История военной контрразведки. СМЕРШ Империй - Андрей Шаваев

Выдержка, как оборотная сторона стремительности, в карьерном ожидании очередной, более высокой ступени в военной иерархии дала свои плоды достаточно быстро — 31 мая 1917 года Клембовский назначен главнокомандующим армиями Северного фронта.

Фронт обычной для военного времени организационно-штатной расстановки состоял из 1-й, 5-й и 12-й армий, XLII отдельного армейского корпуса в Финляндии, Отряда особой важности, собственно штаба фронта и боевой авиационной группы.

Вновь отвлечемся от биографии Клембовского и обратим внимание на Отряд Особой важности — весьма специфическую воинскую часть, о которой редко упоминают историки Первой мировой войны.

А напрасно.

Отряд Особой важности по праву можно считать одним из первых подразделений спецназначения российской армии. Конный отряд в составе трех эскадронов сформирован 26 ноября 1915 года в День георгиевских кавалеров штабом Северного фронта по инициативе поручика Финляндского стрелкового полка, воспитанника 2-го кадетского корпуса Леонида Николаевича Пунина. Задачи Отряда состояли в организации разведывательно-диверсионной деятельности и кавалерийских рейдов по тылам противника. Отряд принял деятельное участие в Митавской, Двинской и Рижской операциях Северного фронта, где сумел нанести серьезный урон неприятелю. Примечательно, что в числе эскадронных командиров Отряда были впоследствии активные и известные участники борьбы с большевиками С.Н. Булак-Балахович и барон Р.Ф. Унгерн фон Штернберг. Клембовский еще в 1894 году, в бытность преподавателем Тверского юнкерского кавалерийского училища, написал книгу «Партизанские действия». Разумеется, как исследователю-теоретику ее автору было небезынтересно наблюдать, а как главнокомандующему фронтом и практически руководить действиями Отряда спецназначения в тылу противника. Опыт тактического руководства спецподразделением поручика Пунина нашел отражение в последующих работах В.Н. Клембовского: книге «Партизанские действия» (изд. 2-е, доп. данными о партизанских действиях на русском фронте в войну 1914–1917 гг. — Петроград, 1919) и статье в трех номерах журнала «Военное дело» за 1919 год «Партизанские действия в войну 1914–1917 гг. на русском фронте».

И все же…

Добротный, вдумчивый, опытный, со склонностью к теоретической работе начальник штаба не всегда бывает сокрушающим преграды, брутальным, навязывающим непреклонную волю своим войскам и противнику, умелым и победоносным командующим. Увы, Клембовский как главнокомандующий армиями фронта в отведенный ему непродолжительный период действовал крайне неудачно, если не сказать БЕЗДАРНО, показав полную неспособность самостоятельно руководить войсками во фронтовых наступательных и оборонительных операциях. Возможно, в фиаско Клембовского сыграл свою роль и тот фактор, что командующий столкнулся с ранее ему не знакомым Северным театром военных действий, а это для полководца при планировании и проведении боевых операций весьма и весьма существенно.

10 июля силами 5-й армии Северный фронт под командованием Клембовского провел наступление у Якобштадта, не принесшее никакого результата. 14 июля по приказу Клембовского на левом берегу Западной Двины был без боя сдан Икскюльский плацдарм. 19 августа немецкие войска начали наступление на Рижском направлении на позиции 12-й армии, находящейся в составе Северного фронта. 21 августа русские войска сдали Ригу и Усть-Двинск, потеряв около 25 тысяч человек и 273 орудия; от полного разгрома их спасло лишь то, что германское командование было вынуждено перебросить часть сил на Западный фронт в Италию.

