Брак по залёту Натаэль Зика - Натаэль Зика

— Спасибо, это было божественно! — с чувством произнес он.

— Обычный компот — яблочки, немного смородины, вишни и крыжовника. Но я рада, что тебе понравилось, — ответила женщина. — Голодный?

— А? Да… То есть, нет, — смутился мужчина. — Не сейчас. Я пришел с серьезным разговором.

— На сытую голову думается легче, — ответила теща. — Начинай рассказывать, а я займусь завтраком.

— Вера Васильевна, я люблю Женю и не хочу с ней разводиться, — выпалил Денис и замер, ожидая реакции.

— Прекрасно. В чем подвох?

— Я обидел Евгению, она мне не доверяет. И не хочет возвращаться. Но поговорить я хотел не об этом. С доверием я разберусь: сам потерял, сам и восстановлю. Подвох в том, что моя жена беременна, — и впился взглядом в лицо тещи — как отреагирует?

Теща отреагировала спокойно.

— Ты удивлен?

— Нельзя сказать, чтобы я был удивлен. Я в шоке. Нет, — Денис вскинул руки, поймав посуровевший взгляд тещи, — я ничего не имею против ребенка! Действительно, когда я услышал про аборт, то вздохнул с облегчением. Но потом, постепенно, не знаю как, но мне стало очень жаль этого малыша. Представил, что никогда не узнаю, сын это был или дочка. Никогда не возьму его на руки, он никогда не скажет мне «папа». Я не поведу его на первое сентября, не научу ловить рыбу и водить машину.

Денис покрутил головой.

— Не могу объяснить. Вчера я много времени провел у детского садика, где работает Женя. Видел ребятишек и — не поверите, да я и сам в это не верю! — я завидовал мамам и особенно, папам, которые вели своё подпрыгивающее потомство за руку. А потом я увидел Женю, которая взяла на руки плачущего малыша, обняла, что-то ему сказала и, прижав к себе, унесла в садик. Это было… Как удар. Я подумал — она могла бы точно также, нежно прижав к груди, утешать моего сына или дочку. И в тот момент мне стало больно от осознания, что у меня могло родиться такое чудо, но я его упустил. В общем, красиво говорить я не умею, поэтому не обессудьте.

— С чего ты взял, что моя дочь — беременна? — осторожно спросила Вера Васильевна. — Помнится, она принесла нам справку из женской консультации.

— Да. Но вчера я заметил… Черт, не знаю, как объяснить, — Денис взъерошил волосы, сжал руку в кулак. — Женька сосет имбирь. Не пьет вино. Не хочет есть, как только встанет утром, потому что ее подташнивает. И у нее увеличилась, простите, грудь. Про имбирь я посмотрел в Гугле — помогает при токсикозе.

— И?

— И я делаю вывод — аборта не было, моя Женя по-прежнему в положении.

— И?

— Я безумно этому рад, но не знаю, как мне теперь быть. Признаться Жене, что я в курсе про ребенка? Молчать и ждать, когда она сама мне расскажет? И это не все вопросы! Вы знаете, что из-за своего отца она была вынуждена уйти из коммуналки?

— Да, конечно. Как и то, что она не остановилась в вашей квартире, а предпочла ночевать в хостеле.

— Где??!

— Но потом ей предложили ночную работу и комнату в садике, — продолжила теща.

— Вы так спокойно об этом говорите, — пробормотал Денис. — Беременная дочь работает круглосуточно — нянечкой и сторожем. Я думал, вы не знаете…

— Я знаю, — вздохнула Вера Васильевна. — И переживаю. Ты об этом хотел поговорить, о моих отношениях с дочерью?

— Да. Нет! В своих отношениях вы без меня разберетесь. Я пришел к вам, потому что вы лучше всех знаете Евгению, и можете подсказать, как мне ее вернуть.

— А твои родители, Денис? Что они советуют?

— Лучше не вспоминать, — поморщился мужчина. — Боюсь, в этом деле они мне не помощники. Жене я это говорить не собираюсь, но вам расскажу — они считают, что нам лучше развестись. Разумеется, я на это не пойду.

— Понятно. Что ж, все в твоих руках. Только смотри — Евгения на своих родителей обижена, твои настаивают на разводе. Как ты думаешь, будет ли ваша жизнь спокойна, если в любой момент к вам может нагрянуть Александр Семенович или твои, Денис, родители? Отец у тебя, извини за прямолинейность, самодур. Ладно, он жену строит или сына, хотя ты уже вырос, пора бы выйти из-под отцовской руки. Но он же и за Женьку возьмется! Мало ей нервотрепки? Маленькие дети и так покоя не дают, а уж если малыш родится нервным из-за стрессов, которые пришлось пережить матери — совсем караул будет. Ты же первый сбежишь.

— Я не сбегу!

— Хочется верить, а то некоторые мужики, чуть какие трудности — ноги в руки и бегом.

— Я не боюсь трудностей, Вера Васильевна. Потом, мне кажется, я многое переосмыслил и понял главное — мне нужна Женя, я не хочу с ней расставаться и готов на все, лишь бы она ко мне вернулась. Мне хочется сделать так, чтобы она смеялась и была счастлива. Когда вижу ее грустную, мне самому свет не мил. Глупо, да?

— Нет, не глупо. Но я не люблю преждевременных выводов. Не скрою, ты меня приятно удивил. Допустим, вы решите начать сначала, Женя к тебе вернется. Лично я готова для дочери и внука сделать всё, что возможно, а её отец и твои родители, вместо помощи, вам только нервы истреплют.

— Что вы предлагаете?

— Не догадался? Продавайте жилье, хватай жену в охапку и увози в другой город.

— Вы готовы расстаться с единственной дочерью?

— Ради её счастья и спокойствия — да. Переживу. Внук родится — приеду. Надеюсь, не выгоните. Не навсегда, на пару дней. Сам подумай — вам нужно начинать сначала. Самим. Вдвоем. Научиться заново доверять друг другу. И тут родственники, которые тянут одеяло на себя вам не помощники, а помеха.

— На переезд нужно много денег, — задумчиво проговорил Денис. — Положим, я не нищий, кое-что отложено, но все равно… И захочет ли Женя продавать бабушкино наследство?

— Подожди, я сейчас, — Вера Васильевна вышла в комнаты и быстро вернулась. — Вот.

Денис взял в руки потертый пухлый конверт и прочитал: — От кого: Ковалёвой Клавдии Федоровны. Кому: Ковалёвой…

— А дальше оборвано. Кому письмо-то?

— Мне, — просто ответила Вера Васильевна. — Это мать Саши писала. Александр с ней крепко поругался, запретил к нам приходить и видеться. Вот она и писала — на квартиру соседей, а те мне в руки передавали. Сотовых тогда не было, интернета тоже. Так и общались, тайком.

— Деньги? — Денис отогнул кромку и заглянул внутрь. — Чьи?

— Женькины. Бабушка