Линия жизни - Андрей Ливадный

Рогозин, усталый и голодный, направился к небольшому заведению со знакомым названием. Хондийская кухня нравилась ему больше, чем кулинарные потуги звенгов. Вообще-то самая вкусная пища – у эшрангов, но к птицам он не заходил из соображений личной безопасности.

– Хомо?! – раздался удивленный скрежещущий вопрос.

Он кивнул. Хомо, конечно. Кто же еще?

Денис привык к замешательству других существ. Люди по странному капризу природы очень похожи на армахонтов, и это обстоятельство частенько играло на руку, позволяло выпутываться из сложных или просто щекотливых ситуаций.

Он сел за стол, расстегнул куртку, бережно вытащил из-за пазухи капсулу с колонией алгитов.

Хонди, обслуживающий посетителей, вскоре принес еду. Он поставил перед Денисом длинную узкую плошку с зернистой довольно приятно пахнущей субстанцией – особый кулинарный изыск, специально для хомо.

«Ну-ну. Знаем мы, из чего все ваши блюда приготовлены», – промелькнула мысль.

Хонди ловко сервировал стол. Для хомо – плоская палочка. Для алгитов особый поднос, покрытый тонким слоем биомассы.

В баре – так Рогозин мысленно именовал подобные заведения – в этот час было мало посетителей, и внезапное появление морфа, прямиком направившегося к стойке, вызвало новый всплеск оживления.

«Легок на помине», – мысленно усмехнулся Денис.

* * *

Алгиты медленно перемещались, поглощая приготовленное для них угощение.

Рогозин ужинал, исподволь наблюдая за морфом. Ц’Ост делал вид, что пришел вкусить хондийской росы забвения, но человекоподобные формы, явно прослеживающиеся в его облике, невольно выдавали намерения.

Точно. Не прошло и нескольких минут, как морф, нисколько не запьянев от росы, направился к его столику.

– Хомо? – Он вопросительно взглянул на свободный стул.

– Ну присаживайся уже, – ответил Рогозин. – Полюбопытствовать пришел? Или по делу?

– Мне известна твоя печаль, хомо.

– Да неужели?

«Нашелся психолог», – раздражение промелькнуло в мыслях. Верить в сострадание морфа нет никаких причин. Они любят окольные пути, редко высказываются прямо. На самом деле Денис ожидал подобной встречи. Он не случайно направил свой фаттах в систему Айрус. Здесь произошло очень странное событие, слухи о котором мгновенно расползлись по сети.

– Мы слышали: ты зарабатываешь на жизнь, выполняя опасные поручения?

– Ну, в общем-то, верно, – согласился Денис. – Нужна информация от алгитов? – За годы скитаний он многому научился. Сразу переходить к делу, демонстрировать свой интерес нельзя. Нужно поставить морфа в зависимое положение, пусть он просит, иначе время будет потрачено попусту.

– Нет. Нам не нужны навигационные данные, – ответил Ц’Ост. – Нам нужна помощь.

«О как! С ходу. Да морф здорово напуган!» – подумал Денис, но следующая фраза мгновенно нивелировала полученное преимущество. Диалог с Ц’Остами сродни шахматной партии. Хотя иногда, в особо запущенных случаях неплохо помогает язык грубой силы – его понимают все.

– Тебя преследуют эшранги? Почему?

– Не твое дело.

– Мое! – Ц’Ост смотрел на него большими печальными глазами.

Вот артист! Ну прямо лучится состраданием!

– На станции много эшрангов. Мы не хотим неприятностей.

– Первым в драку не полезу, – заверил его Рогозин. – Но если меня потревожат – могу и пристрелить парочку!

– Ноуг!

– Да неужели? Прямо-таки «ноуг»? Нет, дружок, по обстоятельствам! Мне терять нечего.

– Ты – неудобный гость.

– Выдворишь со станции?

– Нет. Возьму под защиту.

– Слушай, давай уже к делу. Говори по существу!

– По существу? По какому существу? Где существо? – Морф занервничал, отрастил дополнительный глаз.

– Тьфу ты, бестолочь! – беззлобно усмехнулся Денис. – Угомонись. Выражение такое. Ни разу не слышал? Так в чем у вас проблемы?

– Потери энергии. – Морф мог бы еще пару часов ходить вокруг да около, то угрожая, то обещая привилегии. Такая уж у них натура, ничего не поделаешь.

– Где именно?

– Разрушенный сектор станции. Давно необитаемый.

– Ты обратился не по адресу, – разочарованно ответил Денис.

– Мы, – морф привычно обобщал всех Ц’Остов, – готовы много заплатить.

– Насколько много?

– Ты ищешь других хомо. Мы знаем. Можем показать путь.

Денис даже бровью не повел. Надежда в такие моменты – непозволительная роскошь. Сколько раз она вспыхивала и угасала? Да не счесть! Рисковать жизнью за очередной слух? Не уж. Хватит. Пройденный этап.

– Докажи, и тогда поговорим.

– Хомо стал равнодушным?

– Острожным. Меня часто обманывали.

– Почему эшранги охотятся за тобой? – Ц’Ост не сдавался, пытаясь получить преимущество. Похоже, разговор пошел по кругу.

– Птицы злопамятны. Однажды мы… поссорились. – Денис выбрал наиболее понятное для морфа выражение.

Ц’Ост тут же принялся угрожать:

– Мы отдадим тебя эшрангам!

– Да неужели? – Глаза Дениса зло блеснули.

– Отдадим! Отдадим!

– Я могу за себя постоять.

– Ты слаб. Безоружен.

Денис тяжело вздохнул. Война, вспыхнувшая на Рубеже, еще не докатилась сюда. Система Айрус считалась территорией нейтральной. На станции действительно было много эшрангов, и морфы, ничего не добившись, могут выполнить угрозу. Придется поставить Ц’Оста на место.

Он извлек из кармана куртки ничем не примечательный брикет, демонстративно отщипнул кусочек вязкой пластичной массы, встал, осмотрелся, заметил пустующий столик, прикинул последствия, угрюмо кивнул в ответ собственным мыслям, прилепил скатанный между пальцами шарик под столешницу, вернулся на свое место.

– Убытки за твой счет.

– Я не понимаю!

– Сейчас поймешь. – Денис передал мысленную команду через имплант.

Раздался взрыв. Столик, выполненный из хондийского полимера, разорвало на части. В полу образовалась неглубокая воронка. Немногочисленные посетители вскочили со своих мест, озираясь в дыму, началась паника, кто-то ринулся к выходу.

К Рогозину подскочил хонди, зло проскрежетал, используя скудный словарный запас универсального языка:

– Хомо! Ты причинил вред!

Денис невозмутимо указал на морфа:

– Он платит.

Хонди безошибочно перевел взгляд на растекшуюся по полу бесформенную кляксу.