Тем не менее никакой ответственности за поражения на фронте Клембовский не понес. Стремясь любой ценой избавиться от одиозного, необузданного и неуправляемого Главковерха генерала Л.Г. Корнилова, Временное правительство и лично Керенский доверяли Клембовскому настолько, что готовы были отдать ему фактически всю полноту власти в армии. 28 августа главнокомандующему Северным фронтом генералу Клембовскому направлена телеграмма следующего содержания:

«Временным правительством Вы назначаетесь врид Верховного главнокомандующего с оставлением Вас в Пскове и с сохранением должности Главкосева. Предлагаю Вам немедленно принять должность от генерала Корнилова и немедленно мне об этом донести. Министр-председатель Керенский».

Ответ от генерала Клембовского, которого явно не ожидал ни сам Керенский, ни его окружение, поступил в Петроград через несколько часов:

«От Главковерха получил телеграмму, что я назначаюсь на его место. Готовый служить родине до последней капли крови, не могу во имя преданности и любви к ней принять эту должность, так как не чувствую в себе ни достаточно сил, ни достаточно уменья для столь ответственной работы в переживаемое тяжелое и трудное время. Считаю перемену Верховного командования крайне опасной, когда угроза внешнего врага целости и свободы родины повелительно требует скорейшего проведения мер для поднятия дисциплины и боеспособности армии. Клембовский. 28 августа».

Позднее в своих мемуарах Керенский напишет:

«Генерал Клембовский был одним из двух командующих фронтами (всего их было пять), которые выразили свою поддержку генералу Корнилову. Другим является командующий Юго-Западным фронтом генерал Деникин».

Другой непосредственный участник описываемых событий, генерал П.Н. Краснов, наоборот, считал, что: «Клембовский вместо помощи или хотя бы нейтралитета по отношению к Корнилову снесся с Керенским и покинул Псков, оставив вместо себя начальника гарнизона, грубого и ловкого, не стесняющегося менять убеждения Бонч-Бруевича».

Почему Клембовский отказался стать Главковерхом, занять высший пост в армии — мечту любого военачальника?

В отсутствии амбиций, карьеризма, жажды власти военных людей, кадет, тем более представителей высшего генералитета, упрекнуть невозможно. Вспомним, что незадолго до этого, в апреле 1917 года, Клембовский отказался от должности командующего армией, очевидно, посчитав ее для себя уже пройденным этапом и явным понижением. Боевой генерал, каким оставался Клембовский, не волк, которого можно загнать в четыре стены и вынудить к капитуляции.

Вопросов о мотивации его отказа Керенскому много.

Испугался ответственности?

Давили свежие поражения на Северном фронте под его командованием?

Понял, что должность не только Верховного главнокомандующего, но и комфронтом явно не его?

Презирал недавнего адвоката Керенского, случайно оказавшегося временным правителем мощнейшей многовековой империи?

Проявил офицерскую солидарность со смещенным Корниловым? Подвергся давлению неизвестных, но мощных сил извне (при этом нельзя отрицать и весьма вероятную версию воздействия на Клембовского масонской «Военной ложи»)?

Или сработало блестящее стратегическое, на это раз не оперативное, а политическое ПРЕДВИДЕНИЕ предстоящего, вслед за ликвидацией монархии, дальнейшего обвального крушения всей конструкции российского государственного механизма и, безусловно, армии?

Неповиновение, хоть и неуклюже завуалированное, тем более выраженное в демонстративной форме, не приветствуется нигде, никогда и никем. Даже у сомнительной компании случайно появившихся на вершине государственной властной пирамиды, погрязших в бесконечных совещаниях и болтологии, МЯТУЩИХСЯ, сугубо гражданских, а потому — бесполезных в военное время деятелей, представлявших собой Временное правительство, взыграло чувство собственного достоинства. Очевидно, Керенский осознал, что попытка Временного правительства противопоставить рвущегося к военной диктатуре Корнилову генерала Клембовского не удалась: слишком ВЕСОМ был наработанный в боях авторитет бесстрашного командира и военного разведчика Корнилова; слишком умен, осторожен и расчетлив оказался Клембовский.