Возвращение настоящего - Василий Головачев

– Поэтому мы и решили добраться до их базы, убедиться в своих расчётах и взорвать её к чертям! – закончил Артём.

Павел Степанович покачал головой, в глазах его мелькнула мышка сомнения.

– Удивительная история. Во сне не увидишь.

– К сожалению, это не сон, – буркнул Эдик, у которого внезапно испортилось настроение. И Артём понимал почему: программисту не хотелось идти к чёрту на кулички и взрывать базу.

– Не сон, – согласился Павел Степанович. – Я уже убедился. Но вас ведь всего трое.

– Присоединяйтесь, – обезоруживающе улыбнулась Дина. – Четвёртым будете.

Пилот посмотрел на неё задумчиво.

– С вашей помощью да с вашей техникой, – добавил Артём, – это можно будет сделать на раз. Найдётся пара ракет «воздух – земля»?

– Ракеты-то найдутся. Здесь в соседнем капонире стоит новенький «Перун».

– Кто?

– «Т-50», с МАКСа остался, его к дежурству готовили, упаковали по полной программе, ракеты подвесили, заправили.

– Отлично! Я его экспроприирую!

Пилот снова качнул головой.

– Вы лётчик?

– Нет.

– Такими машинами должны управлять профессионалы.

– Вы сможете?

– Я-то смогу… но если произошло переселение, как вы говорите…

– Ещё не произошло, потому мы и торопимся. Вдруг удастся вернуть людей обратно?

– В таком случае вам нельзя взрывать базу.

– Я ему говорил, – произнёс Эдуард ворчливо, хотя разговор об этом у них не заходил.

Артём поднял брови, погружаясь в размышления.

– Если вы взорвёте базу, вы никого не сможете вернуть.

– Ах ты, дьявол! Ну конечно, если мы уничтожим базу…

– Уничтожим и генератор хроносдвига, – закончил Эд.

– Чёрт, чёрт! Я не подумал, прошу прощения.

Дина успокаивающе положила ладошку на руку Артёма.

– Надо ещё что-нибудь придумать. Может быть, как-то пробраться на базу, тихонько включить этот ваш генератор на возвращение.

Артём глубоко вздохнул, признательно сжал пальцы девушки.

– Ты права, будем думать. Вы с нами, Павел Степанович?

Пилот встал, начал возиться у стола, налил в чайник воды, поставил на железную печку, достал пачку сухарей.

– Чай будете? Хлеба нет, угостить особо нечем. Сам бегаю в столовую лётного состава по ночам.

– От чая не откажемся. – Эдик с любопытством осмотрел печку, оборудованную двумя прозрачными дверцами и пакетами труб. – Это что за агрегат?

Лицо пилота подобрело.

– Это изобретение нашего полкового умельца Валеры Егина, племянника знаменитого рязанского изобретателя Николая Егина. Парень взял всю его смекалку. Это термохимическая установка, вот топочный узел, вот сжигатель, загружаешь в эту воронку мусор, он в топке разлагается, вредные окислы азота и углерода сгорают, вот и все дела. Такими установками можно отапливать дома на Севере, целые посёлки, печь-то всеядная.

– Класс! А это что такое? – Эдуард ткнул пальцем в «штурвал» на стене.

– Мини-электростанция. – Пилот крутанул штурвал, над ним затеплилась лампочка. – Покрутишь десять минут – всю ночь будешь со светом. Я же говорю – парень с головой, всё к делу может приспособить. Вот этот коврик, к примеру, знаете, что такое?

– Подстилка.

– Углеродный ленточный нагреватель, тридцать пять лет служит без перегорания. Кроме того, ещё и вредные бактерии уничтожает. А это насадка-нагреватель: надеваешь на трубу, и холодная вода превращается в горячую.

Павел Степанович повернул кран.

– Пробуйте.

Эдик подставил палец.

– Холодная.

– А теперь? – Пилот что-то повернул на толстом «стакане», обнимающем трубу.

– Оппа! Горячая.

– Чай я, конечно, на плите кипячу, а это – посуду мыть.

Хозяин заварил чайник, разлил чай по стаканам и кружкам.

– Вот сахар, берите. Лимона, к сожалению, нет.

Несколько минут в молчании наслаждались душистым – с ромашкой – чаем. Артём отставил стакан первым.

– Я понял так, что вы с нами не пойдёте.

Павел Степанович ответил не сразу. Он казался спокойным и задумчивым, лишь в глазах плавали сомнения и печаль. Наконец, убрав посуду, он поднял голову.

– Не осуждайте – не пойду. Если бы надо было разбомбить базу этих… воррихов… я бы сделал это с радостью. Но согласитесь – делать это нельзя. А я не спецназовец, я лётчик, могу только летать и воевать в воздухе. Я вам просто помешаю.

Артём встал, протянул ему руку.

– Не осуждаю, говорю искренне. Спасибо и за то, что вы нас спасли. А мы всё-таки сходим в Брендевку, посмотрим на их… хроногенератор. И примем решение. У вас есть мобила?

– Есть, но ведь связь не работает.

– Работает, они включили все мобильные сети. Будем держать связь, если не возражаете. Давайте номер.

Павел Степанович вынул мобильный айфон, продиктовал номер, Артём вбил его в память своего модного коммуникатора.

– Всё, мы пошли.

– Я останусь, – буркнул Эдуард, не глядя на спутников. – Я тоже помеха.

На язык просилось резкое слово, но Артём вспомнил шутку: пока не скажешь человеку, кто он, не узнаешь, кто ты, – и оценка программиста осталась на языке.

– Хорошо, оставайся, это твой выбор. – Артём повернулся к Дине. – Вообще я бы и тебе советовал бы…

– Нет! – воскликнула девушка испуганно, покраснела. – Я с тобой! Одному тебе не справиться!

Артём поймал взгляд лётчика, улыбнулся.

– Приютил на свою голову… помощницу. Ладно, идём.

Дина просияла.

– Побудьте у меня ещё, – неуверенно сказал Павел Степанович.

Артём покачал головой.

– Я привык следовать правилу: отдавай легко, теряй легко и прощайся легко. Может, мы ещё встретимся. Покажите только, как нам выбраться с аэродрома. Везде, наверно, заборы, капониры, ангары.

– Я к тому, что к двум часам ночи они почти перестают летать.

– Ничего, пока мы дойдём, будет уже глубокая ночь.

Вышли из полуподвала в сырой холод ночи. Подождали, пока глаза привыкнут к темноте.

Над лесом в южной стороне аэродрома бесшумно плавали огни и вспыхивали зарницы: там крутились над лесом вертолёты воррихо. Артём насчитал восемь штук, но их могло быть и больше.

– Не промахнётесь, – сказал Павел Степанович негромко. – Забор там, конечно, есть, но тут уж ничего не поделаешь, придётся перелезать. А поле ровное, без траншей. Потом дорогой обойдёте Первомайку, это дачный посёлок, и лесом до Брендевки. Удачи вам.