене ему угрожает опасность.

Хранительница вздохнула:

– Я знаю, Олдрен попытается его убить.

– Мы уведем его отсюда и спрячем.

Зейлан кивнула:

– Когда?

– Завтра на рассвете.

– Я попрощаюсь с ним позже, – спокойно сказала Зейлан, но Ли, который теперь знал Хранительницу достаточно хорошо, понимал, что за внешним равнодушием девушка пыталась скрыть свои истинные чувства. Зейлан не хотела расставаться с Кираном, но ей и не придется.

– В этом нет необходимости, – сказал Ли. – Ты пойдешь с нами.

Зейлан моргнула:

– Почему?

– Потому что мне нужна твоя помощь, – солгал Ли, потому что знал, что эта девушка ни за что не пойдет вместе с ним, если он скажет, что, по его мнению, Зейлан не готова к войне. Возможно, ее разум готов был встретиться с катастрофой, и то, что произошло в Нихалосе, заставило Зейлан вырасти над собой, но для сражений с фейри и эльвами она была в недостаточно хорошей форме. – Мы должны защитить Кирана. Его жизнь сейчас важнее, чем что-либо другое. К тому же я знаю, что он тебе доверяет.

– А как же все остальные? Я не хочу их подводить.

– Этого и не будет. Ты окажешь всем Хранителям и Соглашению величайшую помощь, если отправишься со мной.

Зейлан, задумчиво поджав губы, долго колебалась, но потом наконец кивнула. Ли чуть не испустил вздох облегчения.

– Согласна. Я пока еще помогу тут, а потом все подготовлю.

– Спасибо! – Ли развернулся, собираясь отправиться посвящать в свои планы Кирана. Теперь, когда Зейлан заверила Хранителя, что будет их сопровождать, уговорить Кирана будет легко. Ли уже сделал первый шаг, когда голос девушки заставил его остановиться:

– Ли?

Он обернулся:

– Да?

Зейлан, глубоко вздохнув, смущенно опустила взгляд на свои измазанные грязью сапоги.

– Прости, что наше воссоединение прошло не самым лучшим образом. Я рада, что с тобой все в порядке. Я обязана тебе всем, что у меня есть. Жизнью. Униформой. Не знаю даже, кем бы я была без тебя.

– Ты была бы собой. А свою форму ты заслужила сама.

Зейлан слабо улыбнулась, но в ее глазах по-прежнему царила темнота.

– Я хочу сказать, что полностью тебе доверяю. Что бы ты ни делал и что бы ни решил. Я верна тебе, даже если это означает, что мне придется терпеть полукровку.

– Вэйлин – не плохой человек.

– Откуда такая уверенность?

– Поверь мне, я встречал достаточно плохих людей в своей жизни, чтобы научиться их распознавать.

– Я просто не хочу, чтобы повторилось то, что произошло с матерью Кирана.

– Этого не будет. Не будет, если нам удастся снять с него проклятие.

– А если нет? – нерешительно спросила Зейлан.

Об этом Ли думать не хотелось, но он знал, что такая возможность существовала, и Вэйлин мог стать оружием против них в руках своего хозяина.

– Тогда я убью его, но, надеюсь, до этого дело не дойдет.

– Тобрия —

Фрейя подставила лицо солнцу. Последнее тепло уходящего дня покалывало ее кожу, с севера по палубе дул прохладный ветерок, несущий с собой соленый запах моря. Принцесса удовлетворенно вздохнула. Ей хотелось, чтобы ветер и волны унесли ее куда-нибудь далеко-далеко. Но это было невозможно, если Фрейя не хотела подводить свою страну и свой народ. Она не могла допустить, чтобы Киран напоролся на обнаженный нож ее отца, как только тот решит, что не может больше ждать, и отправится на войну без армии Элроя. Фрейя не сомневалась, что рано или поздно Андроис это сделает.

– У тебя на лбу уже солнечный ожог.

Открыв глаза, Фрейя приставила ко лбу ладонь. Рэй, подойдя ближе, без приглашения облокотилась на перила рядом с ней и протянула девушке тарелку с едой. Видимо, от Рэй не ускользнуло, что последние два приема пищи принцесса пропустила, но желудок Фрейи сжимался от страха и беспокойства всякий раз, когда она начинала думать о том, в какой ситуации оказалась.

– Тебе нужно что-нибудь съесть.

Фрейя покачала головой.

– Пожалуйста, ну хоть немного.

Фрейя вздохнула и придвинула к себе тарелку с бутербродом. Хлеб был густо намазан маслом, рядом лежало несколько кусочков сыра и ягод винограда. Принцесса сунула в рот виноградину. На вкус она была восхитительно сладкой, но насладиться этим вкусом в полной мере девушка не могла.

Пока Фрейя ела, Рэй молчала. Поначалу желудок принцессы протестовал против пищи, но после нескольких кусочков принял ее, и Фрейя начала опустошать тарелку, пока в ней ничего не осталось. Покончив с едой, принцесса вытащила из кармана один из листков бумаги, которые всегда носила с собой.