Тени Авалона - Алексей Олейников

Дождь из мечей не иссякал, лезвия уходили в каменистый грунт по самый корень, земля дрожала от ударов, Людвиг коротко выдыхал сквозь сомкнутые губы и крутил и крутил сосну все быстрее – он походил на грузовой вертолет на взлете.

– Ты все еще рад, что нашел меня? – крикнула Дженни Арвету.

Арвет покосился на нее:

– Безумно.

– Я тебе не верю! – отчего-то ей вдруг стало весело.

– Сейчас! – крикнул Людвиг, когда атака закончилась. – Бегите в лес! Быстрее, они начнут пикировать.

– И что тогда? – не поняла Дженни.

– Тогда перья полетят еще быстрее.

– Еще?!

– Это называется физика, – Арвет потянулся, с трудом выдернул перо, взвесил в руке. – Сойдет за меч. Лас…

Зверь рыкнул, ударил лапами в землю, шерсть его вспыхнула, и вот уже гигантский фосс смотрит в глаза оторопевшей Дженни. Она и забыла, что он так может… Но ведь это было во сне. А сейчас как он сумел?

– Хвост спрячь, – прикрикнул Людвиг. – Вы готовы?

– Да, – Арвет повесил сумку с бубном через плечо, чтобы не потерять, покрутил в руке перо.

– Вперед! И не останавливайтесь, ради всех богов! Пошли!

– Мамочка! – взвизгнула Дженни, когда Лас схватил ее за воротник и забросил на спину. – Ты что?!

«Потом отругаешь!»

И они побежали – рывком до леса, под прикрытие высоких сосен, которые слитно грозно зашумели в ответ на падающий с небес медный огонь.

Стимфалида возникла перед ними, рассыпая огненные брызги, но Лас на ходу отвесил ей оплеуху тяжелой лапой, отшвырнул птицу к сосне. Она дернулась, но кора дерева отошла слоями, густой поток смолы сковал крылья, и она завопила в бессильной ярости.

Арвет заметил, как зеленоволосая девчонка подмигнула ему и растаяла в лесном сумраке, и припустил за Ласом.

– Возвращайтесь к хозяину! – крикнул Людвиг.

Арвет услышал, как сшиблись металл и дерево, но не обернулся – Людвиг дрался, чтобы они смогли уйти как можно дальше.

…Он бежал по лесу и все больше отставал. Вот огненная грива Ласа мелькнула меж сосен, вот ее отблеск пролетел по листве, вот стих и шум мягких лап.

Отстал.

Арвет остановился. Далеко позади шла битва, Страж не сдавался, и Арвет был готов поклясться, что Людвиг был даже рад этому удачному случаю. Засиделся Людвиг здесь в тишине и покое. Сила должна быть проявлена, сама ее природа требует этого. Но он-то Страж, и это его призвание – защищать и воевать.

А вот чему так рад Арвет?

Он стоит неизвестно где в лесу, в месте, которое ни один джипиэс не укажет, с ножом в одной руке и пером неизвестного науке существа в другой и крайне глупо улыбается.

– Чему ты радуешься, идиот? – хмуро спросил себя Арвет.

Вытянул из сумки тряпицу, обмотал перо у основания, чтобы не резало пальцы, примерился. Так лучше. Можно бить.

– Тебя сейчас как семгу ломтиками нарежут, а ты улыбаешься. Вот же приплыл в гости…

Треск. Что-то ломает сучья, что-то быстрое, оно все ближе.

– Проведал девушку, называется, – нож буи-ко тоже готов, надежное лезвие, детям Роты он не понравился. Арвет надеялся, что к этим птицам тоже подход найдет.

Перебросил сумку с бубном за спину, чтобы не мешала. Она будто дрожала.

«Это самая неважная странность из всех, на которые надо обращать внимание», – решил Арвет.

Треск близился, сосны зашумели, закачали ветвями, возмущаясь вторжению незваных гостей. Арвет сжал оружие крепче, готовясь встретить…

Гром оглушил, откинул в сторону, в облаке искр звенящие молнии пронеслись мимо, обдали кислым запахом меди и помета, исчезли…

Арвет лежал во мху и ругался. Его даже не заметили, отшвырнули с дороги, как муравья!

– Кой черт меня дернул сюда приплыть, – зло пробормотал он вставая. – Куда ты, Андерсен, в магический ряд со своим христианским…

Стимфалида висела совсем близко, рукой достать. Крылья били по воздуху с немыслимой скоростью, искры летели во все стороны как от точильного круга.

Остро воняло жженым птичьим пометом.

Медноглазое чудовище глядело на него. Девичье лицо оставалось бесстрастным, и Арвет некстати подумал, что оно у стимфалид одно на всех. Одинаковое, как копии одного оригинала.

Ближайшая сосна со скрипом протянула мощную руку-ветвь, грозно примерилась зелеными иглами-пальцами к птичьему горлу, но стимфалида изящно повернулась, блеснули перья-мечи, и отсеченная ветвь рухнула на землю.

Дерево беззвучно застонало, Арвет прыгнул в сторону как заяц.

Ему бы найти овражек, распадок, скалистую щель – туда она не сунется, не пролезет, не проскочит. Только бы оторваться, уйти от клекота и звона, от лезвий, которые так и метят в спину…

Стимфалида упала сверху, махнула крылом, Арвет почти увернулся – перья распороли ремень у сумки, она отлетела в сторону и распахнулась…

Бубен выкатился, полетел вниз, рисунки налились светом, белый сияющий обод помчался в лесной сумрак, ко дну оврага.

Птица на миг отвлеклась, и Арвет ударил. Он метил в грудь, но стимфалида повернулась, зазубренное перо лишь прочертило глубокую царапину в медной чешуе. Светло-зеленая кровь вскипела в ране, она завопила, ударила обоими крыльями – Арвет едва успел выставить перо, – отшвырнула на землю. Птица гневно кричала, поднимаясь все выше, прорубала световой колодец в кронах.

Арвет с содроганием услышал:

– Мерзкий червяк, как ты посмел ранить меня пером моей сестры! Такие раны не заживают!

Стимфалида разметала сосновые ветки, распахнула крылья, прицелилась…

Из оврага, куда улетел бубен, ударил серебряный с золотым свет, и прыжком из влажной глубины выскочил северный олень. Встал перед Арветом.

Сияло серебро шерсти и золото рогов, а олень танцевал, не приминая мха.

«Я Зарница, я твой проводник, – услышал Арвет. – Не медли, хозяин…»

Юноша схватился за крепкую шею, запрыгнул на спину.

Олень рванулся вперед, железный дождь лишь зря изгвоздил мхи и скалы.

Они летели сквозь свет и тень, спасались от града с небес, но стимфалида была быстрее, она настигала – боль подгоняла ее.

– Быстрее! Ты можешь быстрее?!

Зарница повел ушами.

«Я из стада Мяндаш-пырре. Держись крепче, хозяин. Еще крепче…»

Впереди показался просвет, сосны расходились в стороны, открывая вид на море, на небо и медных птиц, кружащих над островом.

– Не выходи из леса! – закричал Арвет. – Нельзя!